Наталья Солнцева - Убийство в пятом варианте

Эти «чуть» и «почти» позволили Бушинскому остаться невредимым. «Хонда» тоже не пострадала. Несколько царапин на бампере не в счет.

– Гоняет пьянь всякая… – выругался он вслед грузовику.

Отдышался, пришел в себя и поехал дальше. За это время Ступников, вероятно, успел добраться до дома. Бушинский в очередной раз набрал номер Рената, чертыхнулся и проворчал:

– Уснули они, что ли? Ну ничего, Аркадий приедет, разбудит…

На улице, которая тянулась вдоль реки, не было фонарей. Окрестности освещала луна. В ее бледном свете Бушинский увидел идущую по тропинке женщину. Фигурой и волосами она напоминала Татьяну.

Его обдало холодом, сердце отчаянно забилось. Неужели это жена? Она жива?.. Жива!.. Слава богу!.. Он знал, что страшный сон рано или поздно закончится…

Поравнявшись с женщиной, он посигналил. Та не обратила внимания на звуки клаксона, продолжая шагать вперед. Бушинский опустил стекло и высунулся в окно, вглядываясь в темноту, разреженную светом фар. Женская фигура исчезла из виду.

– Тата!.. – крикнул он, вертя головой. – Тата!.. Не бойся!.. Это я, Самсон!..

Как его жена оказалась здесь так поздно?

– Тата!

Никто не откликнулся. Дома у дороги стояли темные, угрюмые. Только кое-где в окнах горел свет.

Бушинский медленно двинулся вперед, оглядываясь по сторонам. То куст казался ему похожим на человеческую фигуру, то молодое деревце под чужим забором. Он с ужасом вспомнил лодку, закутанное в плед тело, черную воду, падающие с весел капли…

Татьяна – мертва. Она лежит на дне реки с привязанным к ногам грузом. Вопреки этой мысли на тропинке вновь показался силуэт женщины.

– Тата! – обрадовался Бушинский.

Женщина сделала несколько шагов, повернулась и взмахнула руками, словно предупреждая о чем-то. Что она хочет сказать?

– Тата!

Женщина была похожа на Татьяну, очень бледная и насквозь мокрая. Платье облепило ее тело, волосы прилипли к щекам. Бушинский ужаснулся и нажал на педаль газа. Машина рванула вперед. Он ничего не чувствовал, кроме жуткого страха и желания поскорее покинуть это гиблое место. Через минуту он опомнился и оглянулся назад. Никого.

– Господи… – покрываясь потом, прошептал Бушинский. – Что же это со мной…

Он забыл о том, что в его доме гости. Забыл о Ступникове с Алиной, обо всем. Белое лицо Татьяны с темными глазницами наклонилось к лобовому стеклу… Запах тлена и тины проникал в салон. В мокрых прядях застряли водоросли…

«Джейн тоже мертва! – осознал Бушинский. – Я никогда не видел ее живой! Я сам себя обманывал!»

Он боялся поднять голову, чтобы не встретиться взглядом с покойницей. А когда решился и посмотрел вокруг, понял, что стоит у ворот собственного дома. Бушинский глубоко вздохнул и полез в бардачок за брелоком…

Черт!.. Один брелок у Ступникова, второй он отдал Ренату. Он не собирался ехать в Трошино, пока гости не вернутся. Черт…

Управляющий тащил Алину за руку, она молча терпела. Высокие каблуки мешали ей идти. На пороге холла правый каблук сломался. Девушка ойкнула.

– Разувайся! – приказал Ступников.

Она сбросила обувь и осталась босиком. Ее блузка расстегнулась, тесная юбка трещала по швам. Управляющий презрительно ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:

– Сейчас ты мне всё расскажешь… Иначе будет плохо!.. Очень плохо!..

В кухне он толкнул девушку в кресло, приказал сидеть тихо и полез в холодильник за водкой.

– Я ничего не сделала…

– Цыц, мразь! Прибью!

В машине он заставил ее собрать все, что высыпалось из сумочки. Он даже помог ей, подобрал косметичку и фантики. Эти невинные мелочи, которые носит с собой каждая девушка, привели его в бешенство. Алина не ожидала такого оборота. Бушинский почему-то задерживался, а Ступников пугал ее своей яростью. Чего он взбеленился?

– Я… выполняла все, что вы просили… – выдавила она, глядя, как управляющий глотает водку и как двигается на бритой шее его кадык.

– Ты заткнешься или нет?

Она сжалась в комок, дрожа всем телом. Только бы не упасть в обморок! Если она отключится, страшно подумать, как поступит с ней этот жестокий человек.

Ступников опустошил стакан и перевел на Алину тяжелый мутный взгляд, потянулся рукой к ее волосам.

– Красивые… Светлые, длинные… Где-то я такие видел!.. Не подскажешь, где?

Алина молча замотала головой. Она не знала, где Ступников мог видеть такие же волосы. Блондинок много. Сейчас модно быть блондинкой.

– Вздумала провести меня? – ощерился он. – Не выйдет!..

У секретарши стучали зубы от страха. Она молилась, чтобы поскорее явился хозяин дома и призвал к порядку управляющего. От ужаса у нее темнело в глазах, к горлу подкатывала тошнота.

– Ах ты, тварь! Какая же ты тварь!

– Помогите… – пискнула Алина, зажмурившись. – Помо… ги…

У нее перехватило дыхание, губы онемели.

– Что это такое? – загремел Ступников, потрясая над ней кулаком. – Что это такое, спрашиваю?

У него в кулаке было что-то зажато. Девушка побледнела, чувствуя, как свет меркнет и кухню заволакивает кромешный мрак… Усилием воли она вырвалась из этого мрака и судорожно глотнула воздух с привкусом кофе. Кто-то совсем недавно варил здесь кофе…

– Я мало тебе платил, кукла? – донесся до нее сердитый мужской голос. – Ты решила повысить ставки?

– Я… не понимаю…

– Если бы я сам понимал! Я бы просто свернул твою тонкую шейку! Без лишних слов!

– Не надо… – задохнулась от страха Алина. – Не убивайте меня…

Он припомнил ей опоздание на выставку в галерее «Бенефис». Девушка оправдывалась: у нее в гардеробе не оказалось красного платья, которое он велел ей надеть. Она пошла в ближайший бутик, но там не было ее размера. Потом…

– Ты все испортила! – бушевал управляющий. – Ты должна была прийти вовремя! Я платил тебе деньги не за красивые глаза, а за конкретную работу. Причем не пыльную! Ты не перетруждалась и получала при этом бабло! Очевидно, твоя жадность сильнее тебя!

– Я была на выставке почти до закрытия. Ко мне никто не подходил, кроме охранника… Что еще мне следовало делать? Вы не сказали…

– Дура! Телка безмозглая!

Алина чувствовала угрозу, исходящую от Ступникова. Он взбешен, а она не понимает, чем вызвала бурю на свою голову. И продолжала оправдываться, приводя доводы в свою защиту. Как будто это могло отсрочить расплату за неведомую провинность. Секретарша не знала, в чем ее вина, и городила все, что приходило на ум.

– Я отправляла шефу файлы, которые вы мне присылали… и все сообщения, которые вы диктовали по телефону…

– Ты нарушала мой запрет? – холодно спросил управляющий. – Совала нос, куда нельзя? Читала файлы?

– Нет…

– Врешь! – Ступников ударил кулаком по столу, и Алина подпрыгнула от страха.