С Задонский - Гонец из прошлого (Посыльный 'серой стаи' - 1)

Дорогой сэр, как вам известно, наш банк проводит выплату страховых сумм по договорам судоходных компаний и судовладельцев, заключенным со страховой фирмой Ллойда.

Однако нас насторожило то, что причина гибели судна в четырех случаях была указана как "торпедирование неизвестным подводным судном". В условиях, когда Германия повержена, а наш королевский флот контролирует морские пространства до границ с Советами, гибель этих судов от указанных причин нам кажется маловероятной, может быть, это попытка истинных виновников катастроф скрыть их замыслы.

В этой связи прошу Вас оказать нам услугу и через разведку военного ведомства дать разъяснение о правдоподобии и вероятности указанных судовладельцами фактов гибели судов, к тому же в двух случаях именно наши военные корабли подобрали потерпевших бедствие моряков.

С уважением, Главный управляющий банка сэр Д. Хиггинс".

Во втором документе говорилось:

"Дорогой сэр, в ответ на Ваше письмо даны указания службе разведки и контрразведки военного ведомства через свою сеть осведомителей в Советской России проверить изложенные Вами данные.

Кроме того, информационно-аналитический отдел при военно-морском министерстве сообщил, что, проверив все донесения командиров кораблей, патрулирующих в Северном и Балтийском морях, зоне скандинавских заливов и проливов, а также проливе Ла-Манш в период с мая 1945 по апрель 1947 года включительно, достоверно установлено лишь несколько случаев пеленгования нашими кораблями в нейтральных водах шума винтов подводных лодок. Командование приняло эти подводные лодки за советские и в целях недопущения каких-либо международных осложнений отдало приказ их не преследовать. Однако факт строительства в Советской России после войны в условиях частично разрушенной военно-морской промышленности крейсерских подводных лодок с большими дальностью хода и автономностью плавания является, по мнению аналитиков, весьма спорным.

С уважением, секретарь канцелярии штаба военно-морских операций капитан второго ранга Д. Метчилл".

Ничего не поняв из этих документов, Сергей сложил бумаги и стал ждать Александра. Он пришел, как и обещал (вот армейская пунктуальность!) ровно через 25 минут.

- Собирайся, Сережа, поехали, - с порога выпалил Богуславский и, потянувшись за своим дипломатом, бросил взгляд на стол, где лежала трофимовская газета, развернутая на фотографии подводной лодки.

- Откуда это у нас взялась турецкая газета? - весело спросил офицер.

- Да так, у одного знакомого взял. Дома пригодится в мусорное ведро на дно постелить, - ответил Михайлов.

- Не знаю, кто у тебя знакомый, - низко нагнувшись к Сергею и глядя прямо в глаза, произнес Саша, - но лично тебя, наверное, заинтересует, что точно такая же газета, раскрытая на той же самой странице, лежит сейчас на столе у турецкого военного атташе.

- Ну и что? Газета свежая, утром он её получил, а сейчас от нечего делать просвещается. Случайное совпадение, - как-то неуверенно сказал Михайлов.

- Знаешь, я хоть и не такой опытный, как мой начальник, но в совпадения просто не верю. Хочешь знать, чем интересовался турок?

- Ну и чем?

- Видно, мало тебя за "нукание" твой ротный гонял. Так вот, турок интересовался: не советская ли это времен второй мировой войны подводная лодка; нет ли здесь в республике ветеранской организации, где были бы бывшие моряки-подводники, которые хорошо знали бы отечественные и немецкие субмарины; не желает ли кто из местных ветеранов побывать на этой подводной лодке и ознакомиться с её устройством - мол, Турецкое посольство организует для них в скором времени бесплатную поездку в Трабзон, а то лодку в течение месяца планируется переместить в другое место.

- Понятно! Предлагают мышке бесплатный кусочек сыра. Думают, что мы не знаем: бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

- Молодец, правильно мыслишь. Узнаю школу офицеров разведбатальона. Только вот что скажи: кто эта самая мышка - ты или твой знакомый?

- Саша, я тебе ничего не могу сказать. Пока, во всяком случае, - решил довериться Богуславскому Сергей, - но мне необходимо увидеть эту подводную лодку!

- Выспрашивать ничего не буду - посчитаешь нужным, скажешь. Но советую переговорить с Голубевым: мужик, что надо, все поймет.

- Согласен. Но давай ты ему сам все расскажешь, а переговорим по приезде в Трабзон.

- Хорошо. А теперь, две минуты на сборы и поехали. Меня уже дома заждались.

- Есть, господин подполковник, - по-армейски ответил Сергей, - на минутку заскочу в канцелярию и сразу выбегаю к воротам.

- Жду у выезда из посольства, только запомни, гражданский ты шпак: это у вас все в одночасье стали "господами", а в армии у нас до сих пор "товарищи".

Михайлов выскочил из апартаментов военного атташе и, перепрыгивая через две ступеньки, направился в канцелярию.

Договорившись с Ларисой Петровной, Сергей включил машинку для уничтожения бумаг и в несколько секунд "скормил" ей ненужные рабочие документы. А как только Лариса Петровна на секунду вышла, Михайлов быстро сунул в одно из архивных дел, где он оборудовал небольшой тайник, свои ксерокопии. "Подальше положишь, поближе возьмешь!" - вспомнил он пословицу.

Поблагодарив вернувшуюся заведующую канцелярией, Сергей бросил в стопку испорченной бумаги свою, уже ставшую ненужной газету и, выходя буквально нос к носу столкнулся с Макаровым.

- Вы ещё не дома, Сергей Альбертович? - добродушно спросил тот.

- Все! Уже почти дома, - улыбаясь в тон офицеру безопасности, ответил Сергей. - Даже не так: меня здесь уже нет.

- Ну, коль я ещё вижу ваше астральное тело, то у меня к вам просьба. У нас возникла некоторая проблема с переводом газетной статьи с арабского языка, и я просил бы вас помочь.

- Это очень срочно, Василий Семенович? А то я тороплюсь.

- Нет, не очень. Я вам её сейчас дам, а с переводом не тороплю. Мне хотелось хотя бы в общих чертах знать, о чем в ней речь.

- Нет проблем! Где ваша газета?

- Вот, - сказал Макаров, протягивая свернутую в трубочку газету, статья на шестой странице обведена фломастером. Заранее благодарю.

- Не за что, - ответил Сергей и побежал к машине Богуславского.

Глава 42

Матвей Борисович Суздальский был спокойным человеком. Этому способствовал здоровый образ жизни, да и возраст не позволял разбрасываться попусту нервными клетками.

В душе этого человека уже давно не было ни страха, ни растерянности, ни обиды, ни отчаяния. Практически неограниченная власть над людьми истребила эти чувства ещё лет двадцать назад. Обычно Суздальский даже в самых отчаянных ситуациях не волновался: дыхание ровное, мысли ясные.

Но события последних дней вывели его из себя. Сейчас Матвей Борисович с удивлением ощущал неспешные перемены в себе: чувство полной беспомощности, расслабившее тело, медленно-медленно превращалось в беспечность, которая не знает острых переживаний. Угрызений совести не чувствовал. Раскаяние? Нет. Неудовлетворенность собой? Да нет же, и этого не было.