Марина Серова - Египетские вечера

— А кто ее спрашивает? — трубку взял сам Александр Андреевич.

— Подруга.

— Дело в том, что сегодня она пораньше отпросилась. У нее встреча назначена. Что-нибудь передать?

— Нет. Спасибо. До свидания.

Значит, она не дома. Что ж. Кстати, она с какой-то Олей о встрече договаривалась. А что за Оля?

Мы пошли на кухню, и я закурила сигарету.

— Наталья, мне понадобится твоя помощь. Резон в твоих словах по поводу того, что Галине может угрожать опасность, конечно, есть, но мне все-таки кажется, что она тут совершенно ни при чем. И все же… Тебе ведь не будет трудно звонить ей периодически? Было бы хорошо, если бы ты ее застала и, к примеру, пригласила в гости или к ней напросилась. Главное, тебе нужно сказать ей, что ты в курсе того, где она работает. Если она отреагирует странно, то сразу звони мне. Если же ничего особенного не скажет, то ладно, — разворачивала я перед Соколовой план действий. — Я могу на тебя положиться?

— Да.

— И не говори никому, что видела меня. Даже самому близкому человеку.

— Хорошо.

— Вот и отлично. А я пойду.

Я прошла в ванную комнату и надела парик. Время к восьми подходит, значит, я успеваю как раз на встречу Галины с подругой. Присмотрю за ней. А там… буду действовать по обстоятельствам.

«Шестерка» послушно ждала меня у подъезда. Я сначала чуть мимо не прошла, только потом сообразила, когда свою бежевую «девятку» нигде поблизости не увидела, что я, собственно, не на своей. Пнув ногой колесо, как заправский водитель, я села за руль и поехала к кафе.

«Колобок» — кафе скорее всего детское, а не взрослое. Приходят, конечно, и родители, но с детьми же… Странно, что Галина встречается с подругой именно здесь. А может, воспоминания детства не дают ей покоя?

Приехала я заранее. Внутри кафе было очень светло, и обстановка какая-то радостная. К моему удивлению, были здесь и дети, но мало — в такой поздний час посетителями были в основном взрослые.

Я не смогла найти неприметный столик где-нибудь в углу. Все они были заняты. Пришлось сесть в самую середину. Но что мне за дело, если меня все равно никто при новой внешности не знает. Стоп. А как же сама Галина? Она же видела меня сегодня у себя на работе. Мое присутствие здесь может показаться ей подозрительным.

И тут, на мое счастье, в самом углу произошло движение. Молодые люди встали и двинулись к выходу. Несмотря на то что со стола еще не успели убрать, я пулей метнулась в угол. Если сесть вполоборота, то секретарша не обратит на меня внимания. Да и, думаю, ей не до разглядывания посетителей кафе сейчас.

А вот и она собственной персоной. Вошла, огляделась, но как бы вскользь и заняла свободное место. Только вот подруги не видать.

Время тянулось. Я заказала себе кофе с восхитительным пирожным, потом еще чашечку, но к Галине никто не подсаживался. Она постоянно смотрела на часы и заметно волновалась.

Наконец ей надоело ждать, и она, расплатившись, пошла к выходу. Естественно, я последовала за ней. Я вышла, увидела, как она села в такси и уехала. После этого снова вернулась в кафе и решила подождать еще немного. Конечно, я не была уверена, что узнаю неизвестную мне подругу. Но это, в принципе, возможно. Если придет молодая женщина и будет оглядываться по сторонам, значит, она — Оля. Тогда я смогу подсесть к ней и поговорить. Будто от Галины что передаю.

Но что-то никого подходящего не было. Заходили парочки, сидели за столами, разговаривали.

Похоже, ничего мне тут уже не светит. Я встала, дошла до дверей и столкнулась в проходе со спешащим мужчиной. Подняв глаза, я, кажется, лишилась дара речи. Передо мной стоял Олег Быстряков. Он скользнул по мне быстрым, ничего не значащим взглядом и устремился внутрь. А я так и осталась стоять.

Потом все же вышла и уставилась в зал кафе через стеклянную витрину. Быстряков подошел к стойке, что-то спросил у молоденькой девушки, потом так же быстро вышел и сел в свой отремонтированный автомобиль. Я в мгновение ока плюхнулась в «шестерку», решив проследить за ним. Непонятно, каким образом он тут оказался? Больно уж странное совпадение. На подругу он не тянет, но зачем-то ведь пришел сюда. Зачем? Вдруг у него тоже тут встреча была назначена? Хотя необычно — встречаться взрослым людям в таком месте… Или конспирация?

— Олег, Олег… — приговаривала я, пытаясь не отстать от его резвой иномарки.

И тут сама поймала себя на мысли. «Олег, Олег, Оль, Оль». А что? Вдруг Галина называла Быстрякова Олей? Вернее, Олем. Смешно, конечно, но чем черт не шутит. Ведь, в принципе, возможно. Мало ли какие причуды есть у людей.

Но если это так, то получается, что секретарь Тимохина хорошо, очень хорошо знакома с Олегом — устроителем выставки, с которой украли вазу. Если, конечно, именно его она называла Олем, повторюсь.

Щеки мои вспыхнули. Если предположение верно, то это влечет за собой невероятные догадки. Надо срочно ехать в «Гарант». И поговорить с Тимохиным начистоту. Вот только прослежу, куда Олег движется.

Но тут загорелся красный свет светофора, и я не успела за Быстряковым. С отчаянием наблюдала я, стоя у линии «стоп» на перекрестке, как он мчится по дороге вперед, потом сворачивает куда-то.

Я упустила его. Потом, конечно, проехалась в ту сторону, но машины Олега нигде не увидела.

Естественно, везде я уже опоздала. Совершенно потеряла счет времени. Значит, все откладывается на завтрашний день. Ну ничего. У меня будет время в запасе хорошенько все обдумать.

С большим удовольствием я сняла с себя «снаряжение» и плюхнулась в теплую ванну. Тело продолжало болеть, но уже меньше. Днем я как-то не придавала этому значения, старалась просто не замечать боль, а теперь вот поняла, что доктора были правы: лучше всего придерживаться постельного режима. Однако… в другой раз.

Я полежала в теплой ванне, потом вылезла и пошла варить кофе. Все по протоптанной дорожке. Эта вот привычная процедура — церемония, можно сказать! — от ванной до кухни с горячим бодрящим напитком, вселила в меня некую уверенность и спокойствие.

Все не так плохо. И это дело будет закончено. Я потом буду вспоминать его и смеяться над собой — стоило ли так волноваться? Так всегда со мной происходит.

Спать я легла сразу же после кофе. И уснула быстро.

Утром никто меня не будил. Я вскочила сама будто ужаленная и посмотрела в окно. Прекрасная погода. Солнце светит, птички поют. Как будто нет и не было в мире страстей и горя.

Снова обычная церемония. А потом, решив на всякий случай все же прикинуться старушкой, я поехала к Тимохину.

На так называемой «вахте» меня снова осмотрели. Парень был другой, но почему-то моему виду не удивился. Сдается мне, вчерашний мужик проинформировал сменщика о веселой старушке.