Марина Серова - Никаких следов

— Убийство?! — Это было интересно.

Я заказала еще один стакан минералки, разговор, кажется, будет долгим.

— Да, убийство. Оно произошло четыре дня назад.

— Извините, Константин, а как же милиция?

— А что милиция?

— Вы говорите, что убийство произошло четыре дня назад, значит, следствие только начато и за такой короткий срок просто не могло еще зайти в тупик. — Я старалась говорить как можно спокойнее, так как видела, что парень сильно нервничает.

— Да оно уже в тупике, в полнейшем тупике!!! — Он сорвался, буквально сразу изменившись в лице.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, Константин. — Я заказала ему легкого рому с колой. — Выпейте и успокойтесь.

— Извините, Таня, я в порядке, — он отхлебнул из стакана и взял себя в руки.

— Расскажите мне подробнее об этом убийстве.

— Конечно. Как я уже говорил, четыре дня назад было совершено убийство. Убита моя подруга. Мы с ней строили планы на будущее. Хотели пожениться.

— Теперь понятно, почему вы так волнуетесь.

— Да, но это очень странное убийство. — Константин снова принялся судорожно вертеть в руках стакан с коктейлем, рискуя пролить его себе на брюки.

— Чем же оно такое странное, и почему милиция, на ваш взгляд, в тупике? Рассказывайте все как можно подробнее, пожалуйста, любая мелочь может быть важна для составления ясной картины преступления.

— Моя невеста, теперь я могу ее так называть, Надежда Кузнецова, была студенткой университета. Жила в маленькой однокомнатной квартирке недалеко отсюда, доставшейся ей от отца, который умер не так давно. У него, по рассказам Нади, был там рабочий кабинет, и вся квартира увешана разными патентами на всякие изобретения и набита каким-то оборудованием — Надя ничего не захотела менять в квартире после его смерти, они были очень дружны. Отец был директором института.

Константин перевел дыхание и потянулся за сигаретами. Было видно, что он боится что-нибудь упустить, отчего рассказ его получался довольно сбивчивым и путаным.

— У Нади были сильные нелады с матерью, — продолжил он, глубоко затянувшись, — а вот в отце она души не чаяла, поэтому после его смерти съехала с квартиры матери и поселилась в бывшем доме отца. Дней за десять до убийства Надя пришла ко мне домой поздно вечером.

В тот день я был у нее, но ушел пораньше, нужно было сделать кое-какую работу. Я пришел домой, а через три часа прибежала Надя вся в слезах. Оказывается, она после моего ухода вышла за хлебом, а когда вернулась, обнаружила, что многие ящики и шкафы настежь открыты. В ее отсутствие кто-то побывал в квартире и тщательно перерыл все содержимое. Я, как смог, успокоил ее и уложил спать. Утром мы поехали к ней домой и обнаружили там все в полном порядке.

Надя уверяла меня, что вчера вечером там все было перевернуто, но я ей не поверил. Последнее время она была переутомлена и немного взвинчена, что-то не ладилось в университете. Надя накричала на меня, она очень обиделась на то, что я ей не поверил, и мы поругались. Я завез ее в университет и поехал на работу. Весь день не мог забыть об этом инциденте, очень хотелось помочь Наде хоть чем-нибудь. Вечером, когда я приехал к ней домой, она сидела на кухне и плакала.

Я попытался ее успокоить и повел погулять на набережную. Мы гуляли долго, Надя говорила мне, что очень боится чего-то, и все время дергалась. Мне кое-как удалось ее успокоить, но на этом дело не кончилось. В течение всех последующих дней Надя все время жаловалась, что кто-то забирается к ней в квартиру, когда ее нет дома, и что-то ищет. От всех этих переживаний она стала просто как тень. Я ничего не мог с этим поделать, вернее, мне казалось, что не могу… Так, значит, четыре дня назад я пришел к Наде вечером, но она мне не открыла.

Простояв под дверью добрых полчаса, я отправился ее искать. В двенадцать часов ночи стал серьезно волноваться и позвонил ее матери Ольге Петровне. Она меня всегда недолюбливала, и мы мало общались с ней до последнего времени. Мне удалось убедить ее приехать и открыть Надину квартиру вторым ключом. Когда мы вместе с Ольгой Петровной вошли внутрь, то обнаружили Надю, лежащую на полу посередине комнаты с пробитым черепом. У Ольги Петровны случилась истерика, мне пришлось довольно долго успокаивать ее, прежде чем удалось вызвать милицию.

Следователь приехал почти сразу и тут же обнаружил орудие убийства — тяжелую настольную зажигалку. Она всегда стояла на столе Надиного отца, я часто видел ее прежде. Милиция все облазила и обнюхала, но ничего больше не нашла и на этом успокоилась. Следствие выдвинуло версию, что Надя знала убийцу, так как дверь была заперта, а следов взлома не обнаружили. Таким образом я попал в подозреваемые номер один.

Константин замолчал, затянувшись сигаретой. Я пододвинула ему пепельницу.

— Так, значит, вы хотите нанять меня, чтобы отвести от себя подозрение?

— Нет, конечно, нет! — замахал он руками. — У меня стопроцентное алиби. В то время, когда Надю убили, я был на работе, там меня видели человек сорок.

— Вы хотите, чтобы я нашла убийцу?

— Да, поскольку милиция этого сделать не может. Они с большим удовольствием просто пренебрегли бы показаниями сорока человек и упекли за решетку меня, чем продолжили бы настоящее расследование. А теперь просто время тянут.

— Понятно, но я должна подумать, прежде чем дать ответ.

— Сколько времени вам потребуется для того, чтобы принять решение?

— Я позвоню завтра. Оставьте свой телефон. — Я тоже достала сигарету. Константин машинальным движением достал зажигалку и поднес мне.

— Сколько стоит ваше время, Татьяна?

— Обычно я беру двести долларов в день плюс расходы после завершения расследования.

— Это меня устраивает. — Константин достал визитную карточку и протянул мне: — Здесь мой адрес и телефоны, домашний и рабочий, и номер пейджера.

Я взяла карточку и поднялась из-за столика.

— Ну что ж, до завтра, Константин. — Расплатившись с официантом, я направилась домой.

Уходя, я оглянулась — Константин все еще сидел на прежнем месте и смотрел мне вслед. Я прибавила шагу, на ходу пытаясь разобраться в своих впечатлениях от знакомства с клиентом. Похоже, что парень действительно влюблен, вернее, был влюблен в погибшую девушку и теперь готов из кожи вылезти, чтобы найти убийцу невесты. Это мне нравилось, немного в последнее время попадалось мне дел, пусть даже с черной, но все же романтикой. Но все равно мне нужно было все хорошенько обдумать, прежде чем принять решение. А вдруг он и в самом деле убил девушку и теперь пытается, нанимая меня, отвести от себя подозрения? За кажущейся простотой дела, как правило, всегда скрывается нечто большее. И эта головоломка вряд ли окажется исключением.