Марина Серова - Страсти оперной дивы

– Разговорчивым… – не обращая внимания на мой последний вопрос, произнес Боря. – Представляю себе… Он хоть живой?

– Да живой, живой, не переживай. Он еще и страховку получит. За разбитое стекло. Правда, вот за разбитую морду навряд ли, но… это уж издержки имиджа. Кто друзьям любит помогать, должен быть готов… к неожиданностям. Так я, собственно, что хотела сказать. Изольду освободили, будем говорить, спонтанно, и чтобы успеть все это подстроить, нужно было, во‑первых, знать о самом освобождении, а во‑вторых, и возможность иметь, подстроить-то… послать людей, подходящие транспортные средства найти… это тоже… усилий требует. Понимаешь, о чем я?

– Человек со связями?

– Ну, типа того. Изольду явно подставили, и тот, кто сделал это, совсем не дурак. И, честно говоря, сама я пока не понимаю, что здесь было основной целью – убить эту Ольгу или испортить репутацию Изольды. Впрочем, это пока не важно. Важно сейчас изъять этого Гришу да и побеседовать с ним хорошенько… по душам. Земелин говорит, что знает его, и что сам он придумать сложную интригу навряд ли способен…

– Погоди… Земелин – это кто?

– Приехали… И это называется человек, знающий все. Земелин – продюсер Изольды, знаменитая на всю Москву личность.

– Ну, мы не в Москве пока…

– Так вот, по поводу Гриши. Если сам он к сложным комбинациям не склонен, вполне возможно, что за всем этим стоит кто-то более серьезный, и беседа с Гришей – неплохой шанс на него выйти.

– Хм… может быть, может быть… – задумчиво протянул Боря. – Ладно, ценные сведения твои я кому следует передам, но ты тоже особенно-то не расслабляйся. С Изольды твоей подозрения пока не сняты, так что, может быть, сама она этим кем-то более серьезным и окажется.

– Да уж конечно. – По тону Бориса я поняла, что он и сам не особенно верит в свои слова. – Тут другое… Очень уж интересно, кто это там был на «Мазде». Тачка неплохая и для «серьезных» вполне подходящая. Ты там, если твои ребята пробьют ее, не сочти за труд, сделай дозвончик. Я ведь с тобой поделилась…

– Когда ж я тебе отказывал. Только мигни, весь сервис к твоим услугам…

Обменявшись с Борей еще парой-тройкой взаимных комплиментов и нежных обещаний, я нажала на сброс и от нечего делать включила плазму.

Изольда снова поступила под мою опеку, и я уже не имела той свободы действий, которой пользовалась, когда она чалилась на нарах. Пока клиент отдыхал и восстанавливал силы, нужно было сидеть и караулить, и, включив местные новости, я с интересом слушала о последних происшествиях в родном городе.

Вначале приятная девушка на экране достаточно спокойно рассказывала об уборке мусора и детском празднике, но вот ей сбоку подали какие-то бумажки, и полилась совсем другая речь.

– Изольда Измайлова, наша знаменитая землячка, недавно прибывшая в Тарасов на гастроли и арестованная по подозрению в убийстве, сегодня отпущена под домашний арест, – говорила девушка, почти не отрывая заинтересованного взгляда от поданной ей записки. – Ее продюсер, Анатолий Земелин, сейчас дает пресс-конференцию, где присутствует и наш корреспондент, и у нас есть возможность организовать прямое включение…

Картинка на экране сменилась, и вместо приятной девушки появилось сразу множество лиц каких-то людей, сидящих на стульях в каком-то помещении, а потом камера переместилась на некое возвышение вроде сцены, где стояли столы – за ними сидел разливающийся соловьем Земелин, молчаливый, но то и дело согласно кивающий Макс и еще несколько человек, не знакомых мне.

– …и работа полиции в данном случае вызывает массу вопросов, – гремел из-за стола продюсер. – Почему, не разобравшись как следует в обстоятельствах дела, так поспешно произвели арест? Почему с таким упорством, достойным лучшего применения, пытаются обвинить во всем Изольду? И наконец, почему, уже установив, что единственная прямая улика свидетельствует, что она здесь абсолютно ни при чем, почему даже после этого с нее не сняты подозрения, и, вместо того чтобы извиниться, полиция, неизвестно чего опасаясь, назначает домашний арест? Да, уважаемые жители Тарасова и мои дорогие земляки! Увы! Вас лишили возможности посетить концерт, на который вы уже приобрели билеты, возможности послушать этот волшебный голос. Увы! Звезда под арестом. Но мы не опускаем руки и не теряем надежды восстановить справедливость. Не сомневаюсь, настоящий убийца будет найден, и тогда все узнают, на чьей стороне была правда. А пока нам остается только набраться терпения и… мужества. С благодарностью ко всем, кто болеет за Изольду, хочу сообщить, что она не теряет духа и в этой критической ситуации стойко переносит все, что выпало на ее долю. Я же со своей стороны публично довожу до сведения полиции и местных властей, что в связи с недопустимым отношением и чересчур поспешными мерами, принятыми в отношении Изольды в ситуации, когда не имелось достаточной доказательной базы, я выставляю иск о взыскании морального ущерба. Считаю недопустимым, что…

Земелин, наверное, еще долго рассуждал на эту интересную тему, но местное телевизионное руководство, по-видимому, не планировало посвятить ему всю программу, поэтому картинка снова сменилась, и на экране опять появилась миловидная девушка, плавно перешедшая к финансовым новостям.

«А хорошо, что он не рассказал о покушении, – думала я, вставая с дивана с намерением исследовать содержимое холодильника. – Умница. Пока не найден настоящий убийца и тот, кто за всем этим стоит, незачем на всех перекрестках трепаться о ненужных подробностях».

В холодильнике не нашлось ничего интересного, а желудок настойчиво заявлял о своих правах. Поскольку Изольда все еще спала и я не могла покинуть номер, пришлось побеспокоить Машу и попросить ее заказать ужин на одну персону в ресторане.

– А Изольда?.. – осторожно поинтересовалась Маша. – Она… не будет?

– Возможно, позже. Сейчас она отдыхает.

– А-а-а… Хорошо… Хорошо, я сейчас закажу.

У меня не было с собой дисков с любимыми фильмами, поэтому пришлось ужинать под аккомпанемент телевизионного сериала, а когда закончилось кино и вместе с ним содержимое тарелок, я услышала из коридора знакомые голоса, постепенно приближавшиеся к двери нашего номера.

Земелин и Чаркин, еще под впечатлением недавнего разговора с журналистами, шумно делились ими друг с другом, но, остановившись возле двери, Земелин понизил голос и заговорил несколько иным тоном:

– Да, кстати, что там с юристами? Ты разговаривал?

– Разговаривал… – как-то неопределенно ответил Макс.

– И что? – насторожился Земелин. – Проблемы?

– Да не то чтобы… а просто… ну, как бы… как бы не очень советуют.

– В смысле?