Инна Бачинская - Тринадцать ведьм

— Скажите, Андрей, когда вы решили стать предпринимателем? Нам известно, что вы закончили юрфак, — начал Добродеев.

— Я действительно готовил себя к адвокатской карьере, но мой друг предложил совместный бизнес, и я не удержался.

Шепель впервые улыбнулся, и Монах, сидевший в тени Добродеева, представил себе оскалившегося волка.

— Какие черты характера необходимы, чтобы удержаться на плаву? — спросил Добродеев.

«Что за идиотские вопросы», — подумал Монах.

— Твердость, пожалуй. Умение принимать решение и рисковать.

— Жестокость? — подсказал Монах.

— Я предпочитаю твердость, хотя по смыслу похоже. — Шепель внимательно посмотрел на Монаха. Тот приятно улыбнулся. Шепель не ответил на улыбку.

— Нашим читателям интересно узнать, чем закончилось расследование убийства вашей супруги, — перешел к делу Добродеев.

— Насколько мне известно, дело еще не закрыто, — после небольшой паузы сказал Шепель. — Я звонил несколько раз следователю, но ничего нового сказать он не мог.

— Как вы расцениваете то, что произошло?

— Как я могу расценивать… Это была трагическая, нелепая случайность. Дом был полон людей…

— Вас, кажется, не было?

— Не было. Так получилось. Я был в Зареченске, и мне позвонили утром на следующий день.

— Скажите, вам не приходило в голову, что убить вашу жену мог кто-либо из гостей? — спросил Монах. — Кстати, я бывал в Зареченске, у меня там близкие друзья.

Шепель снова внимательно посмотрел на Монаха и сказал:

— Такой же вопрос задал мне Поярков… следователь. Все эти люди бывали у нас раньше. Не знаю, скорее нет, чем да. Не думаю. Какой смысл?

— Поярков думает, что убийство было случайным, — сказал Добродеев. — Ваша жена застала грабителя за работой.

— Тамара Сотник, подруга жены, показала, что моя жена ушла в дом около двух ночи и больше не вернулась. Они считают, что ограбление произошло примерно в это время…

— Тамара Сотник? Ясновидящая? — воскликнул Добродеев. — Она ведь тоже умерла!

— Тамара Сотник умерла? — удивился Шепель. — Не слышал. Отчего же она умерла?

— Было во всех газетах и по местному тэвэ! Сердечный приступ, говорят. Она была известной фигурой.

— Да уж, известной. Гадала на картах. Мне как-то нагадала удачную сделку, и спустя пару дней я потерял крупную сумму. Я ничего не знал, редко читаю местную прессу, уж извините.

— Более того, недавно была убита Руслана Прядко, еще одна подруга вашей жены, — сказал Добродеев.

— Руслана? Не припомню такой. У Виктории было много подруг.

— Она была стриптизершей, приехала из Германии по делу, и вдруг такое несчастье, — влез Монах. — На месте убийства убийца оставил оккультный знак.

— Я в этом не разбираюсь.

— А несколько дней назад погиб в результате несчастного случая Анатолий Крамер, ваш хороший знакомый, — продолжал Монах, сверля Шепеля взглядом.

— Толя Крамер погиб? Что значит — погиб? Как?

— От электрического удара, в собственной ванне.

— А Ида? С ней все в порядке?

— Ида была в больнице. Вам не кажется странным, что из семерых, которые были в вашем доме в ту роковую ночь, троих уже нет в живых? — продолжал копать Монах. — Не считая вашей жены.

— Из семерых, которые были в моем доме… — Шепель пожал плечами. — Не кажется. Смерть Крамера — несчастный случай, по вашим словам, а ясновидящая умерла от сердечного приступа. Насколько я понимаю, убили лишь… как вы сказали, ее зовут?

— Ее зовут Руслана. Она была стриптизершей в ночном клубе, там бывали все деловые люди города. У вашей жены были необычные знакомства.

Шепель не ответил, казалось, он с трудом сдерживает раздражение. Дверь приоткрылась и секретарша, всунув голову в кабинет, произнесла:

— Андрей Тимофеевич, извините, но у вас через десять минут встреча.

— Спасибо, Люда. Извините, господа, я вынужден закончить…

Монаху показалось, что Шепель скажет «допрос», но он ошибся. Тот прекрасно держал себя в руках. Раздражение выдавали лишь набрякшая на лбу синяя жила и побагровевшие уши, размеренный же голос оставался спокойным, возможно, чуть более чеканным.

— …наше интервью! — Он поднялся, обменялся рукопожатием с Добродеевым и сделал вид, что не заметил протянутой руки Монаха.

— Если позволите, остальные вопросы я пришлю по электронной почте, — настырно сказал Добродеев.

— Присылайте. Адрес возьмите у секретаря.

Он не проводил их до двери…

— Ну и как он тебе? — спросил Добродеев.

— Я думал, он набьет нам морду. Действительно, Кинг-Конг. Пещерный человек, дубины и волчьих клыков не хватает.

— Непонятно, зачем он отвечал. Сказал бы, что говорить о прискорбных событиях рокового июня не намерен, так как испытывает боль и горечь, и точка. А он отвечал. И зачем-то согласился на встречу…

— Э, нет, Леша, ему было интересно, с какой подлой целью к нему заявились две дешевки из грязной бульварной газетенки, и как далеко они готовы зайти в своих инсинуациях.

— Мы его ни в чем не обвиняли!

— В этом не было необходимости. Мы начали расспрашивать об убийстве жены и тут же выложили про другие смерти. Он не дурак, он прекрасно все понял. Я даже уверен, что он нажал на потайную кнопочку, и верная секретарша прилетела на выручку. Он попросту выставил нас вон. И как, интересно, ты напишешь статью?

— Я тебя умоляю! Закину с десяток дурацких вопросов по электронке, опишу подробно кабинет, интерьер, деловую обстановку, и свои чувства — трепет, восторг, слегка зависть. Рецепт известный.

— Ага, и спроси, какого цвета носки он предпочитает. И зубную пасту.

— Спрошу. И что ты думаешь?

— Сильный, жестокий, рисковый. Здоровый амбал. Симпатизирует Иде Крамер, между прочим. — Монах наконец определил причины своего неприятия Шепеля — симпатизирует Иде Крамер.

— Голодной куме, — хихикнул Добродеев.

— Дело не в этом, Леша. Он сочувствует ей, так как знает, что Крамер был любовником его жены.

— Откуда ты знаешь?

— Он остался равнодушным к известию о его смерти. Ему все равно. А ведь Крамер бывал у него в доме. Я бы не исключил, что он испытал даже чувство морального удовлетворения от смерти соперника. И еще одно: он ничего о смерти Крамера не знал.

— Ну и что? Ничего не знал, а теперь узнал.

— Это очень важно, Леша. О смерти Крамера он узнал от нас. А вот о смерти ясновидящей он прекрасно знал.

— Откуда ты знаешь?

— Почувствовал.

— И о чем это говорит?

— Ну, хотя бы о том, что он читает местные газеты. Интересный тип…

Монах позвонил и приложил ухо к двери. За дверью было тихо. Потом он услышал, как прошелестели легкие шаги и оттуда спросили:

— Кто?

— Ида, это Олег Монахов. Извините, что без звонка.