Марина Серова - Дамская вендетта

— Катя, все, что вы говорите, не вызывает у меня никаких сомнений, — заверила я артистку, чтобы предотвратить очередной поток ее слез, хотя мои слова были правдой лишь отчасти. Сюжет Катиного рассказа казался мне далеким от реальности, похожим на детектив в духе зарубежных классиков этого жанра. Впрочем, в жизни порой встречаются и надуманные острые сюжеты. Я решила пока не уничижать клиентку своими подозрениями, поэтому предупредила: — Я сейчас буду задавать вам много вопросов, но вовсе не потому, что не верю вам. Просто для того, чтобы начать расследование, мне надо знать буквально все детали. Понимаете?

Катерина вместо ответа кивнула. Она была согласна удовлетворять мое профессиональное любопытство.

— Вы на все сто процентов уверены, что это был труп человека, а не живой человек и не кукла?

— Кукла? — удивилась актриса. — Зачем подсовывать мне куклу?

— Ради розыгрыша.

— Я уверена, что там был мертвец, — твердым голосом сказала Катерина. — Мне запомнились его голубые-голубые глаза и примерно трехдневная небритость на лице.

— Значит, это был труп мужчины. Вы с ним были знакомы при его жизни или по крайней мере видели его когда-нибудь раньше, возможно, мимоходом?

— Нет, никогда не видела.

— Это был молодой мужчина, средних лет или старый?

— Трудно сказать, — Катя немного подумала, затем сказала: — Думаю, что тридцать ему уже было. Скорее даже около тридцати пяти.

— Вы видели кровь?

— Нет, крови, кажется, не было видно, труп был во что-то завернут, в одеяло или коврик, я точно не помню. На виду была только его голова. Знаете, у него были темные волнистые волосы средней длины, до плеч. Они прикрывали уши. Мне почему-то кажется, что этот человек при жизни не был бедным. Я не могу точно объяснить, на чем основано мое мнение, но я почти уверена, что это не бомж. Знаете, Татьяна, у него был приоткрыт рот, и я запомнила его зубы. — Катя неестественно оскалилась, обнажая свои ровные крупные зубы. — Да, именно зубы позволили мне сделать такой вывод.

— Они были золотыми?

— Нет, они были белыми-белыми, как в рекламе зубной пасты.

— Ясно, вот видите, вы успокоились и много сведений, полезных для расследования, вспомнили. А теперь давайте подумаем, когда покойник мог попасть в вашу машину. Вы ведь, наверное, уже задавались этим вопросом?

— Да. Времени, чтобы его туда подложить, было много, но я думаю, что это сделали позапрошлой ночью.

— Почему именно ночью?

— Ночью свидетелей нет, все спят.

— Это еще не факт. Когда вы в предпоследний раз заглядывали в багажник?

— Позавчера вечером, там его не было. Перед тем как поехать из театра домой, я достала из багажника щетку, смела снег и потом села за руль. По дороге я нигде не останавливалась и не выходила из машины до самого дома. На ночь я всегда оставляю машину во дворе, так многие делают. У нас двор замкнутый, въезд через железные ворота арки, они закрываются на замок.

— В котором часу вы приехали домой?

— Около девяти вечера, сразу после спектакля. У меня была эпизодическая роль в первом акте.

— Значит, теоретически труп мог появиться в вашей машине в промежуток с двадцати одного часа до пятнадцати тридцати следующего дня. — Я стала рассуждать вслух. — Да, наверное, вы, Катя, правы, скорее всего, его загрузили туда глубокой ночью. Часика в три-четыре, когда в доме уже не осталось горящих окон. А скажите-ка мне, у кого-нибудь из жильцов вашего дома есть такая же или похожая модель, словом, классические «Жигули»? Кстати, вы не уточнили, какого цвета ваша «шестерка».

— Красного. Вы думаете, мою машину перепутали с другой?

— Я не исключаю такой возможности.

— «Шестерки» и «семерки» есть, но только не красные. Хотя ночью под снегом цвета не различишь.

— Вы всегда оставляете свое авто на одном и том же месте?

— Да.

— И позавчера ваша «шестерка» стояла там же? — уточнила я, и Катя утвердительно кивнула головой. — А в непосредственной близости были другие «Жигули»?

— Нет. С одной стороны «Газель» стояла, за ней «БМВ», а с другой мама обычно ставит свой «Пежо», когда ночует у меня. Это бывает не так часто, поэтому это место той ночью пустовало. Чуть поодаль «ракушка» с горбатым «Запорожцем», вот и все близкое соседство. А «шестерка» и «семерка» с другой стороны дома паркуются.

— Может быть, вы обратили внимание на какие-нибудь следы около машины?

— Нет, никаких следов не было. Все было завалено снегом.

— Разумеется, вы не заметили, чтобы за вами вчера кто-то следил?

— Не заметила, хотя, когда ехала в театр, приглядывалась к окружающим машинам. Ничего и никого подозрительного не заметила. Впрочем, был снегопад, и видимость оставляла желать лучшего. Пришлось включать габаритные фары.

— Катя, может быть, вы кого-нибудь подозреваете в этом преступлении? — спросила я, внимательно наблюдая за реакцией актрисы.

— Татьяна, вы какая-то странная! Я понятия не имею о том, как звали убитого, кто он таков, так как я могу кого-то подозревать в его убийстве?

— Наверное, я неправильно выразилась. Мне хотелось бы знать, есть ли у вас враги или недоброжелатели, которые могли устроить вам такую подлянку — свалить на вас убийство?

— Нет, у меня нет врагов, — сразу же заявила Катерина.

— А если хорошенько подумать?

Катя пожала плечами и устремила на меня растерянный взгляд. Теперь, когда она перестала рыдать и открыто смотрела на меня, я смогла лучше разглядеть черты ее круглого лица. Они были крупными, хотя правильными я бы их не назвала. Большие серо-зеленые глаза казались слишком далеко расставленными друг от друга, нос с заметной горбинкой, а губы — чрезмерно пухлыми. Тем не менее это была довольно эффектная особа, не лишенная привлекательности.

— Извините, но я не могу даже представить себе, кто из моих знакомых способен на такое.

— Вполне возможно, что покойничек по чистой случайности попал в твою машину. Насколько я поняла, ты думаешь точно так же. Значит, так, я считаю, что начать ее поиск надо со стоянки. Кстати, давай перейдем на «ты»! — предложила я.

— Давай, — согласилась Катерина. — Вы… то есть ты пойдешь сейчас на стоянку и поговоришь с охранником?

— Нет, туда пойдешь ты, причем так, будто сегодня там еще не была. Искренне удивишься, что твоей машины нет, и поинтересуешься у охранника, где, собственно, она.

— Я боюсь.

— Чего?

— Вдруг ее милиция оттуда забрала. Может быть, им кто-то сообщил, что в моей машине труп, они и забрали ее, а на стоянке устроили на меня засаду. Кстати, утром в будке охранника была какая-то толпа, я это через окно увидела, вот и побоялась себя обнаружить.

— Да, такой поворот событий возможен. В этом случае тебя уже по всему городу начали разыскивать, — сказала я и увидела на лице Катерины неподдельный ужас. — Не волнуйся, сейчас я узнаю у одного знакомого, есть ли на тебя ориентировка?