Денис Дроздов - Получил наследство кот

Он прихватил пузырек темного стекла и вернулся в кабинет. К его удивлению, Арина ни в какой валерьянке не нуждалась. Девушка успела умыться и даже подкрасила губы – свежая помада так и блестела. Она очаровательно улыбнулась Звоницкому, который застыл на пороге.

– Что это у вас там, Глеб Аркадьевич? О, валерьянка! Это вы для котов держите? Я бы предпочла что-нибудь покрепче. Но вряд ли в вашей клинике найдется спиртное – вы ведь такой правильный… – Затем, засмеявшись, поднялась и добавила: – Ладно, раз уж вы не хотите мне помочь, я, пожалуй, поеду. Кстати, сколько вы платите этой своей помощнице? У нее туфли от Александра Маккуина… Хотя вы все равно в таких вещах не разбираетесь. Это не на вас она пытается произвести впечатление, а?

Погрозив пальчиком и взмахнув подолом белоснежной юбки, Арина Старикова покинула клинику.

Глеб некоторое время сидел, пытаясь понять, что это было.

Зачем Арина прикатила в клинику без звонка и просидела полтора часа в приемной, если весь ее визит не занял и получаса? Она не из тех девушек, что терпеливо ждут… Что же хотела выведать у него мадемуазель Старикова? Неужели для нее настолько важен ход расследования? А все «закидоны» – просто бравада травмированного смертью ребенка? Арине двадцать пять, но Глеб где-то читал, что современные юноши и девушки на редкость инфантильны. Для них даже термин придумали – «поколение И»…

В дверь заглянула Яна. Девушка успела переодеться, причесаться, подкраситься и смотрела слегка виновато, из чего Глеб сделал вывод, что ассистентка и сегодня попросит отпустить ее на полчасика пораньше.

– Глеб Аркадьевич, народу в приемной никого…

– Идите, Яна, идите! – махнул рукой Звоницкий.

Девушка послала шефу воздушный поцелуй и исчезла. А Звоницкий задумался. Да, за последнее время Яна очень изменилась. Похорошела и начала уделять внимание своей внешности. Красивой она не стала, но, пожалуй, теперь ее можно назвать ухоженной. И все эти вещи – новые, стильные, дорогие…

Откуда у одинокой девушки, до недавнего времени безработной, деньги на модные тряпки?

Ответ на этот вопрос Звоницкий получил очень скоро. Перед закрытием клиники он, как обычно, подвел баланс. С особой осторожностью пересчитал лекарства, но все препараты оказались на месте, и он вздохнул с облегчением, коря себя за неуместную подозрительность.

Зато, пересчитывая деньги в кассе, Глеб Аркадьевич обнаружил пропажу крупной суммы.

На следующее утро Глеб проснулся совершенно больным. Насморк, головная боль, резь в глазах и температура тридцать восемь градусов не оставляли сомнений: Звоницкий ухитрился подцепить вирусную инфекцию. А может, причина в том, что вчера он посидел под кондиционером в кабинете Гертруды.

В общем, Глеб Аркадьевич позвонил Яне и слабым голосом сообщил, что болен и на работу сегодня не придет. Ассистентка посочувствовала шефу, просила не беспокоиться, обещала, что справится с приемом и в клинике все будет нормально.

Но Глеб знал: нормально уже не будет. На днях – лекарства, вчера – деньги, и не какие-нибудь копейки… «Хватит изображать страуса, делать вид, что ничего не происходит!» – прикрикнул он на самого себя. Девушку придется увольнять. Мало того – сначала нужно потребовать, чтобы Казимирова вернула украденные деньги. Представив эту сцену, Глеб стиснул зубы. Самое обидное, что ассистентка ему нравилась. Впервые за два года работы в клинике Глеб Аркадьевич был доволен помощником.

Ему трудно было поверить в то, что Яна Казимирова – обыкновенная воровка. Не верилось, что эта девушка, так любящая животных, готовая прийти на помощь любому бездомному псу, состоящая в волонтерской организации, занимающейся помощью бродячим животным, – что эта Яна Казимирова способна украсть.

Но на кого тогда думать? На приходящую уборщицу тетю Машу, что моет полы в клинике по утрам? Глеб представил толстую смешливую уборщицу… Она с ним уже два года, и за это время у нее была масса возможностей что-нибудь стянуть. Но тетя Маша и скрепки не взяла…

В общем, Звоницкий решил быть честным сам с собой и признал – не так уж он и болен. Иногда приходил на работу и куда в худшем состоянии. Наглотался бы жаропонижающего и как-нибудь отработал бы день. Дело не в этом. А в том, что ему просто не хочется встречаться с проворовавшейся ассистенткой, и он любой ценой старается отсрочить неприятный разговор.

Что ж, решено. Девушку придется увольнять, это ясно. Но только… завтра. У Глеба правило – никогда не увольнять своих ассистентов без объяснения причин. Так что завтра – а возможно, и сегодня к вечеру он расстанется с Яной.

Зазвонил телефон. Глеб снял трубку.

– Доброе утро, Глеб Аркадьевич! – жизнерадостно приветствовал его Александр Пестряков. – Я обещал позвонить, когда появится что-то важное. Ну вот – звоню!

– Что, выяснились какие-то новые обстоятельства? – обрадовался Глеб.

– Мы задержали подозреваемого в убийстве Старикова! – отрапортовал Пестряков.

– И кто это? – поинтересовался Звоницкий, прикидывая, кто бы это мог быть. Но ответ Александра привел его в полное изумление.

– Эдуард Валентинович Ковалев, знаете такого?

Эдуард? Тихий алкоголик, похожий на музыканта похоронного оркестра? Он убил Илью? И повесил его тело на люстре из муранского стекла?!

– Почему вы заподозрили именно его? – медленно проговорил Глеб.

– Да там и подозревать нечего! – хмыкнул в трубку Пестряков. – Сняли видео с мобильного дочери Старикова. Девушка снимала торжество почти весь вечер… И на записи заметили этого Ковалева. Со Стариковым он знаком не был – по крайней мере, об этом никому из родных и знакомых адвоката не известно. Покойный к себе на юбилей его не приглашал, в списке гостей его нет. Мало того – гражданин Ковалев на записи ведет себя крайне подозрительно: там видно, как он прячется в саду, в сарае для инструментов. Очевидно, там он подождал, пока гости разъедутся, после чего проник в дом и совершил преступление… А в кадр Ковалев попал случайно – просто фигура на заднем плане. Только когда эксперты принялись отсматривать запись, его обнаружили.

– А мотив? – спросил Глеб, гадая, что не поделил Эд с его покойным другом.

– Задержанный не может внятно объяснить, зачем приехал в дом Старикова, – ответил Александр. – Вину свою не признает, но и правдоподобного объяснения своим поступкам придумать не может. Да и вообще, в момент задержания он был того… нетрезв.

– По-моему, это его нормальное состояние, – задумчиво проговорил Звоницкий. – Спасибо, Саша.

Представить Эдуарда в роли убийцы было трудновато. С другой стороны, Глеб видел этого человека всего раз в жизни. Что он знает о Ковалеве? Ничего! Без причины не убивают. Значит, мотив у Эда был, причем весьма весомый. Это ведь не преступление в состоянии аффекта – беседовали на повышенных тонах, потом один из спорщиков вышел из себя, схватил что под руку подвернулось и нанес роковой удар, а потом не может поверить, что именно он это сделал, и не в силах вспомнить, как это случилось…