Марина Серова - Ключи от жизни

Садясь в машину, я заметила, как на Валином окне дрогнула занавеска. Сластникова явно наблюдала за мной.

«Что ж, наблюдай, Валюша. Если понадобится, понаблюдаю и я за тобой, — подумала я и повернула ключ в замке зажигания, — а пока попробую обойтись без тебя».

Я неслась по дороге, обдуваемая ветром, слушала волшебный голос Фреди Меркьюри, поющего о том, что шоу должно продолжаться, и думала о том, что дело, доставшееся мне на этот раз, совсем простенькое и скоро должно закончиться. В общем, после разговора с Валей Сластниковой мое настроение поднялось, и я почувствовала, что страшно хочу есть. Поэтому затормозила возле первого попавшегося летнего кафе, уселась за свободный столик под синим зонтом и заказала много еды.

Юная особа в крохотном голубом сарафанчике и белом фартучке, похожем на фиговый листок, незамедлительно притащила мне на подносе две здоровенные ляжки курицы-гриль, мисочку с острым соусом, салат из овощей, булочку, посыпанную кунжутом, и апельсиновый сок.

Все я, конечно, съесть не смогла. Вот всегда так: кажется, будто нужна гора еды, чтобы удовлетворить зверский голод, а на поверку оказывается, что и половины не осиливаешь.

Отвалившись на спинку стула, я покрутила в руках так и не тронутую булочку. Не Рудиковой ли пекарни это творение? Да-а, весело ему сейчас. Ну, ничего, пусть потерпит еще немножко. Скоро, думаю, все разрешится в его пользу.

Я с удовольствием выкурила сигарету и вновь вспомнила Валентину Сластникову: на ее кухне не только я не осмелилась закурить, но этого не сделал бы и самый заядлый курильщик, опасаясь умереть от удушья. Вернувшись в машину и набрав номер телефона Луговичных, я услышала лишь длинные гудки. Ладно, поеду пока домой. Сейчас просто необходимо принять душ и смыть с себя чад Валюшиной кухни.

Но осуществить этот замысел не удалось. Еще открывая дверь, услышала настойчивые звонки. Я подбежала к телефону и сняла трубку.

— Алло! Татьяна Александровна? — послышался встревоженный голос Миющенко.

— Да.

— Еле дозвонился до вас. Тут такое дело… Сегодня утром обнаружили труп Галины Луговичной.

— Что?! — сообщение буквально ошарашило меня.

Чего-чего, а этого я никак не ожидала, зациклившись на своей версии.

— Да. Мальвина Васильевна только что опознала свою невестку. Сомнений нет никаких.

— Так. Минуточку… — Совершенно потрясенная услышанным, я села прямо на пол. — А где? Когда? От чего произошла смерть?

— Точно еще ничего не установлено. Тело пока в судебке. Экспертиза проводится. Но могу сказать, что со времени смерти прошло дня три. И еще: ей перерезали горло, а на кисти левой руки имеется бинт со следами крови. Нашли Луговичную в лесопосадках. Район гусельских дач. Я недавно оттуда, осматривали место преступления. Рядом с телом обнаружили опасную бритву. Без сомнения, это и есть орудие убийства.

— А кто сообщил о трупе? — снова выдержав паузу, спросила я.

— Дачница какая-то. Пошла искать свою собачонку и наткнулась на труп. Вы извините, Татьяна Александровна, но у меня сейчас совсем нет времени, сами понимаете. Через полчаса должен в судебку за заключением ехать, звоню вам из автомата. С работы же не позвонишь. Так что давайте подробный разговор перенесем на вечер. Если получится, конечно.

— А в чем она была одета? — буквально выкрикнула я.

— В белой футболке и сером трико. «Пума», кажется.

— А на ногах зеленые сланцы?

— Да. А вы откуда знаете? Вы уже что-то раскопали? Нет, все, позже. Сейчас не могу. Ждите моего звонка.

— Запишите номер сотового, — сказала я, но уже в пустоту. Послышались короткие гудки.

Я так и сидела на полу, оглушенная известием. Не ожидала я такого. Мысли никак не хотели выстраиваться в ряд, разлетаясь в разные стороны, как Валюшины мухи.

Итак, прежде всего надо собраться. Да-да, надо максимально собраться! Я начала уговаривать себя и потянулась к сумке. Извлекая оттуда мешочек с моими магическими помощниками — гадальными костями, попыталась сконцентрироваться хотя бы на вопросе к ним и бросила перед собой двенадцатигранники.

Выпало 13+30+4. Я помню наизусть почти все расшифровки. Так вот эта звучит следующим образом: «Вас порядочно расстроило одно незначительное обстоятельство, которому из-за своей впечатлительности вы придали слишком большое значение».

М-да. Более кощунственной формулировки не подобрать. Незначительное обстоятельство — это труп Галины Луговичной с перерезанным бритвой горлом, что ли?..

Ну хорошо. Постараемся отставить эмоции и впечатлительность, которой я, как сказали кости, подвержена. Тогда получается, что изначально я правильно мыслила.

Галина одета в трико и сланцы, которые купила втайне от домочадцев в магазине «Фламинго». Кисть левой руки забинтована. Возможно, там рана, которую она нанесла себе сама, чтобы разыграть представление. Значит, первая часть спектакля все-таки сходится. Потому кости говорят, что я не должна сильно расстраиваться. Моя версия верна. Или была верна до определенного момента. Но вот дальше… Дальше одно расстройство.

Труп найден в лесопосадках в районе гусельских дач. Дач… Дач…

И вот тут меня словно по лбу огрели. Газета! Ну, конечно, газета «Кому что». Та, что лежала на ковре в комнате, где проводила одинокие ночи Галина, когда ругалась с мужем. Газета была перегнута как раз на объявлениях об аренде дач и садовых участков. Вполне логично: Луговичная кинулась за помощью к абсолютно чужим людям, а не к своим подругам.

Срочно, очень срочно нужна эта газета. Я еще раз попыталась дозвониться до Мальвины Васильевны. Безрезультатно. Она еще не добралась до дома, ее наверняка сейчас опять допрашивают.

Сложив кости обратно в мешочек, я подхватила сумку и выбежала из квартиры.

Как назло, ни в одном ларьке «Роспечати» нужной мне газеты не оказалось. Их либо уже распродали, либо сдали на склад за невостребованностью. Пришлось мчаться в ближайшую библиотеку. А время было дорого. Теперь свобода Рудика висела на волоске. Я понимала, если следствию не представить сейчас неоспоримые факты его непричастности к убийству, с ним церемониться не станут. Все улики и так были против него, а теперь, при наличии трупа… В общем, ясно.

Еще недавно я предполагала, что, если я не найду Галину, она отыщется сама — живая и здоровая. Теперь выжидать было нечего. Пришла пора действовать со своим обычным напором. А то я что-то чересчур расслабилась, пустив дело практически на самотек.

В библиотеке имени Льва Николаевича Толстого было сумрачно, прохладно и пахло сыростью. Совершенно седая очкастая дама, восседавшая в полном одиночестве за полированным столом и просматривавшая какой-то журнал, по долгу службы и от скуки хотела было заставить меня заполнить какой-то формуляр.