Галина Романова - Торговка счастьем

– Так точно, – кивнул Алексеев, решив тут же, что пошлет в дом к Береговым Вадика.

Ему самому не хотелось слушать нытье капризной красавицы.

– Все, капитан, ступай, работай, – приказал полковник, и они с другом почти одновременно погладили себя по голове. – И найди мне этого «таксиста», мать его! Все в него упирается! Все недостающие куски мозаики. Как найдешь, тащи сюда! Вместе с ним говорить станем. Артист еще тоже…

Вадику понравился дом Береговых. Там было красиво, чисто и, невзирая на то, что кричаще богато, – уютно. Он стоял посреди огромного холла, почти лишенного стен, – сплошные окна от пола до потолка. Рассматривал экзотическую растительность в глиняных кадках. Поднимал взгляд вверх по лестнице, берущей начало у его ног и теряющейся где-то за поворотом наверху. Пустят ли его дальше холла? Позволят ли свернуть к широко распахнутым дверям гостиной с белой полированной мебелью, отделанной позолотой? Или разрешат присесть на уютный белоснежный диван между широколистными пальмами в глиняных кадках?

Он стоял возле лестницы и ждал, когда о его визите доложат Снежанне – молодой хозяйке. Он захотел говорить с ней и только с ней. Да больше было и не с кем. Мать Снежанны моталась где-то по заграницам. Отец тоже был в отъезде.

Со стороны кухни, которая располагалась слева от него и чуть сзади, поплыл аромат великолепного кофе. Может, угостят? Кофейный аромат догнал запах свежей сдобы. Загремела посуда, потом хлопнулись двери, отсекая все запахи и надежды на угощение. И через минуту наверху зацокали каблучки.

Снежанна спускалась по лестнице с гордо выпрямленной спиной, высоко задранным подбородком. Взгляд ее слегка припухших глаз оказался надменным и холодным. Она смотрела на Вадика, как королева на смерда. Правда, для королевы была одета чрезвычайно легко. Даже, можно сказать, неприлично. На упругой плоти обильно сдобренного силиконом тела Снежанны были красивый, сиреневого цвета, лифчик, маленькие трусики в тон, и сверху все это едва прикрывал широкий воздушный пеньюар яркого лимонного цвета.

– Красиво, – неожиданно выпалил Вадик и покраснел.

– Да, очень! Любимый подарил!

Она удовлетворенно улыбнулась и, зацепив пальцами края пеньюара, широко развела их в стороны, сразу сделавшись похожей на большую экзотическую бабочку.

– Но не вполне уместно, – строгим учительским тоном заметил Вадик.

И девушка сразу уронила руки и снова сделалась злой.

– Что вам надо? – выпалила она, оглядев Вадика с головы до ног и не найдя в его уместном наряде изъянов.

– Поговорить… О вашем женихе… – Цедя по слову, Вадик без приглашения прошел к диванам и сел на тот, что был поменьше. – Вы ведь замуж за него собрались, так?

– Допустим! – фыркнула она и заняла диван напротив, ничуть не смущаясь, что сидит перед ним почти голая.

– А вы хорошо его знаете?

– Достаточно. – Ее пухлый рот жестко поджался. – А что?

– И знаете, что Дмитрий Дмитриевич несколько стеснен в средствах? И что, возможно, в скором будущем не сможет позволить себе таких подарков? – Вадик, дотянувшись, слегка коснулся невесомого шифона.

– Ой, эту песню я уже слышала! Папе сказала, он велел не забивать голову. Я и не забиваю!

– Значит, буквально нищенское положение вашего избранника вас вполне устраивает? И вашего папу тоже?

Ой, как хотелось ему говорить этой цыпе гадости! Ой, как хотелось сделать или сказать что-то такое, чтобы стереть с ее надменного холеного лица беззаботное властное выражение.

– Папа никогда не стал бы вязаться с нищим, – вдруг выпалила Снежанна, немного подумав. – Значит, у Димы есть деньги. Деньги, о которых никто не знает, только и всего. Он же не мог столько лет ишачить на своего старшего брата и не пытаться заработать самостоятельно? Он же не дурак!

О, да! Это в точку!

– Значит, ваш жених обещал вам безбедную жизнь, – закивал Вадик и начал будто бы вставать с диванчика, но вдруг снова уронил зад на мягкие подушки. – А верность? Верность он вам тоже обещал?

– А как же!

Она улыбнулась томной противной улыбкой, от которой, Вадику показалось, сделались липкими его щеки.

– Верность прилагается? – уточнил он, раздвинув губы в ехидной ухмылке.

– Конечно!

– Сразу после свадьбы или уже сейчас?

– Сразу, как глянул на меня, – фыркнула она. – Папа ему башку снесет. Если он посмеет и… Чего ты ржешь, коп?!

– Тогда пора уже сносить, милая. – Он встал и пружинистой походкой пошел к выходу. – Пора уже сносить. У него вторые сутки в доме засела классная девчонка. И уходить не собирается. И кажется, им обоим это нравится…

… – Как думаешь, за сколько она доберется?

Алексеев и Вадик сидели в машине Игоря неподалеку от дома Дмитрия Дворова и лениво перебрасывались короткими фразами. Прошел час, как Вадик покинул дом Береговых. За это время он успел вернуться на службу, пересесть в машину к Алексееву и занять наблюдательный пост неподалеку от ворот Дмитрия Дмитриевича. Пока было тихо. Либо они пропустили Снежанну, либо она еще не успела собраться и приехать, либо делать этого и не собиралась.

– Я не знаю, товарищ капитан, – пожал плечами Вадик и покосился на Алексеева.

Тот в дорогу взял целый пакет с пончиками и огромный стакан кофе. И теперь сидел, медленно жевал и обсыпался сахарной пудрой. Хлебнет кофе, сунет пончик почти целиком в рот и жует.

Вадик наотрез отказался. Не хватало еще, чтобы он сидел, как в сугробе, в этой сахарной пудре! Да он и не хотел. Он с утра плотно позавтракал. Жанна постаралась: наделала ленивых вареников со сметаной, приготовила омлет, бутерброды, кофейник кофе, сок апельсиновый. И поругала его за вчерашний покупной салат и пирожки. Предрекла ему скорую язву или гастрит, если он продолжит следовать примеру своего начальника и будет питаться всякой ерундой. И с собой бутербродов дала. Правда, они остались в ящике его стола. В самом нижнем, где он держал личные вещи.

– Думаю, что она все же приедет с проверкой. Сейчас нанесет макияж, перемеряет кучу платьев, – бубнил с набитым ртом Алексеев. – Когда себе понравится, тогда и приедет.

– А может, с папой советуется? – предположил Вадик и со вздохом полез в карман куртки, где у него всегда имелась небольшая упаковка влажных салфеток. Протянул ее Алексееву. – Вот возьмите, товарищ капитан.

– Зачем? – не сразу понял Игорь, глотая кофе, успевший остыть и превратиться в дрянное пойло.

– Сахарная пудра. Она повсюду! – ужаснулся Вадик.

Подцепил липкий клапан на упаковке, вытянул краешек ароматной целлюлозы наружу.

– Чистоплюй ты, Вадик. – Алексеев со вздохом вынул салфетку, принялся вытирать рот, руки, отряхивать ею коленки. – На улицу выйду, все ветром сметет.