Инна Бачинская - Знак с той стороны

– Ну как, нашел чего?

– Пока не нашел.

– Может, чайку? А то, не дай бог, простуда, погода вон какая капризная, то дождь, то ветер, прямо душу выдувает…

Она говорила что-то еще, кажется, жаловалась на ноющие кости, но Шибаев почти не слышал, снова перебирал последние события, не желая признать, что идея с фотографиями оказалась неплодотворной.

Упрямый, он снова вернулся к началу «просмотра», и снова перед ним замельтешили лица, уже не чужие, полузнакомые, и у него мелькнула мысль, что он теперь будет оглядываться на улице, пытаясь вспомнить, где видел того или другого персонажа…

Тут захрипел его мобильник, и он сжался от дурного предчувствия. «Чуйка» не подвела. Звонила соседка Алена, случайная подруга, приятная молодая женщина, не терявшая, по выражению Алика, надежды «захомутать» его.

– Саша, тут у нас потоп! – закричала Алена. – Давай домой по-быстрому, а то дверь выбьют. Аварийщики говорят, льет из твоей квартиры!

Шибаев чертыхнулся и вскочил. Этого еще не хватало!

– Сашенька, что случилось?! – закричала вслед Галина Николаевна, тоже вскакивая. – Это с Яночкой?

– Нет! Мою квартиру затопило! – ответил он, вылетая из студии.

Он успел прибыть до того, как выбили дверь. Четверо мужиков в робах озабоченно совещались на лестничной площадке, возбужденные соседи лезли с советами и науськивали ломать дверь. Шибаева приветствовали неодобрительным гулом. Алена со скорбным лицом кивнула ему. Он отпер дверь, и вся толпа ввалилась следом. В ванной было сухо, краны закручены.

– Ну?! – рявкнул Шибаев, поворачиваясь к соседям.

– В соседней, должно! – почесал затылок один из спасателей, толстый суровый мужик.

– Колька, зараза! Опять! – загомонила толпа, разворачиваясь.

Суровый мужик забухал кулаком в Колькину дверь.

– Ломай! – заорал плюгаш из квартиры снизу. – Он меня уже три раза топил!

– Сашенька, ты извини! Они бы выбили дверь! – Алена смотрела на него виноватыми глазами.

– Ты все правильно сделала, нормально. Спасибо, Алена.

Она не сводила с него виноватого взгляда, и ему стало стыдно. Славная молодая женщина, а с личной жизнью никак. Она все еще надеялась…

– Мне пора, Аленка, – сказал Шибаев, трогая ее за плечо. – Страшно занят.

И поморщился от того, как фальшиво прозвучали его слова. Ему было жалко Алену, но что тут прикажете делать?

– До свидания, Саша, – печально сказала девушка. – Может, зайдешь вечером?

– Я позвоню! – крикнул он уже на ходу, проклиная себя за недостаток характера и понимая в то же самое время, что оставляет для себя путь к возобновлению отношений. Очень по-мужски. Алена была приятная во всех отношениях молодая женщина, добрая, мягкая, но… как бы это сказать? «Обволакивающая», говорил Алик. «Настырная», считал Шибаев, что в переводе на нормальный язык значило: «Домашняя, любвеобильная, приставучая, перекрывает своей нежностью кислород». А ведь есть те, кому это нужно…

Он с облегчением вывалился из подъезда в холодную туманную морось, поднял воротник плаща и зашагал на автостоянку по соседству, где вчера оставил свою машину.

День уже перевалил за половину, и зажглись уличные фонари. Они не давали света, а просто висели в тумане мутными лиловыми шарами. Машины ослепляли фарами, их густой поток двигался неторопливо, поминутно тормозя на светофорах. Шибаев чувствовал свой чугунный затылок, с трудом собирал мысли, морщился от боли и представлял горячий душ и горячий кофе, испытывая сильное желание бросить все к чертовой матери и отлежаться в своей берлоге. Абсурд происходящего с ним зашкаливал: вот Серый, ничтожество и алкаш, который тем не менее вырубил его, а мог и убить; утренняя сцена с судилищем тоже оставила неприятный привкус – Шибаеву было стыдно за устроенный балаган перед Олей, это было не по-мужски… Хотя Алику понравилось бы. При мысли о сожителе он поморщился – об Алике ни слуху ни духу вот уже несколько дней, с того самого дня, когда они чуть не подрались. А теперь еще потоп, Алена и аварийщики. Идея с фотографиями, такая удачная вначале, на поверку оказалась туфтой. И день просто отвратительный, и в результате настроение на нуле. Народ вокруг нервный и злой, рев клаксонов добавлял драйва – того и гляди, начнут выскакивать из машин и бить друг другу морды. Он снова потер затылок, и ему показалось, что пульсирующая боль стала слабее.

Он добавил оборотов, пытаясь проскочить перекресток на зеленый свет, но тут вспыхнул красный, он чертыхнулся и с силой вдавил педаль тормоза. Машина не остановилась и продолжала лететь. Последним его ощущением была легкость, с которой нога ушла в пустоту, и сразу же последовал оглушительный удар справа, машину отбросило в сторону, но он этого уже не осознал, как не осознал и не услышал пронзительных сигналов полицейских автомобилей и карет «Скорой помощи»…

Двое сидели в полутемном зале скромного кафе-бара «Тутси». Неярко подсвеченная витрина бара напоминала подводный грот с разноцветными кораллами; негромко бормотал парящий в пространстве телевизор – шел старый черно-белый фильм, по теперешним временам наивный и сладкий до оскомины. И рыба, толстый неторопливый бармен, он же владелец заведения Митрич, с полотенцем через плечо, пари́ла в пространстве. То есть парил. Митрич, ввиду отсутствия посетителей, дремал, время от времени открывая глаза и обводя сонным взглядом зал.

Двое за столиком в углу были Яна и Алик Дрючин. Алик был загадочен и печален. Он рассказывал Яне о своей трудной с детских лет жизни, непохожести на других, которые… – Алик печально кивал. – Об одиночестве, поисках человека, понимай, женщины, который… которая бы разделила с ним хлеб и воду до самого конца.

– Знаете, Яночка, я иду по жизни с гордо поднятой головой, – развивал тему Алик. – А многие этого не понимают и осуждают меня. Даже друзья… – Он словно невзначай накрыл рукой руку Яны.

– Вы так и не помирились с Сашей? – спросила она, осторожно высвобождая руку.

– Мы с ним разные люди, – тяжело вздохнул Алик. – Прошли вместе часть пути, но теперь наши дороги разошлись. Он ни разу мне не позвонил, – добавил он с обидой. – Ни разу!

– Позвоните вы ему, – сказала Яна.

– Я? Нет! – Алик отпил ликер из крошечной рюмки. Он любил ликеры. Ликеры и пиво. Иногда шампанское. И терпеть не мог водку. – Никогда.

– Хотите, я с ним поговорю? Я уверена, он тоже мучается, вы ведь дружите много лет, Саша рассказывал.

– А что он еще рассказывал? – ревниво спросил Алик.

– Что вы хороший адвокат и человек, что знаете много стихов, публикуетесь в журналах, ведете рубрику в интернет-ликбезе и помогаете ему в работе разными полезными советами.