Марина Серова - Тигру в пасть

Я причмокнула губами.

— Наверное, кроме тебя, еще много желающих есть заполучить эти материалы?

Александр кивнул.

— Не много, но есть. Когда я прослушивал разговоры Деры, то он упомянул, что конкурирующая структура не пожалела бы средств, чтобы заполучить кассеты, которые содержат хороший компромат на нее.

— Кто это — не знаешь?

— Увы…

И в этот момент открывается дверь в тамбуре и показываются два молоденьких милиционера. Один рядовой, другой сержант. У рядового глазки раскосые, а сержант пухлый такой, с широкой челюстью. Они не сразу зашли в наш вагон, я даже заметила, что сержант убрал свою рацию, по которой только что общался. Мы же сидели тихо, как мышки.

Я прибыла в Белогорск 9 августа под вечер и с трудом нашла улицу Моховую, которая оказалась на окраине городка. Большая деревня — именно так можно было назвать Белогорск, который почти наполовину состоял из частного сектора. Улочка была так себе, даже незаасфальтированная, с наплывами песчаного грунта, что, в общем-то, было неплохо — ровно и относительно чисто.

Вытащив ключи, я открыла серую металлическую калитку с облупившейся по краям краской и вошла во двор.

Ворота открывались гораздо проще, нужно было отвернуть гайку и вытащить болт.

Сделать это с первого раза мне не удалось, пришлось сходить за пассатижами. После долгих мучений я открыла ворота и загнала внутрь «Фольксваген».

Две жилые комнатки и одно помещеньице вроде кухни с пеналами старого образца, раздвижным столом и парой рассохшихся деревянных табуреток, окрашенных в белый цвет. Затхлый воздух сразу же заявил о себе. Я потянулась к форточке и с удовольствием втянула в легкие свежую струю, которая просочилась через оконную сетку, по углам покрытую паутиной.

В жилом помещении стоял письменный стол, древний телевизор на тумбочке желтого цвета с захватанными створками, книжный шкаф с небольшим, прямо надо сказать, выбором литературы, в основном со старыми выпусками «Роман-газеты». Этот антураж делали немного разнообразней старенький диванчик и торшер с желтым абажуром, стоявший в углу.

Спаленка — именно спаленка для куклы Барби — вмещала в себя узкую панцирную кроватку и двустворчатый шкаф. Наверху шкафа радовали своим присутствием коробка из-под скороварки и еще такая же для пылесоса, о чем красноречиво говорили соответствующие надписи.

Погоняв по каналам, я нашла местную передачу, что-то типа «Белогорских вестей». Там как раз передавали репортаж о предвыборной кампании, и некий Владимир Дергунов давал интервью. Мужик был уже в возрасте, за пятьдесят, грузный, невысокий, залысины на голове, колючий взгляд, рыхлый прямой нос и тонкие, поджатые губы. Рядом с ним крутилась смазливая дамочка, у которой на лице было написано: сдаюсь в наем. Она постоянно поправляла светлый парик, будто попала на вручение премии «Оскар» прямо с больничной койки. Доверенное лицо кандидата, наверное, или же супруга…

Посмотрев программу до конца и узнав много чего о жизни Белогорска, я улеглась в постель и стала ворочаться с боку на бок, пытаясь найти оптимальное положение для своего тела, которое несколько часов провело за рулем «Фольксвагена». Все-таки без боевичка на ночь трудно уснуть. Вот проглотишь какой-нибудь взрывной фильм и сразу отрубаешься, чтобы посмотреть продолжение, специально придуманное для тебя Морфеем…

Мой клиент заявил о себе на следующий день. В десять вечера я услышала легкий стук в окно.

Приблизившись к окошку, я произнесла обычное:

— Кто?

Приглушенный голос ответил:

— Александр… Это я должен с вами встретиться…

Не включая в коридоре свет, я отперла дверь. На пороге стоял высокий человек, черты лица которого скрывала темнота.

— Проходите, — сказала я и посторонилась.

Человек проскользнул в дом. Я заперла дверь, предварительно выглянув наружу и удостоверившись, что больше никого рядом нет.

— Не беспокойтесь, я один, — прозвучал голос. — Не включайте свет, не нужно.

Надо же, в темноте он заметил, как я потянулась к выключателю.

— А как же мы будем разговаривать?

— Очень просто, пройдем в комнату и побеседуем. Я хорошо ориентируюсь в темноте.

— Как скажете, — сказала я. — Я тоже неплохо вижу в потемках. Как кошка.

Явное преувеличение с моей стороны, просто хотелось набить себе цену.

Мой ночной гость уселся на скрипучий табурет, я пристроилась напротив, облокотившись о стол. Глаза начали привыкать к темноте, и я смогла нарисовать себе приблизительный портрет человека, сидящего в одной комнате со мной. По-моему, он был шатен, лицо овальное, нос прямой, глаза непонятно какие, разберемся завтра. Сплошная конспирация — встречи в театре, теперь темная комната. Шпионские игры, да и только.

— Просьба у меня к вам будет такая, — начал Александр, — завтра в десять ждите меня в районе под названием «Елочки» у дома девяносто, на правой стороне. Фары не включайте, просто ждите меня, и все. Будьте готовы внезапно уехать и ни о чем не спрашивайте. Хорошо?

Я пожала плечами, но, кроме меня, этого никто не заметил. Вот так и началась эта история…

— Сидим смирно, — произнес Александр, не шевеля губами. Прямо чревовещатель. В промежутках между операциями ему надо выступать на сцене с большой куклой.

Мы, словно по команде, отвернулись к окну, за которым мелькали фонари. Проехали уже не одну остановку, и было непонятно, где вообще оказались. Меня взяла досада, что мы сели именно в последний вагон, здесь открывается только одна дверь, да и та уже блокирована.

Боковым зрением я увидела, как менты приближаются к нам.

— Ваши документы, — спросил сержант, обращаясь к Александру, полностью игнорируя меня, будто мое присутствие здесь не ощущалось вовсе.

Тот развел руками.

— Извините, оставил дома. Еду на дачу — зачем мне за городом паспорт.

Милиционеры переглянулись между собой, сержант едва заметно кивнул своему напарнику — мол, это тот, кого мы ищем и наконец нашли.

— Пройдемте с нами, — предложил старший и посмотрел на меня. — Вы едете вместе?

Я замотала головой.

— Просто попутчики. Одной в вагоне ехать страшновато, я и подсела к мужчине.

Рядовой сделал нетерпеливый жест в сторону Александра.

— А в чем дело? — спросил тот. — Если что-нибудь вам нужно, то выясняйте прямо здесь, на месте.

— Поднимайтесь, — повысил голос сержант. — И без разговоров.

Две организации, ФСБ и МВД, всегда не любили друг друга. Только сержант с рядовым не знали, кто перед ними, а Александр знал, и потому его презрение к противнику было сильнее, тем более что вся милиция в Белогорске работала на Дергунова, главного врага моего клиента.