Юсси Адлер-Ольсен - Журнал 64

– Это Микаэль. Мы с одним из наших помощников, имя которого вам знать необязательно, семь минут назад зафиксировали, что Хафез эль-Ассад покинул полицейское управление и теперь спускается по лестнице с моста Тиетген на один из перронов вокзала. Как прикажете с ним поступить?

Как им поступить, разве не очевидно?

– Следуйте за ним. Если будет возможность сделать это незаметно для окружающих, возьмите его. Не отключай мобильный, чтобы я мог быть в курсе происходящего. И позаботьтесь о том, чтобы он ни в коем случае не обнаружил ваше присутствие.

– Нас двое, мы прикроем друг друга в случае необходимости. Будем держаться на расстоянии от него, не беспокойтесь.

Курт улыбнулся. Вторая хорошая новость за день. Возможно, все еще обойдется.

Он вернулся в постель и прилег рядом с умирающим телом, вдавив «Нокиа» в подушку под своим ухом. Здесь сталкивались два бескомпромиссных и очень разных мира. Жизнь и смерть, проще говоря.

Пролежав несколько минут и ощутив, что дыхание Беаты почти замерло, он услышал в трубке шепот:

– Мы в электричке, направляющейся в Тоструп. Возможно, он приведет нас к своему истинному месту жительства. Мы сидим в разных концах вагона рядом с дверями, так что гарантирую: парень никак не проскользнет мимо.

Курт похвалил его, а затем повернулся к жене и положил пальцы ей на шею. Пульс все еще прощупывался, но очень слабый и капризный, как сама смерть.

На мгновение он прикрыл глаза и предался грезам о румяных щеках и звонком смехе, прогоняющем прочь все волнения. «Невозможно поверить в то, что она когда-то была молода», – подумал он.

– ВОТ! – довольно громко прозвучало из мобильника.

Курт встрепенулся.

– Парень вышел на Брёндбюостер. Уверен, что он направляется к вам, Курт.

Неужели прошло так много времени? Вад стряхнул с себя минутное забытье и принял полусидячее положение, приложив телефон к уху.

– Держитесь на расстоянии, здесь я сам позабочусь о нем. Только будьте осторожны – парни из полицейской академии проводят свои занятия прямо напротив. Носятся, изображая нарушителей и полицейских…

Курт улыбнулся. Гостю будет оказан теплый прием.

Он хотел сказать Беате, чтобы она немного потерпела, он скоро вернется, но тут увидел, что глаза ее раскрыты, а шея запрокинута назад.

На несколько секунд он затаил дыхание, а затем принялся жадно хватать воздух, глядя на тусклые мертвые глаза возлюбленной. Они были направлены в ту сторону, где он только что лежал, словно в последний момент Беата пыталась его увидеть. А он проспал, и это было ужасно. Его не оказалось рядом, когда она нуждалась в нем…

Курт почувствовал слабую пульсацию в районе диафрагмы. Затем она распространилась по всему телу с неуправляемой скоростью и достигла грудной клетки, сжав горло судорожным шоком, вылившимся в какой-то гортанный звук. Его лицо исказилось почти до боли, и протяжный практически неслышный вой добавился к рыданиям.

Так он просидел несколько минут, держа тело за руку, затем прикрыл ей глаза и поднялся не оборачиваясь.

Биту, которой его сыновья отбили тысячи теннисных мячей, Курт нашел в кладовке рядом с гостиной. Он взвесил снаряд в руке, одобрив его солидный вес, затем вышел во двор и притаился за углом сарая.

С улицы доносились громкие крики и веселые советы – там курсанты полицейской академии полным ходом осуществляли свои мечты по отделению зерен от плевел. Курт собирался теперь заняться тем же самым. Он собирался ударить Хафеза эль-Ассада по шее, если получится, а затем быстро перетащить тело в дом. А когда игрища на улице завершатся и опустится тьма, придут два помощника и помогут ему затащить тело в бокс…

В кармане загудел мобильный.

– Да, – прошептал он. – Вы далеко?

– Стоим на развилке Вестрегэде и Брёндбюостервай. Он исчез.

Курт нахмурился.

– Что?

– Парень устремился к веренице красных таунхаусов и пропал.

– Поторопитесь явиться сюда. Пусть каждый идет своей дорогой.

Пожилой мужчина захлопнул телефон и огляделся. Он находился в безопасности, стоя в углу двора, за спиной у него была стена в человеческий рост, примыкавшая к Твэргэден. Араб мог войти лишь одним способом – через въезд вдоль сарая. Так что он был готов к его приходу.

Не прошло и пяти минут, как Курт услышал осторожные шаги. Кто-то ступал по плитам и метр за метром подходил все ближе.

Курт крепче сжал биту и прислонился вплотную к углу. Он дышал медленно и глубоко, пока не показалась голова гостя. За долю секунды до удара человек отклонился назад.

– Курт, это я, – прозвучал голос, совсем не похожий на голос араба.

После чего фигура появилась целиком. Один из помощников. Микаэль время от времени прибегал к его услугам, когда готовилось крупное мероприятие.

– Придурок, – прошептал Курт. – Отойди. Ты спугнешь его. Иди обратно на улицу и смотри, чтобы он тебя не увидел.

Некоторое время он продолжал стоять с выскакивающим из груди сердцем и проклинал идиотов, какими, по-видимому, себя окружил. «Давай же, глупый маленький араб», – призывал мысленно Курт. Тем временем полицейская тренировка на другой стороне улицы закончилась. «Давайте уже покончим с этим».

Он не успел додумать мысль до конца, как услышал глухой стук в стену за своей спиной, а затем боковым зрением увидел, как через стену перекинулась пара рук.

Прежде чем Курт занял удобное положение, человек уже перебрался во дворик. Словно кошка, он приземлился на корточки перед Вадом, посмотрев на него взглядом, достигшим цели.

– Нам надо поговорить, – вырвалось у Ассада, прежде чем Курт замахнулся битой и опустил ему на голову.

Крепкий араб резко откатился в сторону и тут же вскочил, опершись на руку. Ровно в тот момент, когда бита с глухим звуком врезалась в плитку, полицейский подпрыгнул и крепко вцепился в торс Курта.

– Мы идем в дом, ясно? – прошептал Ассад. – На улице рыщет множество ваших гиен.

Он сжал горло Курта так, что тот почти перестал дышать. Старик хотел позвать на помощь, но даже на это воздуха ему не хватало.

Араб резко втолкнул его на дорожку и хотел отшвырнуть на лужайку перед задней дверью дома. Еще пара секунд, и ему бы удалось, однако быстро приближающиеся шаги и показавшаяся затем фигура Микаэля, который теперь уставился на них, заставила нападавшего вновь с силой сжать жертву, так что Курт едва не потерял сознание; однако почти сразу тиски были ослаблены.

Курт повалился головой в траву и услышал позади себя какую-то возню, удары и ругательства на двух языках.

Он с трудом выпрямился и, шатаясь, отправился к воротам гаража, где лежала бита. Едва подняв ее, вновь обнаружил араба перед собой.

Старик инстинктивно поглядел на лужайку, где уже без сознания валялся Микаэль.