Марина Серова - Выбор Клеопатры

Таня, это не тот случай, когда можно язвить!

Скорее всего, Телегин не был в душе романтиком, но был одержим жаждой мести. Пока он находился в плену, скромный бухгалтер занял его место. Что ж, я могла понять, что Валерий решил подставить Сологубова, который увел жену, отнял дочь… Но не проще ли было убить какого-нибудь бомжа и свалить это убийство на Евгения, чтобы того посадили? Как случилось такое, что его жертвой стал Шорников, удачливый бизнесмен? Впрочем, если это заказное убийство, то тогда все можно объяснить.

Раз уж я приехала в эту глухомань, то не могла отказать себе в удовольствии с кем-нибудь приятно пообщаться. За ближайшим забором и кандидат вскоре нарисовался — мужчина, не поражающий воображение, но для свидетеля вполне подходящий. Я дождалась, когда он выйдет из деревянного строения площадью в один квадратный метр, выпорхнула из машины и махнула ему рукой.

— Вы меня? — спросил мужчина, подойдя к забору.

Это был дядечка лет сорока, с паклевидными волосами и мелкими чертами лица, низкий и склонный к полноте. Он озадаченно моргал глазами.

— Да, именно вас, — ответила я.

Пять минут милого кокетства, и дядечка, растаявший как брикет мороженого в руках, пригласил меня зайти в дом. Я согласилась, ведь на улице начал моросить противный мелкий дождик. Мы сели за круглый стол, напротив друг друга, и я стала задавать вопросы уже по существу. Не сводя с меня глаз, мужчинка охотно удовлетворял мой интерес. Правда, его ответы были короткими, как в психологических тестах — да, нет, не знаю. Причем отрицательные преобладали. В результате я выяснила, что Телегин вел себя тихо, не пил, не курил, в долг никому не давал и сам ни у кого ничего не просил, близкого знакомства ни с кем здесь не завел и в гости к нему никто не приходил. Разве что заигрывал с Олечкой, продавщицей из бакалейного отдела местного продовольственного магазинчика. Но та его побаивалась и не шла на контакт.

— А отчего же она его боялась? — уточнила я.

— Так ведь чужак, — коротко ответил сосед Телегина и, решив, что теперь настала его очередь задавать вопросы, положил свою руку на мою и осведомился: — А вы почему им вдруг заинтересовались? Зачем он такой красивой юной особе?

— Я из благотворительного фонда, мы хотим материальную помощь ему оказать, — соврала я, освобождая руку.

— Чего? Материальную помощь? — вдруг послышалось из-за занавесочки.

Оказывается, мы были в доме не одни! Я слышала, конечно, какие-то шорохи, но подумала, что это кошка.

— Мама, ну кто тебя просит в разговор встревать? — озлобился дяденька.

— Что уж мне, и слова сказать нельзя? — в комнату вошла маленькая скрюченная старушка с палочкой. Ее лицо было испещрено глубокими морщинами.

Несмотря на свой преклонный возраст, бабушка знала о своем соседе гораздо больше. Она поведала мне, что Валерка, так же как сын местной почтальонши, каменщиком на стройке работает, а потому зарплата у него большая и всякие дотации ему совершенно без надобности.

— Я этого не знал, — стал оправдываться мужчинка. — А Федорчук и правда отстроился, машину поменял…

— Вот-вот, и у Телегина зарплата не меньше, — заложила своего соседа справедливая бабуля. — Не нуждается он в помощи! Нечего его благотворить!

— Мы обязательно проверим эту информацию. Кстати, на какой стройке Валерий трудится, вы случайно не знаете? — спросила я.

Сосед Телегина растерянно пожал плечами, а его мамаша хмыкнула и деловито заявила:

— Жилой дом на Усиевича, около трамвайного депо, они строят. Вы уж проверьте, какая у Телегина зарплата! А то помощь этому живодеру! Вот еще!

— А почему живодеру? — удивилась я, ведь по описанию мужчинки Телегин был положительным во всех отношениях.

— Собак он в поселке ловит и издевается над ними!

— Мама, ну что ты такое говоришь! Все сплетни собираешь!

— Никакие это не сплетни! — огрызнулась старушка и, обидевшись на сына, удалилась обратно за занавеску.

— Не слушайте вы ее, — махнул рукой дядечка и снова хотел взять меня за руку, но я вовремя убрала ее со стола. — У нее не все дома.

Разумеется, я знала, кого мне слушать, а кого — нет. Бабульки, это вообще моя слабость, именно благодаря им я обычно узнаю все самое интересное. Они все такие разные, но их объединяет одно — любознательность. Все, что мне было надо, я узнала, а посему встала из-за стола.

— Уже уходите? — опечалился мужчинка.

— Да, мне пора. Я на работе.

— Запомните мой рабочий телефон, — дядечка скороговоркой назвал свой номер. — И позвоните мне, пожалуйста!

— Не положено ему помощи, не положено! — крикнула из-за занавески справедливая бабулька и стукнула чем-то, наверное, палкой, по деревянному полу.

Пообещав дядечке, имя которого я так и не удосужилась узнать, в самое ближайшее время звякнуть, а его мамаше — разобраться в том, нуждается ли Телегин в благотворительной помощи или нет, я ушла.

Из Рокотовки я поехала на улицу Усиевича. Прямо напротив трамвайного депо был железобетонный забор, серость которого оживляли наклеенные буквально друг на друга самиздаточные объявления всех цветов радуги. Вероятно, за этим забором и была стройка, на которой трудился Телегин. Я вышла из машины и пробежалась вдоль временной архитектурной достопримечательности до металлических ворот. Увы, за забором был котлован, из которого торчали две одинокие сваи. Для каменщиков здесь работы пока не было. Тогда я подняла глаза к небу и стала поворачиваться вокруг своей оси в поисках подъемного крана. Ориентир был быстро найден, я села обратно в машину и поехала вдоль трамвайных путей в сторону центра.

Вскоре я убедилась, что направление было выбрано мною правильно. Да, здесь строился кирпичный жилой дом, но это было не самое главное. На глухой торцевой стене, выложенной примерно до пятого этажа, красовался информационный щит. А на этом щите черным по белому была прописана фамилия руководителя подрядной организации. Пожалуй, нашлось бы мало фамилий, которые бы меня так удивили, как эта — Иконцев. Оказывается, последний муж моей клиентки был работодателем Телегина!

Я смотрела на щит, раскрыв рот от изумления, и закрыла его, щелкнув зубами, когда мое внимание привлекли инициалы подрядчика. Интересная догадка пронзила меня, очень интересная. «Иконцев М. А.», — прочитала я вслух. Галина Максимовна называла своего третьего мужа Михаилом! Сегодня Даше тоже звонил Миша. Не один ли и тот же это человек? Таня, тебе не кажется, что все наконец-то встает на свои места? Мало того что Галина Максимовна невзлюбила Дашку как неподходящую партию для своего сына, так та еще и закрутила роман с ее мужем. Это был тот случай, когда ненависть могла не знать границ. Только вот первой жертвой пал Андрей, а второй едва не стала Галина Максимовна…