Марина Серова - Все о мужских грехах

Весь следующий день я провела как приклеенная в номере, заказывая туда еду и кофе, и даже, уходя в ванную, оставляла дверь открытой, чтобы быстрее добежать до телефона, если он зазвонит. Но день прошел впустую. Достав гадальные кости, я совсем было собралась их бросить, но потом передумала и убрала их обратно в сумку, буркнув при этом:

— Вот и верь вам после этого! Наобещали мне радужные перспективы, а их и в помине нет! Что же мне теперь, тут навечно поселиться? И при этом еще ни на минутку не выходить из номера?

Но следующий день показал, что они были правы, а я — нет! Потому что, когда я ела в номере свой завтрак, в номер постучали. Я сорвалась с места как ужаленная и, подскочив к двери, рывком открыла ее — в коридоре стоял приятной внешности мужчина лет сорока со вчерашней газетой в руках.

— Госпожа Иванова? — по-русски спросил он.

— Да, это я. Проходите, пожалуйста! — сказала я и посторонилась.

Увидев на столе тарелки, он смутился и извинился:

— Простите, я оторвал вас от завтрака.

— Ничего страшного, если вы по делу. Но если нет, то предупреждаю, что в гневе я ужасна, — вроде бы шутя, но вместе с тем предельно серьезно сказала я.

— Я по делу, — заверил меня он и, достав визитную карточку, протянул ее мне. — Меня зовут Иоганн Штерн.

— Татьяна Иванова, — сказала я, протягивая ему свою.

— О! Вы частный детектив? — удивился он, прочитав то, что там было написано.

— Да! — подтвердила я и, в свою очередь, спросила: — Так это вы приезжали в Сухуми, где искали Стадницких? — воскликнула я.

— Да! — кивнул он. — Мне тогда сказали, что Клара и Казимир были убиты, а их дочь пропала.

— Она спаслась, — заверила его я. — Точнее, ее спасли.

— У вас есть доказательства того, что это, — он потряс газетой, — действительно Ванда Стадницкая?

— И много! — твердо заявила я. — Есть письменные, заверенные грузинским нотариусом с соблюдением всех должных формальностей, но главное доказательство находится здесь, в Германии.

— Здесь? — удивился он.

— Да, во Франкфурте-на-Майне сейчас живут родители и брат с сестрой Клары. Они в Германию переехали. Я была у них совсем недавно, — с тщательно скрываемым удовольствием от того, что знаю больше его, объяснила я.

— О, боже! — воскликнул он. — Завтракайте, забирайте все документы, и поедем к моему патрону! — от нетерпения он чуть не приплясывал.

— Я вполне могу обойтись и без завтрака, если там найдется нормальный кофе. Работа для меня — прежде всего!

— О! — снова воскликнул он. — Это замечательно, что у вас такой деловой подход к жизни! А кофе я вам буду варить сам! — И вдруг улыбнулся: — Я еще не разучился это делать так, как принято в России, а не здесь, где все пьют кофе без кофеина!

— Это то же самое, что голландские розы без запаха! — поддержала его я, беря сумку — все документы были там. — А если у вас еще и курить можно!..

— Успокойтесь! — опять улыбнулся он. — Мой патрон курит трубку! Причем постоянно!

Мы вышли из номера, и пока ждали лифта, я спросила:

— Вы из России?

— Да, мои родители уехали оттуда с первой волной эмигрантов и успели здесь неплохо устроиться, пока остальные только думали, стоит ли это делать. Так что университет я заканчивал уже здесь и благодаря знанию русского сумел кое-чего достичь.

— Но это еще не предел? — улыбнулась я.

— О, нет! Я очень честолюбив! — тихонько, как бы по секрету сказал он мне.

Офис его патрона был выдержан в добром старом стиле: массивная мебель, богемского стекла люстры под потолком, мягкие ковры под ногами, словом, все говорило о том, что дела здесь ведутся веками и контора эта солидная. При виде меня стройный седой мужчина, лет шестидесяти с небольшим, отложил курительную трубку, поднялся из-за стола и протянул мне руку.

— Фридрих Полдорф, — представился он.

— Татьяна Иванова, — сказала я, отвечая на его рукопожатие.

Решив, что с официальной частью покончено, я села возле его стола, а он опять взял трубку и начал попыхивать, пока Штерн что-то объяснял ему по-немецки, а я тем временем достала из сумки документы, на которые Полдорф с интересом уставился. Когда Штерн закончил, началась обычная в таких случаях рутина, я рассказывала, демонстрируя по ходу дела документы, которые Иоганн тут же с листа переводил. А когда я закончила, начал говорить уже Полдорф, и я, слушая его, пришла в такую ярость, что начала кусать себе губы.

В отель я вернулась поздно вечером, уставшая, как собака, но до жути довольная. Остатков завтрака в номере, естественно, уже не было, и я, заказав себе ужин, налопалась до отвала, потому что пообедать мне в этот день так и не удалось.

Весь следующий день я провела в обществе Хельги Штерн, которая показывала мне Гамбург, пока Полдорф и ее муж были заняты делом, потому что от меня здесь больше ничего не зависело. Приноровившись к моему скудному знанию немецкого языка, она простыми короткими фразами рассказывала мне о городе. Ближе к вечеру ей на сотовый позвонил муж, и она, выслушав его, сказала мне:

— Иоганн попросил меня привезти вас в офис.

— Возникли какие-то вопросы? — спросила я.

— Не знаю, — она пожала плечами. — Но зачем гадать, когда можно все узнать на месте.

Она привезла меня в офис, где герр Полдорф с чувством пожал мне руку и торжественно сказал:

— Вы можете считать свою миссию выполненной! Но какой же колоссальный объем работы вы провернули! Это уму непостижимо!

— Ну, мне, в общем-то, помогали, — не могла не отметить я.

— Но помощников тоже нужно уметь находить! — возразил мне он.

— Тоже правда! — согласилась я.

— Вы не представляете себе, каким непомерной тяжести грузом висело на моих плечах это дело. Теперь же я могу со спокойной совестью уйти на покой.

— А что же будете делать вы? — поинтересовалась я, повернувшись к Штерну.

— Приму дела у герра Полдорфа! Я ведь его зять! — объяснил мне Иоганн.

Вспомнив милую, но не слишком-то красивую Хельгу и представив рядом с ней весьма симпатичного Иоганна, я поняла, что он имел в виду, сказав, что очень честолюбив. А он между тем продолжал:

— Вы уже заказали себе билет?

— Нет, я не думала, что все решится так быстро.

— Тогда я сделаю это для вас — я узнал, что завтра есть чартер на Тарасов.

— Неужели? — воскликнула я. — Господи! Да я даже в багажном отделении готова лететь, лишь бы поскорее добраться до дома!

— Думаю, что в багажном все-таки не придется, — рассмеялся он. — С вашего позволения, я завтра заеду к вам в отель и отвезу в аэропорт.

— Позволяю! — рассмеялась в ответ я.

— А сейчас, — сказал герр Полдорф, — позвольте мне вручить вам вот эти документы, — он передал мне большой запечатанный конверт, — и пригласить вас кое-куда с нами съездить.