Георгий Персиков - Дело о Золотом сердце

Тем временем торжествующая победу разума над суеверием Большакова стремительными шагами пересекла озерцо и, подойдя вплотную ко входу, схватилась за одну из бамбуковых опор. В следующие секунды события развивались со стремительностью игрушечного чертика, выпрыгнувшего из табакерки.

Вице-председатель Российского географического общества Лариса Анатольевна Большакова неожиданно для всех внезапно изогнулась дугой и, взвизгнув не своим голосом, чуть не подлетела над водой, будто получив пинка от невидимого великана. После чего рухнула на мелководье и, судорожно дернувшись пару раз, застыла. Столб, за который она неловко схватилась в момент удара, нехорошо накренился и вся величественная постройка угрожающе заскрипела. Лианы, связывавшие конструкцию, стали с веселым звоном лопаться одна за другой.

Всеволод первым пришел в себя и, чертыхаясь, кинулся на помощь своей покровительнице. В несколько неправдоподобно длинных прыжков он достиг противоположного берега и уже спешил обратно с обмякшей Большаковой на руках, когда за его спиной начал рушиться храм. Лианы лопались, слеги трещали, и величественная прекрасная башня оседала внутрь, как карточный домик.

Через минуту, когда пыль осела, все с отчаяньем увидели, что секретный ход в долину карихона превратился в груду камней, земли и обломков бамбука. С расчисткой этого завала не справилась бы и рота солдат инженерной команды.

Компания понуро сидела на берегу, молча разглядывая обломки рухнувшей надежды. В очередной раз невидимая рука смешала их карты. Большакова лежала на берегу со свернутым одеялом под головой и медленно приходила в себя. Серхио отпаивал ее ромом из личного запаса. Через некоторое время она прокашлялась и обратилась к окружающим совершенно спокойным и лишенным всякого сожаления голосом:

– Меня ударил электрический угорь. Это совершенно точно, я могу утверждать. Обычный угорь, никакое не волшебное чудовище и не демон, хочу отметить. Я вошла в воду, понадеявшись на свои высокие сапоги, но эта рыбешка их прокусила.

Отец Лоренцо улыбнулся.

– Я слышал историю, подобную случившейся с вами. Она произошла с конкистадорами, искавшими легендарное Эльдорадо. – Здесь он встал во фрунт и громким, поставленным голосом начал рассказ: – Одному такому отряду удалось проникнуть в верховье Амазонки. Несколько месяцев люди добирались по реке, прежде чем достигли ее истоков. Дальше плыть было невозможно, и отряд двинулся по суше. Дорогу преграждали непроходимые заросли, страшные топкие болота. Опасность подстерегала на каждом шагу: огромные крокодилы, ядовитые змеи и несметные тучи комаров и москитов, заражающих людей малярией, тропической лихорадкой и другими опасными болезнями. Наконец отряд вышел на окраину огромного болота. Индейцы-носильщики категорически отказались заходить в воду, а в глазах их застыл ужас. Европейцы никак не могли понять, в чем дело, ведь болото было неглубокое. Там абсолютно негде было спрятаться крокодилам или анаконде, а воды было так мало, что даже пираньи не могли там обитать. Один смельчак все-таки пошел вперед, чтобы показать испуганным носильщикам пример, и поплатился за это. Не успел он сделать и нескольких шагов, как с диким криком рухнул в воду, словно был сбит с ног могучим ударом. Только к вечеру он стал понемногу приходить в себя, но полностью оправиться смог только через несколько дней. Желание идти дальше отпало, и отряд решил вернуться. Это был первый случай, когда европейцы узнали об электрическом угре. Позднее, расспросив индейцев, они выяснили, что эта довольно крупная рыба живет в реках и мелких протоках по всему среднему и нижнему течению Амазонки. Встречаются угри в ручьях и болотах, а когда болота пересыхают, они закапываются в ил и дожидаются следующего сезона дождей.

Большакова фыркнула и принялась растирать онемевшие ноги. Ей удалось встать и даже сделать несколько шагов.

– Не время унывать, – немного радостнее, чем позволяла ситуация, промолвил Лоренцо. – Предлагаю осмотреться – может, милосердный святой Христофор поможет нам найти еще один вход в секретное подземелье?

Компания путешественников разбрелась кто куда, каждый был погружен в невеселые мысли. Родин остался на берегу озерца в компании Ирины. Его рыжеволосая возлюбленная сидела, привалившись к поваленному стволу, и вновь потерявшим всякое выражение взглядом смотрела в непролазную стену джунглей. Душа Георгия находилась в смятении. В который раз спасение было совсем рядом и в который раз по велению чьей-то злобной воли шанс ускользал в последний момент. Почему судьба так изощренно жестока к ним? Почему, едва распробовав любовь на вкус, им было суждено оказаться в такой странной и мучительной разлуке? Вот она, его любовь, сидит рядом – достаточно протянуть руку. Но в то же время сознание ее витает где-то за тысячи верст, и они навеки теперь разделены непроницаемой крышкой ее хрустального гроба.

Внезапно его печальные мысли были прерваны самой Ириной. Она пошевелилась, вздохнула, и в ее глазах снова вспыхнул разум. Родин кинулся к ней, попытался заговорить, гладил и целовал любимое лицо, но Ирина лишь сосредоточенно глядела в какую-то одну точку в джунглях за его спиной, будто видела что-то, недоступное для остальных. Словно повинуясь ее приказу, Георгий кивнул и тихими шагами приблизился к густым зарослям. В джунглях громким шепотом спорили два человека. Рокочущий бас брата Родин узнал без труда. Георгию не осталось ничего, как притаиться среди деревьев и дождаться финала сцены взаимных упреков и обвинений.

– Черт вас возьми, Лариса Анатольевна! Вы завалили нам не только этот путь, вы загубили к чертям собачьим всю экспедицию! Видит Бог, я относился к вам с должным почтением и уважением все это время. Но после этого номера с бамбуковой жердью – увольте! Знай я, в какой театр самоутверждения и самолюбования вы превратите наш поход, близко не подпустил бы вас к этому делу, – хрястнул кулаком Всеволод о ствол ни в чем не повинного деревца, потревожив стайку небольших птичек. – Бес попутал, на тепленькое местечко в географическом обществе позарился, – простонал здоровяк, – да видно, не бывать тому.

Непотопляемая Большакова презрительно фыркнула и живо парировала:

– В том, что вы проваливаете все результаты экспедиций, которые у нас бывали, виноваты только вы и уж никак не вице-председатель Русского географического общества. Вы, Всеволод, умудрились превратить в пошлый и идиотский балаган многообещающую и светлую миссию.

Засунув в раздражении руки в карманы дорожного платья, грозная Лариса Анатольевна мерила шагами полянку.