Татьяна Полякова - Коллекционер пороков и страстей

– Вера и Надежда, как я поняла, были под пристальным вниманием. Но Ядвига жила отдельно. У нее кто-то был?

– Может, и был, но я об этом не знаю. Надю жалко, – вздохнула она. – Без отца, без матери… ребенок еще. Какая ни есть, а все ж семья… – Ольга тяжело поднялась и стала мыть посуду. В кухне появился Димка.

– Ты как?

– Нормально.

– Максимильян спрашивает, не хочешь ли осмотреть столовую?

– Да, конечно. – Я уже пошла за ним, но решила задать еще один вопрос Ольге: – Хозяева в последнее время ключи не теряли?

– Нет. Если б такое случилось, Натан бы сразу замки поменял.

– Но ведь у вас ключи были…

– Что ты, ключи мне Надя дала, когда в больнице лежала. Здесь ведь надо было порядок навести.

– То есть вы обычно приходили, когда в доме кто-то был?

– Конечно. Видать, не очень доверяли. Но я не в обиде.

До столовой оставалось несколько метров, я слышала голоса Бергмана и Вадима, Димка шел чуть впереди, а я вдруг поняла, что больше не сделаю ни шагу. Это было сродни панике, когда тебя точно тяжелой волной сбивает с ног. Лицо пылало, сердце ставило мировой рекорд по прыжкам, а в голове ворох мыслей и ни одну не успеваешь додумать до конца. Давящее ощущение беды, запах крови, отчаяние… все перемешалось. С большим трудом я заставила себя преодолеть эти несколько метров и оказалась в хаосе звуков. Выстрелы, крики, глухой удар тела, рухнувшего на пол.

Тяжело дыша, я открыла глаза, за минуту до того машинально зажмурившись, ожидая увидеть обезображенные выстрелами тела. Но не увидела ничего. То есть я увидела троих мужчин, которые смотрели на меня одинаково озабоченно, но Димка еще и с тревогой, Вадим слегка ошарашенно, а Бергман с интересом, словно на подопытную мышь. И это здорово разозлило. Он подошел, взял меня за руку и сказал:

– Не пытайся руководить этим. Расслабься и просто входи, как входят в поток…

Я грубо оттолкнула его руку и бросилась на улицу. Здесь мне понемногу удалось успокоиться, к тому моменту, когда мужчины вышли из дома, я уже дышала ровно и даже испытывала легкую вину за свою грубость.

Максимильян сел в машину и отбыл первым, Димка на этот раз решил ехать с нами. Мы молчали, и молчание это было напряженным. Дима, не выдержав, нерешительно произнес:

– Он просто хотел помочь. Ты…

– Помолчи, – прервал его Вадим. – Ни ты, ни я не знаем, каково это… каково ей… Думаю, приятного мало, когда покойники толпятся вокруг.

– Спасибо, – сказала я.

– Не за что. Но Поэт прав, Максимильян просто хотел помочь.

– Почти убедил.

– Почему ты против него настроена? – возмутился Димка, что было, в общем-то, на него не похоже. – Ты с самого начала восприняла его в штыки.

– Может, это любовь такая, – хмыкнул Вадим. – А что? Чего на свете не бывает…

– Придурок, – фыркнула я, и мы оба засмеялись.

– Ладно, будем считать, что инцидент исчерпан, – сказал Волошин.

– Он здорово разозлился? – минуту спустя спросила я.

– Джокер? Не думаю. В наших общих интересах, чтобы ты ему доверяла.

– Послушайте, – не выдержала я. – Это мои мозги, и я не хочу, чтобы в них кто-то копался. Даже для общей пользы. Он уже предлагал свою помощь, вот только что я увижу, если соглашусь с его предложением? – Я хотела, чтобы это прозвучало насмешливо, но все равно получилось зло. – То, что мне покажет мое «я», или то, что хочет он? Кстати, с кем-нибудь из вас он это проделывал?

– Нет, – ответил Вадим, а Димка покачал головой.

– Ты забыла: ключевая фигура – Девушка. И выбор делать тебе. От нас в этом смысле мало что зависит.

Это что же получается? То, что мы стали любовниками, – лишь мой выбор? А он, выходит, ни при чем? Принял его как данность? Я покосилась на Димку, он сидел рядом и смотрел в окно, а я почувствовала себя так, точно между нами быстро растет и ширится стена из крепкого бетона.

Невеселые размышления пришлось прервать, мы подъехали к дому Бергмана. Его машина стояла во дворе. Чувствуя себя на редкость паршиво, я поспешно вошла в дом. Лионелла встретила нас с обычной суровостью.

– Надеюсь, вы наконец-то сядете за стол.

За стол мы сели, заняв кресла с четырех сторон прямоугольного антикварного монстра. Сама столовая больше бы подошла средневековому замку, а не городскому дому двадцать первого века. Что за дурацкая тяга ко всякому старью?

– Звонил Вербицкий, – нарушил тишину Максимильян. – Завтра Надежду выписывают из больницы. Надо решить, что с ней делать дальше.

– Вербицкий рвется в бой с девизом «оберегать и защищать», – пожал Вадим плечами. – Деньги, как я понимаю, нам платит Аллилуев, а его интересует убийца друга.

– С деньгами у Вербицкого, кстати, дела обстоят не лучшим образом, – заметил Димка. – Отец считался одним из крупнейших бизнесменов области, но в последние годы допустил несколько серьезных просчетов, а после его внезапной смерти от инфаркта, девять лет назад, компаньоны постарались урвать куски побольше.

– Инфаркт вызвал сомнения? – уточнил Максимильян.

– Не похоже. Дядя пожаловался на сердце, его госпитализировали, ничто, как говорится, не предвещало, но на третий день он оказался в реанимации, а на пятый умер. Жена в делах ничего не смыслит, сыну едва исполнилось шестнадцать, а когда он достиг совершеннолетия, фирму спасать уже было поздно. Стас продал ее за бесценок и сейчас трудится у дяди.

– Я правильно понял, с деньгами у него совсем туго? – хмыкнул Вадим. – Тогда понятно, почему он так вьется возле богатой наследницы.

– До былого достатка семейству, конечно, далеко, – сказал Димка. – Мамаша да и он с сестрой жить привыкли на широкую ногу, а сейчас особенно не пошикуешь. Выгодная женитьба решила бы его проблемы.

– Я бы хорошенько проверил, чем был занят наш Стасик в вечер убийства, – заявил Вадим, а Бергман спросил Димку:

– Что у тебя с регистрационными записями?

– Пока ничего. В городе ни одна из этих женщин брак не регистрировала, если не считать, естественно, замужества Веры. Сейчас занят специальной программой, чтобы расширить поиски.

– Хорошо. – Бергман отбросил в сторону салфетку и поднялся из-за стола. – У меня запланированы две встречи на сегодня. – Тут он перевел взгляд на меня и добавил: – Надеюсь, ты еще на некоторое время останешься в моем доме.

И ушел. А мы переглянулись.

– Чует мое сердце, он занялся этим делом в одиночку, – проворчал Вадим.

– Каким делом? – продемонстрировал удивительную несообразительность Димка.

– Убийством Рыжего, которого подкинули под наши окна.

– Если это так, почему не сказать нам? Мы бы помогли.

– Потому что это Джокер. И что у него на уме, известно лишь ему. Ладно, будем считать, что сегодня вечером у меня выходной, порадую свою девчонку. И тебе желаю того же, – закончил он насмешливо и вскоре удалился.