Ирина Градова - Последняя надежда обреченных

Конечно, он не планировал такой развязки. В день свадьбы он думал только о том, что теперь дед утихнет на какое-то время, и его, Кенана, жизнь потечет в прежнем русле. Очень скоро он понял, что молодой жене не слишком-то нравится его образ жизни. Надо сказать, данный факт Кенана волновал мало: он не собирался менять привычек только потому, что женщина так хочет ! Надя устраивала его в постели, и он не искал развлечений на стороне, потому что карты и кости представляли для него гораздо большую привлекательность, нежели женщины. Когда жена сообщила о своей беременности, Кенан был в восторге. Дед снова начал высказывать недовольство по поводу того, что внук не работает в фирме, как договаривались, поэтому радостная новость пришлась очень кстати, чтобы заставить Мехмеда-Али на время забыть о нерадивости Кенана. Но вот чего младший Сезер не мог предвидеть, так это того, что дед перепишет завещание на еще не родившегося правнука, да еще и назначит распорядительницей фонда Надю, а не отца ребенка! Кенан пришел в ярость. Он опасался открыто демонстрировать характер деду, поэтому предпочел исчезнуть на некоторое время, найдя утешение в картах и жалобах партнерам по игре. Успокоившись, Кенан рассудил, что, возможно, все не так уж и плохо. Разве он не вытянет деньги у собственной жены, когда понадобится? Именно поэтому его вывело из равновесия решение Нади развестись. Это совершенно не входило в планы Кенана! Он намеревался и дальше играть роль примерного мужа – по крайней мере, для всей остальной семьи, включая деда, но Надя могла помешать его планам. Всю ночь он не спал, обдумывая дальнейшие действия. А потом произошло то, что произошло.

Кенан позаботился обо всем, даже нанял новых слуг, которые должны были обслуживать его жену, и которые говорили только по-курдски. Он не ограничивал Надю ни в чем, кроме свободы: ее отлично кормили, и она могла заказывать то, что ей хотелось. В комнате стояли телевизор и видео, и Кенан полагал, что Наде не на что жаловаться. Кенану пришлось сочинить историю о том, что он отправил жену на отдых – надо же что-то говорить родственникам, объясняя ее отсутствие? Кенан напряженно думал, что делать после рождения ребенка. И ему в голову пришла замечательная идея. Он вспомнил, что один из приятелей частенько наведывается в одно заведение, которым владеет некая мадам Латифе. Эта мадам, по словам все того же приятеля, занималась незаконным импортом девиц из России и стран бывшего СССР. Так Кенан нашел новый «дом» для своей благоверной.

Надина беременность протекала хорошо, и она даже жалела о том, что все идет так гладко, ведь так она не могла попросить Кенана отвезти ее в больницу. Правда, один раз она попыталась инсценировать недомогание. Кенан не остался равнодушным, но и не подумал везти Надю в город. Вместо этого он привез врача, который, осмотрев Надю, не нашел ничего угрожающего ее жизни или жизни ребенка. Она улучила момент, когда Кенан ненадолго оставил их с врачом наедине, и попыталась попросить помощи, но муж, очевидно, проинструктировал доктора, потому что тот не отреагировал на Надины мольбы. Этого врача она увидела еще один раз – когда он пришел принимать роды. Надо признать, он оказался настоящим мастером своего дела, и Надя даже получила спасительный обезболивающий укол в позвоночник, постановка которого требует немалого умения. Только вот когда она открыла глаза, то обнаружила, что проснулась не там, где засыпала! Надя ничего не знала о судьбе ребенка, не знала даже, кто родился – мальчик или девочка. Когда она находилась под действием наркоза, ее перевезли в дом Латифе. Узнав о том, какую участь ей уготовил Кенан, Надя несколько часов билась в истерике. Она не сомневалась, что ничто не заставит ее выполнять позорные обязанности проститутки, но Надя не знала методов убеждения мадам Латифе. Очень скоро ей пришлось смириться. Латифе в глубине души вовсе не была тираном, и ее искренне огорчало то, с каким предубеждением новая девочка относится к своей работе. Латифе хорошо ухаживала за своими подопечными и по-своему любила их, но лишь до тех пор, пока они выполняли все, что от них требовалось. Ей не доставляло удовольствия их наказывать, но иногда, к сожалению, этого было не избежать, и наказание всегда оказывалось жестоким и показательным. Самый легкий из ее методов – запереть провинившуюся девушку в маленькой душной комнатенке, находившейся в подвале дома, и посадить на хлеб и воду. Более тяжелое наказание – порка. Мадам не опускалась до этого сама. Для выполнения подобных обязанностей она держала помощника-гомосексуалиста, которому битье девочек доставляло ни с чем не сравнимое наслаждение. Он не бил их по лицу, но остальные части тел непокорных были истерзаны так, что порой требовалось медицинское вмешательство. Для этих целей у мадам Латифе тоже имелся свой человечек, и Наде пришлось с ним познакомиться в первые же дни пребывания в борделе. К своему удивлению, Надя узнала в нем того самого врача, который принимал у нее роды. Тогда-то ей и удалось разговорить его и выяснить, что она родила здоровенького мальчика. Какую-либо другую информацию врач сообщать отказался. Он профессионально выполнил свою работу, получил из рук Латифе пухлый конверт и исчез.

Надя быстро поняла, что лучше не конфликтовать с хозяйкой, потому что это чревато побоями и другими наказаниями. Ее долго не покидала мысль о побеге, пока она не поняла, что дом слишком хорошо охраняется – с тех пор, как сбежала одна из девушек, воспользовавшись помощью клиента, Латифе наняла дополнительных людей.

Надя не смирилась. Она постаралась убедить себя, что все происходящее ее не касается – как будто это происходит не с ней, а с кем-то другим. Иначе Надя просто не выжила бы! Клиенты приходили и уходили, а для нее проходил еще один день, вернее, ночь, после которой можно забыться сном и представить, что она находится в другом месте, со своим маленьким сыном, с мамой и братом. Так Надежда и спасалась, пока не появился Михаил. Она не могла поверить, что все это наяву, и боялась проснуться и увидеть, что по-прежнему является пленницей. Но и Михаил, и его друзья, о которых он рассказал Наде в их первую встречу, оказались реальностью.

Полицейский комиссар, которому Надя взахлеб рассказывала свою историю, не мог слушать ее спокойно. Он то и дело вскакивал с места и начинал ходить взад-вперед по комнате. За время Надиного рассказа он выкурил штук десять сигарет, и это показывало, насколько он возмущен. Не тем, что в Турции процветает торговля людьми – это не секрет. Чего он не мог понять, так это того, как муж мог продать жену в публичный дом ?! Такое просто не укладывалось у него в голове. Он смотрел на молодую, симпатичную женщину, сидящую напротив, и спрашивал себя, что ему с ней делать? Фамилия Сезер известна по всей стране, и мог ли он, обычный полицейский, упечь за решетку Кенана Сезера?