Галина Романова - Торговка счастьем

Ноги прочно встали сразу на четвертую ступеньку металлической лестницы. Дмитрий погасил фонарь, там есть электричество. Сунул фонарь в карман куртки, ухватился за верхнюю перекладину руками и…

И тут же его голова будто попала в пасть громадного чудовища. Даже кровь остановилась, когда его сдавили в области ушей и потащили вверх.

– Твою мать! – взвизгнул Дмитрий и попытался увернуться.

Но лаз был тесным, он был зажат в бетонном мешке, который Сашка любовно штукатурил собственными руками.

– Пусти! Пусти, гад! – орал он, даже не зная, к кому обращается. – Пусти!

Его уложили лицом в землю, заломили руки за спину, защелкнули на запястьях наручники, и знакомый голос капитана Алексеева начал зачитывать ему права. А кто-то из его помощников снимал все действо на камеру. И еще две пары ног – типа понятые – топтались чуть в сторонке.

Научились!

– Где девушка, гражданин Дворов? – Алексеев присел перед ним на корточки.

– Какая девушка? – пробормотал он.

– Лиза где? Девушка вашего водителя. Не советую врать. У него в телефоне осталось ваше сообщение. Да и она все расскажет. Этот шприц был для нее, так? – Алексеев показал изъятый из нагрудного кармана Дворова заполненный шприц с колпачком на игле.

– Что там, гражданин Дворов? Яд? Наркотик? Какую смерть вы уготовили бедной девушке? В чем ее-то вина? Ну и сволочь же вы, гражданин Дворов! Ну и сволочь! Брата убил, напарника убил. Специально его в квартире Льва поселил? Чтобы на брата тень бросить? Людей на пустыре постреляли, пожгли. Двадцатка вам, гражданин Дворов, светит! Но… Но вы имеете право хранить молчание…

Сухая трава, пыль забивали ноздри, и поэтому нечем было дышать. Или не поэтому?! А потому, что это был конец! Ничего не будет! Больше ничего не будет! Ни Снежанны, ни ее влиятельного отца, ни комфортного будущего! Ничего! Его швырнут на нары на ссаный матрас, и какой-нибудь поганый урка будет помыкать им. А то и еще чего похуже!

Дворов заворочался, угадав в лобастых ботинках обувь своего водителя. Не дай бог его девка без сознания сейчас! Он же ему своими тупыми носами все ребра переломает. Но она ведь жива, так? А шприц он мог для себя в кармане таскать. Тут хрен чего докажешь. Так, что еще? Убийства на него не спихнут. Сомов тут виноват. Пусть и отвечает с того света!

– Не докажете! – промычал он, отплевываясь от пыли. – Ничего не докажете! У меня на все алиби есть!

– На все, да не на все. – Алексеев почти любовно погладил его по голове. – Массовое убийство организовали вы. И принимали даже в нем участие. Четверо вас было: ваши телохранители, ваш химик и вы.

– Чушь! – взвизгнул Дворов и тут же поперхнулся пылью, пахнувшей гудроном.

– Нет, правда. Ваши телохранители уже дали признательные показания. Думаете, почему мы вас тут взяли, гражданин Дворов? Да потому что задержали ваших ребят сразу, как они от дома отъехали. И заставили вам позвонить. И за вами след в след. А вы расслабились и не замечали, что там сзади, кто там… И вот один из ваших телохранителей утверждает, что видел вас и Сомова в вечер убийства вашего брата.

– И что?! Меня в тот вечер уйма народу видела! – Дмитрий закашлялся, завозился. – Да поставьте меня на ноги, мать вашу!

Алексеев с кем-то схватили его за локти, сделалось больно, он взвыл. Поставили его на ноги. Дворов огляделся. А народу-то, народу! И спецназ тут, будто из-под земли сейчас банда полезет! Придурки! Все оцепили, прожекторы нацелены прямо на него, хоть серенаду затягивай, как на сцене!

– Он не просто вас видел, – продолжил Алексеев, отряхивая руки и принимаясь вытирать их влажными салфетками, услужливо подсовываемыми его помощником. – Он видел, как вы тащили его по пустырю. Истерзанного и расстрелянного. И еще он сказал, что вы забрали из машины Сомова какой-то подарочный пакет. Что за пакет, Дмитрий Дмитриевич?

– Не ваше дело! – рявкнул он, разглядев сквозь слепящий глаза свет юркого Свиридова, вылезающего из лаза и вытаскивающего оттуда всхлипывающую девку.

– Что за пакет? – тихо повторил Алексеев. – Не тот, который сегодня в ваш дом принесла Снежанна Берегова? Ваш охранник его узнал, сказал, тот самый. Так что?

– А ничего! Подарок! Это был подарок для Снежанны! Я его купил заранее, он в машине Сашки Сомова лежал. Я его оттуда и забрал, – на ходу соорудил ложь Дворов и тут же по ехидному тихому смеху Алексеева понял, что совершил глупость.

– Вот вы только что на камеру признались, что были знакомы с Сомовым, что в ту ночь были здесь и забрали из его машины подарочный пакет с элитным нижним бельем.

– И что?! – огрызнулся Дмитрий.

Мысли, бьющие в виски, были тяжелыми и страшными. Он пропал! Он точно пропал!

– А то, что в ту ночь вы еще не были знакомы со Снежанной Береговой. Ваше знакомство состоялось позже. И подарок вы не могли ей покупать.

– Не ей, так еще кому-то! – заорал Дмитрий и снова закашлялся: чертова гудронная пыль забила все легкие. – Какая разница, кому я его купил, белье это чертово?

– Разница в том, что не вы его купили. А ваш брат. Купил в магазине элитного белья, перед тем как сесть в машину к Сомову. Этот комплект – авторская модель, очень дорогая. И была в единственном экземпляре. И купил ее ваш брат своей жене. И оставил в машине. А вы потом… Вы не смогли от жадности даже с этим расстаться. Как гадко! Как же гадко!..

Гадко, вообще-то, сейчас было ему, а не капитану! Того теперь наградят наверняка. И если причастность Дмитрия ко всем этим убийствам им еще предстоит доказывать, и сомнительно, что докажут, то химическая лаборатория, обнаруженная под землей, будет капитану стоить повышения по службе и новых звезд на погонах. А ему – Дмитрию Дворову – эта лаборатория будет стоить солидного срока. Доказательной базы там внизу хоть отбавляй! И пальчиков его там полно. И личная чашка кофейная со следами ДНК. И даже фотки за процессом приготовления. Сомов – упырь сентиментальный – сделал. Все ржал, что для истории. Не для истории, получается, а для солидного срока!

И особенно гадко сделалось Дмитрию, когда капитан, усаживая его в машину и с силой нажимая на макушку, начал рассказывать о Насте. Как у нее все сейчас удачно должно сложиться. Мало того, что он лично решил отвечать за ее безопасность. Так еще и Симонов – мерзкая жирная колода – предложил ей свое покровительство. И Настя, вернувшись домой, пообещала подумать над этими предложениями.

Капитан Алексеев, правда, забыл упомянуть, что, отвечая Симонову, Настя досадливо хмурилась. А отвечая ему, улыбнулась и сказала:

– А как же еще! Вы теперь за нас в ответе, товарищ капитан!..