Валерий Воскобойников - Опасайтесь бешеного пса

Эти слова Олег Глебович выговаривал с трудом. Будь его воля, он бы бесплатно лечил всех зверенышей, котят и щенков. Только бензин постоянно дорожает, и остальное — тоже.

Только теперь он взглянул на часы и обнаружил, что на день рождения к бывшей жене уже опоздал даже, если в эту минуту войдет к ней в дверь. Однако ехать было нужно. В этом состоял его долг.

— Я могу от вас позвонить? — спросил он, пока хозяйка рылась в сумочке.

— А разве у вас не мобильник?

— Нет. У меня простой домашний телефон.

— Пожалуйста.

Хозяйка ввела его в другую комнату, обставленную, как она полагала, суперсовременно, указала на аппарат, который был одновременно и факсом и принтером, и встала рядом.

— Римма?

Там, куда он звонил, звучало сразу несколько голосов.

— Олег, ты? Как всегда, в своем репертуаре! Я же просила, не опаздывай!

— Прости, был срочный вызов, не мог отказать.

— Понятно. Думаешь, если бросил женщину, так можно ею пренебрегать?

— Через полчаса буду.

— Ну, смотри, Сергеев!

Больше о заказах они не говорили.

— У нас же еще торт! — вспомнил Платон.

— Всё, как в лучших домах Филадельфии! — пошутил гость.

— Или Рио-де-Жанейро. Знаете, как переводится это название?

— Знаю.

— Ой, извините. Я же забыл, что вы свободно говорите на всех языках мира.

— Не на всех, это уж слишком, — решил уточнить Николай. И они двинулись назад в гостиную, затем снова перешли в кабинет, где Платон, захлебываясь от восторга, опробовал подарок Николая.

— Все! Видаки — это теперь вчерашний день! Да у меня и компутер продвинутый. Кстати о языках, у меня такой переводчик — он не только изображение и звук дает, он мне еще пишет, кто и что там говорит. Это, если я глухой или еще чего. Вот сюда — клик — и титры уже не по-русски, а по-английски. Хотите, он вам на китайский переведет или японский. Сила! Но теперь благодаря вашему подарку я могу хоть всю библиотеку Конгресса к себе перекачать.

— Да, ничего, ничего, — одобрительно кивал Николай, знающий толк в хорошей технике.

— Книг только жалко, — покачал головой Платон. — Скоро их никто и читать не будет. Все перепишут на диски.

— Вы прямо, как вавилонский жрец, увидевший первый папирус. Он тоже охал: «Как можно божественные тексты записывать не на табличках, а на этом презренном материале!» Хотя, я думаю, книги-то будут, — сказал Николай, — никуда они не пропадут.

Они поболтали еще немного, затем Николай поднялся.

И только уже стоя в прихожей и натягивая кроссовки, он, как бы между прочим, напомнил:

— А насчет тех двоих отпишите хозяину, что я весьма сильно против. Или еще лучше — пришлите мне их почтой, будто я про них ничего не знаю, я отвечу, а вы мой ответ и перешлете. Лады?

Платон лишь молча моргнул, и в глазах его была такая тоска, словно они прощались навсегда.

— Ты особенно-то не куксись, — не сдержался гость. Платон нажал на кнопку и выпустил его из квартиры.

Галина Николаевна Новосельская стала политиком случайно. Те, кто верит в судьбу и предназначение, могут считать, что к этому ее вела вся предыдущая жизнь. Может быть, так оно и было, но Галина Николаевна первые тридцать пять лет своего существования об этом и не помышляла. Да и о какой политике можно было говорить в брежневское время? Бросить все силы на то, чтобы стать секретарем райкома? Так это не политика, это карьеризм и желание урвать побольше. Впрочем, аналогичные соображения служат основной причиной бурной деятельности большинства современных политиков. Но Галина Николаевна была не из них. В этом и заключалась ее сила. На нее трудно было найти управу, потому что, как ни копай, не только чемодана, но и листка с компроматом на нее было отыскать невозможно.

Удивительный поворот судьбы: известный только в своей узкой области археолог вдруг становится известным политиком и имеет все шансы на пост главы города. Да еще баба, и опыта общественной работы никакого! Казалось бы, что она умеет? В яме копаться да древние черепки склеивать! И вот оказалось, что Галина Новосельская умеет и еще очень многое, и прежде всего четко формулировать идеи и отстаивать свою позицию. Люди это поняли. Неожиданно Новосельская внезапно стала опасным политическим противником для многих.

В тот вечер Галина Николаевна возвращалась домой поздно. Весь день они вместе с пресс-секретарем и помощником Тимуром Семицветовым крутились как белки в колесе. Даже в двух одновременно. Сначала была пресс-конференция, затем прием в губернатории, потом отправились на встречу с избирателями Колпинского района. В перерыве Галина Николаевна просмотрела почту, отправила несколько писем по электронной почте, не забыла позвонить сыну, семикласснику Кириллу, и узнать, все ли у него в порядке.

— Ну, чем ты сейчас занят? — спросила Галина Николаевна тоном самой обычной мамы. — Ты поел? Суп нашел в холодильнике?

— Да, нашел, поел А теперь читаю.

— Уроки сделал?

— Не все… — нахохлился на другом конце провода Кирилл. — Но я успею. У меня на завтра только инглиш и физика. Задачку я решил.

— Ладно, читаешь-то что? «Бежин луг», надеюсь?

Кирилл тяжело вздохнул и сказал правду:

— Нет, «Собаку Баскервилей», но я ее уже скоро заканчиваю. Знаешь, мам, я пока не дочитаю, все равно ни за какую физику не возьмусь. А у этого Тургенева скукотища.

— Нужно было ему присоветовать детективы писать. Не додумался, бедолага, а школьники мучайся теперь. Но собаку-то сколько можно перечитывать! И кино сколько раз смотрел!

— Все равно интересно.

— С тобой смех один. А еще семиклассник! Ну ладно, заканчивай с Баскервилями и берись за Тургенева. Целую.

— Я тебя тоже. Опасайтесь выходить на болота после наступления темноты, когда силы зла властвуют безраздельно.

— Чтобы физика была сделана, Шерлок Холмс! — улыбнулась Галина Николаевна, — Ладно, мне пора, машина ждет. Будь хорошим мальчиком, ложись спать, меня не жди. И не ходи по болотам.

— Это ты не ходи, — сказал Кирилл.

Галина Николаевна повесила трубку. Предстояло ехать в Колпино, встречаться с избирателями, затем в типографию, где печатались листовки их блока. Они должны были быть готовы три дня назад, но почему-то их никак не могли напечатать. Тимур несколько раз говорил по телефону с директором типографии, но тот только блеял в трубку нечто нечленораздельное насчет сломавшихся станков, нехватки расходуемых материалов и прочего. Это была очевидная чушь, потому что материалы других партий печатались точно в срок. В предвыборный период, как известно, дорог каждый день.

Ну а потом, уже поздно ночью, можно ехать домой на Петроградскую, но сначала на телевидение, участвовать в информационной передаче для утренних новостей. Там, разумеется, спросят и ее мнение об убийстве Савченко.