Сантьяго Пахарес - Без обратного адреса

Когда Фран размышлял об этом, ему на глаза попался зеленый мусорный бак, а дождь вдруг припустил как из ведра. Фран открыл крышку. Бак был совершенно пуст. Холодные струи уже текли с волос по спине, и Фран решил, что как временный вариант бак не так уж плох. Оглянулся – никого. Нырнул в бак и закрыл крышку.

Внутри воняло. Алюминиевые бока контейнера были выпачканы чем-то, о чем не хотелось думать, дно было липким. Зато наконец не лило сверху и было не так холодно, как под дождем. Фран натянул рубаху на голову, чтобы меньше мучиться от вони, сам-то он, конечно, тоже благоухал не фиалками, однако вынести собственный запах легче, чем смрад помойки. Сжался в комок и обхватил себя руками, надеясь согреться.

Так он лежал на дне контейнера, как отброс жизни, размышляя о том, что́ с ним произошло. Несколько часов назад он летел на крыльях, ликовал, ждал любви. Теперь сидит в мусорном баке, и весь мир обрушился на его голову.

Карлос, елозящий по Саре. Лако, перетягивающий себе предплечье, со шприцем в руке. Метадон в пластиковом стаканчике. Ночные выезды на воровство макулатуры с Кико. Водка из горлышка литровой бутыли в девять часов утра. Пиво в парке в шесть вечера. Вонючий керосиновый обогреватель. Сара, свернувшаяся рядом с ним калачиком под одеялом. «Доктор Живаго». Титры и погасший экран. Бомжовники. Вспухшие от уколов вены. Кариес всех зубов сразу. Вирус СПИДа. Ломка с судорогами. Синдром абстиненции. Книга «Шаг винта». Сумка через плечо. Грязная одежда. Рука Сары в его брюках. Воровство сумок в метро. Карлос, потихоньку притыривающий у них героин. Прямо без презерватива. Сара! Мусорный бак. Реабилитация. Наркоша. Сара.

Сара. Сара. Сара. Сара. Жизнь без Сары.

Жизнь без наркотика.

Она ему не подходит. Может, подошла бы в иных обстоятельствах… нет. Он отбросил эту вероятность. В других обстоятельствах они просто не познакомились бы.

Если ему сейчас никто не поможет, то он умрет. Лучшая помощь, какую может получить человек, – помощь от себя самого. Самый искренний вариант. Но сейчас ему по-настоящему необходима помощь кого-то другого.

Хуже этого только смерть. Это похабно, непереносимо. Это его единственный и последний шанс.

Каждый звук извне бака словно вбивал гвозди в его гроб. Фран, дрожа, представлял, как сейчас какой-нибудь полуночник подходит к контейнеру, чтобы выбросить свой пакет с мусором, и видит внутри его, Франа. Ну, и что тогда сказать?

Наконец он заснул и проснулся утром от косых лучей солнца, светивших сквозь неплотно прикрытую крышку. Фран быстро выбрался из бака, стараясь не глядеть вокруг, подхватил на плечо сумку и зашагал по улице, словно и не ночевал сегодня в мусорном баке.

В восемь пятнадцать он был у дома Рекены. Самому не верилось, что он опять здесь, потому что другого выхода нет. В последний раз он вышел из этой двери со стереосистемой в сумке, которую загнал, как и все остальное, что смог тогда вынести из дома. Чтобы продать и купить дозняк. Вещи Рекены. Его лучшего друга, товарища по школе. Конечно, еще до того, как наркотики победили. Они вместе снимали квартиру. Он не видел лицо Рекены, когда тот пришел с работы и увидел свою комнату ограбленной, но часто воображал это лицо. За два года не было ночи, чтобы он не представлял его. Да, предательство друга тоже давило ему на плечи. Медленные, тягостные потери. Понемногу, потихоньку… Когда не знаешь, куда идешь, приходишь именно туда, где сейчас Фран.

Он постучал в дверь костяшками пальцев. Миновала целая вечность, прежде чем щелкнул замок и перед его глазами предстал Хуан Рекена – мокасины, джинсы, свежевыглаженная рубашка. И еще одна вечность прошла, пока они глядели друг на друга. Рекена не верил своим глазам: рот у него наивно приоткрылся в жесте полного изумления.

– Привет, – наконец произнес Фран.

Он был готов к тому, что дверь захлопнут перед его носом.

– Что ты тут делаешь?

– Мне необходимо тебя видеть.

– И все?

– Нет, кое-что еще.

– Чего же ты хочешь еще? Кроме телевизора, компьютера и стереосистемы? Мой проигрыватель?

Фран не знал, как ответить. Просить прощения через два года? Какая фальшь! Но нельзя же делать вид, будто ничего не было. Он отступил от двери на два шага. Дружеских объятий не ожидалось. Да чего он хотел-то? Как встретить человека, который сделал то, что сделал он?

– Прости. Я зря пришел. Забудем.

Подтягивая сумку на плечо, он двинулся вниз по лестнице.

– Подожди!

Фран повернул голову.

– Ты сюда пришел, полагаю, не из любопытства. Зачем?

Фран молчал.

– Пройди и выпей горячего кофе.

Он нерешительно шагнул обратно.

– Входи в квартиру или иди на фиг. Умолять тебя, что ли?

Фран прошел оставшихся два шага. Да, дверь закрылась, как он сто раз воображал, но он находился внутри. Хуан налил две чашки кофе. Одну с молоком и сахаром, другую черного.

– Помнишь, значит, как я пью кофе.

– Мы его с тобой немало выпили.

– Да.

Снова зависло неприятное молчание. Похоже, не в последний раз.

– Знаешь что, Фран? Не просишь помощи – ну и не получишь ее. Я не фея из сказки. Ты не можешь ожидать от человека, которого три года назад избил в кровь, что при встрече он тебя крепко обнимет и поцелует.

– Я и не рассчитываю.

– Это хорошо, меньше разочарований.

– Мне очень нужна твоя помощь.

Хуан молча слушал эти неправдоподобные слова. Не верил, что Фран произнесет их.

– Проглотил, значит, гордость, пришел и попросил.

– Нет, Хуан, глотать особо нечего. Ничего не осталось. – А если и было что, так сгинуло на дне того контейнера, подумал Фран. – И прийти к тебе трудно не было. Правду сказать, если бы не твой кофе, сидел бы сейчас голодный.

– Какая помощь нужна?

– Мне надо где-то жить.

Жить и выжить, подумал Фран, с трудом сглотнув.

– То есть куда-то подселиться? Ты готов делить с кем-либо комнату? Сколько можешь платить аренды?

– Нет, сейчас не могу платить. Зарабатываю только на еду. На аренду, газ, воду, электричество… ни на что не хватит.

– Ну и работа у тебя. И как ты живешь, за чей счет? Слушай, я тебе не святой и здесь не исповедальня. Иди куда-нибудь, где отпускают грехи, я не могу.

– Хуан, за два года я так натерпелся, что, наверное, уже искупил кое-что.

– Меня это не коснулось.

– Да, признаю. Тебе я много еще должен.

– Ну так что ж ты мне скажешь?

– Правду. Это все, что у меня есть.

– Я тебя слушаю.

– Последнюю неделю я прохожу дезинтоксикацию. За последние два года это у меня первая неделя, когда я обхожусь без ежедневных героиновых инъекций. Я только что ушел с квартиры, которую делил с другими наркоманами… Причина в одной девушке. Я видел ее вчера в постели с типом, зараженным всеми инфекциями, которые есть на свете. Она отдалась ему за маленькую дозу героина. Жить рядом с теми, кто каждый день колется и самому не колоться почти невозможно. Я побросал вещички в сумку и пришел сюда.