Татьяна Полякова - Коллекционер пороков и страстей

– А машина?

– Подарок на восемнадцатилетие? Вы эту машину видели? Сомневаюсь, что о ней девчонка мечтала.

– Молодые люди у Надежды были?

– Понятия не имею. Но вряд ли бы она пригласила их в дом. Натану бы никто не понравился. Если только арабский шейх, но и в нем он бы усмотрел одни недостатки. У него была жуткая боязнь, что Надя отправится по стопам матери, то есть выскочит замуж за какое-нибудь отребье. Он твердил об этом девчонке с утра до вечера и разглядывал всех друзей-подруг под микроскопом. Кто такое выдержит?

Бергман задавал вопросы еще минут десять, после чего, вежливо поблагодарив хозяйку, поднялся.

– Извините за беспокойство, – уже возле двери сказал он.

– Беспокойте в любое время, – усмехнулась Галина. – И ради бога, найдите того, кто это сделал.

– А вы сами что думаете по этому поводу? – спросил Максимильян, стоя к Галине боком и разглядывая картину.

– Я? – вроде бы удивилась женщина.

– Ну да. Вы ведь наверняка задавались вопросом: кто мог совершить убийство? Точнее, три убийства?

– Не знаю, – ответила она с большой поспешностью. – Недоброжелателей у него было много. Но убийство… наверное, все дело в этих деньгах… Грабитель-отморозок…

Бергман кивнул, словно соглашаясь, и мы покинули кабинет. Не дожидаясь привычного вопроса «что скажешь?», я заметила, как только мы вышли из музея:

– Мне показалось, она говорит искренне…

– Кроме разве что последнего вопроса, – усмехнулся он, и я согласилась:

– Да, кроме разве что последнего. Подозрения у нее есть, но она не захотела ими делиться.

– Или не рискнула.

– Или так, – кивнула я.

Мы сели в машину, но уехали недалеко. Развернувшись на светофоре, Бергман припарковал «Ягуар» возле небольшого сквера. Отсюда музей был хорошо виден.

– Надеешься, что Галина бросится сломя голову к своему возможному сообщнику? – съязвила я.

– Женщины всегда наступают на одни и те же грабли. Даже самые умные.

– Что ей мешает позвонить?

– Вот уж не знаю. Но в девяти случаях из десяти женщина срывается…

Договорить он не успел: из дверей музея показалась Галина, быстрым шагом прошла на парковку и села в белый двухдверный «Мерседес». На светофоре она свернула, и мы спешно отправились за ней. Я – с легкой досадой. «Могла и потерпеть пару часов», – думала я, стараясь не терять «Мерседес» из виду.

Наша слежка продолжалась недолго. Уже через семь минут Галина тормозила возле двухэтажного здания с табличкой возле единственной двери «Галерея Шацкого». Ниже еще что-то написано, должно быть, часы работы, но отсюда не разобрать.

– Вполне естественное желание рассказать о нашем разговоре, – скорее из вредности заметила я.

– Тогда торопиться не стоило. Может, у нее возникли вопросы? Или появилось беспокойство?

– С какой стати? Ничего такого в нашем разговоре не было, на те же вопросы она уже отвечала следователю.

Галина между тем, бросив машину у тротуара, подошла к двери и нажала кнопку звонка. Дверь открылась, и дамочка исчезла из поля зрения.

– Что же ее насторожило? – пробормотал Максимильян, вроде бы просто подумав вслух. – Ясно, что подобная публика не любит привлекать внимание сыщиков…

– Чего им бояться, если они просто продавали или покупали картины. Занижали цену, чтоб налог не платить?

– И это тоже. Явится следователь по одному делу, и в тюрьме окажешься по другому, – засмеялся Максимильян.

Место для парковки мы нашли с трудом и довольно далеко от галереи. Прошло минут двадцать, Галина не появлялась.

– Разговор затянулся, – взглянув на часы, Бергман заглушил машину и повернулся ко мне: – Что ж, давай и мы нанесем визит.

– Галина поймет, что мы за ней следили.

– Наведаться сюда после беседы с ней тоже вполне естественно. Идем. Вдруг пропустим что-нибудь интересное.

Не знаю, на что он надеялся, запертая дверь галереи препятствовала внезапному вторжению. Теперь пришлось мне давить на кнопку звонка. Дверь открыли, не поинтересовавшись, кто мы и зачем пожаловали, что, признаться, удивило. Нас встретила молодая девушка в платье с пышной юбкой, наряд завершал кокетливый бант в волосах. Девушка приветливо улыбнулась.

– Могу вам чем-то помочь?

– Мы бы хотели встретиться с господином Шацким, желательно прямо сейчас, – ответил Максимильян, протягивая ей визитку.

Визитка была выдержана в благородно-золотистых тонах и, кроме фамилии, имени и номера мобильного, ничего не содержала, так что девушке оставалось лишь гадать, кто перед ней. Само собой, Бергман успел произвести впечатление. Она окинула его еще одним оценивающим взглядом. Дорогие тряпки и часы без внимания, уверена, не остались, а личные достоинства Джокера вообще выше всяких похвал.

– Прошу минуточку подождать. Может быть, пока вы заглянете в наши залы? – Она указала рукой на арочный проход, а сама поспешно скрылась за стеклянной дверью.

– За мной, – скомандовал Бергман и воспользовался той же дверью, которая, как оказалась, вела в небольшой коридор. Слева туалет, чуть дальше кабинет хозяина, оттуда доносился голос Галины:

– Этот тип куда хуже ищеек в погонах.

– Любопытно, – мурлыкнул Максимильян и дверь распахнул.

Девушка стояла с его визиткой в руках и от нашего внезапного появления вздрогнула. Галина сидела в кресле возле окна с бокалом белого вина, наверное, нервы успокаивала, хотя, кто знает, что у них здесь за порядки.

Сам Шацкий, мужчина лет шестидесяти, маленький, кругленький и совершенно лысый, метался от одной стены к другой. Увидев нас, замер, как по команде, смешно хлопая глазами.

– Лев Валерьянович? – заговорил Максимильян. – Моя фамилия Бергман, думаю, мне не стоит объяснять, кто я и по какому делу.

Губы Шацкого растянулись в совершенно неестественной улыбке, как будто кто-то растягивал его рот руками, взгляд при этом оставался испуганным, он продолжал хлопать глазами, и я заподозрила нервный тик. Но неожиданно все прекратилось.

– Иди отсюда, – рявкнул он на девушку, та вновь вздрогнула и бросилась из комнаты. – Садитесь, – вздохнул он, на сей раз обращаясь к нам. – Хотя я совершенно не понимаю…

– Приятно увидеть вас снова, – заявил Бергман Галине, невежливо перебивая хозяина кабинета. В голосе ни намека на иронию или, боже упаси, издевку, тихая, неподдельная радость. Галина растерянно кивнула, не зная, как на это реагировать.

– Послушайте, – начал Шацкий, сев в кресло, но тут же вскочил и метнулся к окну. – Мы все потрясены чудовищным злодеянием и…

– Готовы на все, чтобы преступники понесли заслуженную кару, – продолжил Бергман.

– Ну… в общем, да. Однако вы должны понять… я устал от постоянных вопросов, в конце концов, все это вредит бизнесу.