Марина Серова - Страсти оперной дивы

Но в целом лица присутствующих имели выражения, вполне соответствующие моменту. Восхищение и изумление – вот два чувства, главенствующие после этого напряженного марш-броска.

– Что ж, господа, думаю, теперь мы сможем спокойно поговорить о делах, – произнес Иосиф Вениаминович, когда лимузин, выбравшись, наконец, с перрона, прибавил газу и заколесил по городским улицам. – Думаю, для начала необходимо познакомить тех, кто еще не знаком. Евгения, вы новичок в нашей компании, так что позвольте вам представить – Анатолий Земелин – продюсер нашей звезды, человек, решающий все самые важные вопросы.

Продюсер слегка кивнул и отсутствующим взглядом уставился в окно.

– Максим Чаркин, – продолжал Иосиф, указывая на довольно молодого мужчину с оригинальной стрижкой и в костюме, претендующем на экстравагантность. – Директор. Человек, решающий организационные вопросы. Все, что касается обеспечения безопасности, вы можете обсуждать непосредственно с ним. Остальной состав, музыканты, обслуга и технические специалисты, прибывает вместе с аппаратурой вечерним поездом. Потом у нас запланирован небольшой банкет… так сказать, приветственный…

Говоря это, Рацкевич изобразил подобострастную улыбку и повернулся в сторону двух мужчин в официальных галстуках, уже оправившихся от испуга, испытанного ими в толпе фанатов.

– Уважаемая администрация города, приветствуя свою землячку, оказала, так сказать, честь…

Мужчины в галстуках кисло улыбнулись.

– Ну это – вечером, – резюмировал Рацкевич. – А сейчас все мы немного устали, переволновались… гости наши утомлены долгой дорогой. Поэтому сейчас – небольшой перерыв и отдых. Толик, репетиция завтра в десять, я смогу освободить сцену часа на четыре. Больше возможностей потренироваться не будет, так что сориентируй там своих, чтобы не слонялись, как сонные мухи, а работали четко и, если что не так, говорили сразу. Чтобы не было потом… накладок. Ну что ж, вот уже и наша гости… черт! Как они узнали?!

Лимузин приближался к подъезду уже знакомой мне гостиницы, и сквозь тонированные стекла я видела, что, для того чтобы прорваться внутрь, нам предстоит преодолеть почти такой же кордон, как и на перроне.

– Евгения… – снова растерянно и испуганно посмотрел на меня Иосиф. – Вся надежда только на вас.

– Не стоит волноваться. – Я одарила присутствующих блистательной улыбкой, не хуже любой звезды. – Изольда, вам нужно будет выйти непосредственно за мной и держаться как можно ближе. Анатолий и Максим будут замыкающими. Остальные, как я понимаю, в гостинице проживать не будут?

– Да… не будут. – В голосе бедного администратора даже послышалась некоторая дрожь. – Ну что же, тогда – до вечера? Изольда, мы еще созвонимся, надеюсь. Толик…

– Ближе к вечеру я наберу, – лаконично произнес продюсер и сделал движение, как будто собирался встать.

«Вот уж кого не испугают никакие фанаты», – как-то само собой подумалось мне, когда, набрав воздуху в грудь, я приготовилась открыть дверь лимузина.

С силой отжав дверь, на которой лежали человека четыре, мечтающих заполучить автограф, и спинным мозгом чувствуя, что Изольда – здесь, непосредственно за моей спиной, я стала пробиваться ко входу в гостиницу.

Снова отовсюду напирали чьи-то руки и тела, снова мне пришлось работать кулаками, и пару раз я даже получила кое-что в ответ, но шаг за шагом мы пробивались к заветной двери, и бедная Изольда, не зная, улыбаться ей или крыть матом, кажется, только и мечтала о том, чтобы скрыться, наконец, от своей «всероссийской и почти мировой» популярности за толстыми стенами переделанного на современный лад особнячка.

– Изольда!! Богиня!!! – истерически заверещал какой-то женский голос, и высунувшаяся из плотной толпы рука цепко схватила легкий шарф, небрежно накинутый на плечи звезды.

По-видимому, какая-то заядлая фетишистка решила добыть ценный экспонат в свою коллекцию, но проблема была в том, что кусок шифона был обернут вокруг шеи Изольды и, потянув за край, женщина фактически стала душить своего кумира.

– А-а-а… – начала было Изольда, но стон быстро перешел в хрип, и я увидела, что у нее начинают синеть губы и выкатываются глаза.

Я ринулась вперед, как ледокол в северные льды, и, корпусом разрезая плотно сомкнувшиеся ряды фанатов, оттеснила двух человек, отделяющих меня от настырной бабы, а третьему, дюжему мужичку, нерушимой стеной стоявшему прямо перед ней, с размаху заехала в солнечное сплетение, отчего тот согнулся, открыв мне свободный доступ к руке, сжимающей шарф.

Слыша за своей спиной уже почти предсмертные хрипы Изольды, я заломила руку неуемной фетишистке, отчего застонала и захрипела уже она и, не в силах сопротивляться, выпустила, наконец, удавку.

Обернувшись к Изольде, я увидела, что она судорожно глотает воздух и держится за горло, а преданные поклонники продолжают напирать со всех сторон, ничуть не смущаясь тем, что предмет их обожания прямо у них на глазах чуть было не расстался с жизнью.

Поняв, что церемониться нечего, я снова активно заработала кулаками и, пробиваясь обратно к Изольде, уже не смотрела, мужчина передо мной или женщина, оделяя всякого, кому вздумалось попасться на моем пути.

Снова встав впереди Изольды и бросив быстрый взгляд в сторону гостиницы, я увидела, что там нас уже ждут и за нас болеют. Сочувственно и выжидательно смотрели дежурная девушка с ресепшена и Юра, хлопотливо перебегал за стеклянными дверьми толстенький охранник, но высовываться наружу никто не рисковал.

Наконец мы добрались до заветной двери, я снова пропустила всех вперед и, уже при помощи гостиничного охранника вытолкнув особо назойливых граждан, пытающихся прорваться внутрь, захлопнула, наконец, входную дверь.

– Надо было ОМОН вызывать, – раздраженно бормотал Толик. – Иззи, я – отдыхать.

По тому, как уверенно, никого ни о чем не спрашивая, стал он подниматься к себе в номер, я поняла, что здесь все всем знакомо и Измайлова останавливается здесь не в первый раз.

Не совсем понимая, где же мое место на этом празднике жизни, я обратилась к Измайловой:

– Я осматривала ваш номер, там все в порядке. Можете заходить без опасений.

– Спасибо… – медленно проговорила она, в очередной раз оценивающе меня осматривая. – Но… если вы телохранитель… вам, наверное, всегда нужно находиться рядом со мной?

– В данном случае – не обязательно. В гостинице нет посторонних, номер проверен… Я могу подежурить в коридоре или… где-то…

– Ну… как хотите. Впрочем, мне тоже нужно отдохнуть. Этот банкет… наверняка эти мужланы из администрации заставят петь. Им же не объяснишь… Для них певица – что-то вроде музыкальной шкатулки – ключиком завел, она и запела… Впрочем… ладно. Вам эти проблемы неинтересны. Так вы будете здесь, поблизости?