Наталья Александрова - Священный изумруд апостола Петра

Так что теперь тайна поддельной картины, а также тайна многих других подделок, выявленных в результате проверки, вряд ли будет когда-то раскрыта…»

Прочитав все, что мог предложить ей всезнающий Интернет, Агния поняла, что должна еще раз встретиться с Белоцерковским и заставить его рассказать все, что он знает.

Для начала она набрала номер давней знакомой, которая работала в отделе связей с общественностью Русского музея.

– Привет, Жанна, это Агния Иволгина! Есть пара минут?

– Для тебя – хоть час! – ответила Жанна, не покривив душой: знакомством с Агнией, директором крупной фирмы, она очень дорожила, через нее можно было узнавать последние новости из мира торговли антиквариатом и произведениями искусства, а может быть, и найти новую работу – мало ли, как жизнь обернется.

– Часа не понадобится, – успокоила ее Агния. – Мне всего лишь нужно узнать, где можно найти Белоцерковского.

– Белоцерковского? – заинтересовалась Жанна. – А зачем он тебе? Хочешь ему что-то предложить? Предложи сначала нам, у нас есть неизрасходованные фонды…

– Ну, так короче – знаешь или нет?

– Ну, не обижайся. Конечно, знаю. Он остановился в отеле «Невский палас»… Кстати, Костя сегодня там с ним встречается, в чайном салоне, в четыре часа.

Костей Жанна называла того самого заместителя директора музея, похожего на коалу.

– В четыре? – машинально переспросила Агния. – Почему не в пять? Чай положено пить в пять часов.

– Вот уж спроси что-нибудь полегче!

Агния поблагодарила Жанну и распрощалась с ней.

Аня вошла в здание районной поликлиники, прошла мимо регистратуры, где к нескольким окошечкам тянулись длинные очереди унылых пациентов, поднялась на второй этаж и прошла в самый конец длинного коридора, где сидели и стояли в очередях кашляющие, чихающие и страдающие всевозможными недомоганиями люди. Даже летом в нашем городе люди умудряются болеть простудными заболеваниями, не говоря уж о всевозможных хронических хворях.

У Ани были смутные представления о загробной жизни, но в глубине души она подозревала, что ад – это нечто вроде такой поликлиники: бесконечные очереди, больные, раздраженные люди, тусклый мерцающий свет, выкрашенные унылой масляной краской стены, и по этим стенам тут и там развешаны листовки, наглядно повествующие о многочисленных тяжелых болезнях.

В конце коридора, перед дверью с табличкой «Клиническая лаборатория», стояла особенно длинная очередь. Аня, не замедляя шага, подошла к двери и толкнула ее.

– Эй, девушка, вы куда? – встрепенулась коренастая тетка с волосами ненатурально рыжего цвета. – Вас тут вообще не стояло! Это надо же такую наглость иметь!

Аня не ответила и вошла в лабораторию.

– Нахальство – второе счастье! – крикнула ей в спину тетка и добавила еще что-то вполголоса.

За дверью лаборатории две женщины в белых халатах сосредоточенно возились с пробами крови. Перед ними сидели две терпеливые пациентки, со смирением выставив беззащитные пальцы. Аня прошла мимо них в глубину комнаты, толкнула следующую дверь.

За этой дверью находилась собственно лаборатория.

За большим рабочим столом, заставленным пробирками, колбами и лабораторным оборудованием, сидела строгая женщина в металлических очках и что-то разглядывала в микроскоп.

При появлении Ани она недовольно проговорила:

– Я же просила не мешать…

– Здравствуйте, Ирина Борисовна! – обратилась к ней Аня. – Вам привет от Ферапонтова.

Женщина оторвалась от микроскопа, удивленно и недовольно взглянула на Аню:

– В чем дело? Мы же договаривались! Вы же знаете, как все должно делаться. Вы не должны сюда приходить! Тем более без предупреждения! Мне должны предварительно звонить, назначать время и место, и только тогда…

– Мне очень срочно нужна ваша помощь, – перебила ее Аня. – Не было времени для соблюдения всех этих формальностей!

– Это меня не касается! Все должно делаться по протоколу! Передайте вашему Ферапонтову, что я выхожу из игры!

– Никуда вы не выходите! – жестко проговорила Аня. – Или вы хотите, чтобы все узнали, что произошло восемь лет назад в Нижнем Тагиле? Вы этого хотите?

Женщина за столом обмякла, как шарик, из которого выпустили воздух, лицо ее посерело.

– Сколько можно? – проговорила она безнадежным голосом. – Я уже столько для вас сделала, а вы все не хотите оставить меня в покое… В конце концов, это невыносимо…

– Извините, – смягчилась Аня, – но мне очень нужна ваша помощь. Это вопрос жизни и смерти.

– Ладно… Что вам нужно?

Аня достала из кармана два пластиковых пакетика. В каждом из них лежала маленькая стрела.

– Мне нужно определить, каким веществом покрыты эти стрелы. Предположительно на одной из них – смертельный яд, а на другой – сильнодействующее снотворное. Так вот, мне нужно точно знать, что это за составы, каково их происхождение, где их можно достать в нашем городе.

– Какой срок?

– Как можно быстрее. Лучше всего, если вы сможете ответить мне сегодня.

– Сегодня? Сегодня не обещаю, но к завтрашнему дню надеюсь получить ответ. Сами видите, что творится, все идут на анализы, и всем надо срочно…

– Позвоните мне по этому телефону! – Аня положила на стол листок бумаги с написанным от руки телефонным номером и быстро вышла из лаборатории.

Ненатурально рыжая тетка столкнулась с ней в дверях – как раз подошла ее очередь. Она хотела было обругать Аню, но посмотрела ей в глаза и передумала.

В четыре часа Агния уже была в чайном салоне отеля «Невский палас».

Чашка чая здесь стоила как обед в более скромном месте, самый скромный фруктовый десерт и того дороже, но чай был хорош, десерт – и того лучше, а самое главное – Агния устроилась за очень удобным столиком, откуда она могла видеть всех посетителей салона.

Белоцерковский и представитель музея уже были на месте.

Они пили чай за угловым столиком, о чем-то вполголоса разговаривая.

Разговор был вполне деловой, без повышенных интонаций.

Агния не могла, конечно, ничего слышать и просто наблюдала за собеседниками, неторопливо лакомясь десертом и запивая его ароматным чаем.

Наконец разговор подошел к концу, заместитель директора музея позвонил кому-то по мобильному телефону, Белоцерковский встал и направился к выходу.

Его путь лежал мимо стола Агнии.

Когда он поравнялся с ее столиком, Агния привстала и окликнула старика:

– Михаил Викентьевич, не проходите мимо!

Он оглянулся, узнал ее, и на его лице возникло странное выражение растерянности и даже, пожалуй, испуга.

– Это вы, Агния Львовна…

– Да, я. Присядьте за мой столик! Я хочу с вами поговорить.

– О чем? Извините, но я спешу…

– Вы всегда спешите. Это, в конце концов, невежливо! Присядьте, я вас не очень задержу. Я хочу поговорить с вами об одной нашей общей знакомой.