Марина Серова - От греха подальше

Между тем большая часть девушек, оживленно переговариваясь, покидала главный корпус. Мне ничего не оставалось, как с веселой миной последовать за своим «суженым».

Комната, в которую мы пришли, мало чем отличалась от моей, разве только количеством зеркал и более изысканной мебелью. Если мою комнату можно было назвать первоклассной, то эта явно претендовала на люкс.

Посреди комнаты был накрыт столик со свечами. Широкая кровать с белоснежным бельем, недвусмысленно разобранная к нашему приходу, обещала мне «райские наслаждения».

Вопреки моим ожиданиям, «клиент» не торопился воспользоваться своими правами. Он подошел к столику и пригласил меня последовать его примеру. Увидев на столе сигареты и стараясь оттянуть неизбежное, я попросила у него закурить.

— Пожалуйста, это, собственно, не мои, — робко ответил он.

Казалось, гость потерял наедине со мной всю свою уверенность и уже не производил впечатления полового гиганта. Он сидел передо мной, не зная, куда деть свои мужицкие руки, и явно искал тему для разговора.

— Меня зовут Татьяной, — помогла я ему.

— Александр… можно Саша, — сказал думец и совершенно растерялся.

— Выпьем? — предложила я, неожиданно почувствовав себя рядом с ним опытной самоуверенной профессионалкой.

— Конечно-конечно, — засуетился мой робкий клиент.

Налив себе рюмку водки, он с сомнением посмотрел на меня.

— Наливай, — скомандовала я.

Вздохнув с облегчением, он аккуратно исполнил мою команду.

Мы выпили и закусили огурчиком. Я чувствовала себя значительно увереннее, чем полчаса назад. Я поняла, что Александр оказался в подобной ситуации впервые в жизни. Смех разбирал меня, и я еле сдерживалась.

— Замечательный был ужин, — наконец нарушил тишину Саша. — У вас тут часто такое?

Я не сдержалась и прыснула.

— Чего вы? — улыбаясь идиотской улыбкой, спросил Саша.

Я не знала, что ему ответить, и поэтому предложила:

— Еще по одной?

— Ну конечно, — обрадовался он, — вон у нас сколько всего!

Почувствовав себя в родной стихии, он успокоился и даже немного взбодрился. Водка и другие алкогольные напитки и стали темой нашего довольно оживленного застольного разговора. В этом отношении Александр оказался эрудитом. Я, как могла, поддерживала беседу на столь актуальную тему.

Через час наше общение приняло совершенно дружеский характер, и моего собеседника потянуло на откровенность.

— Я тебе честно скажу, — начал он, прикурив от моей сигареты, — я до этого дела, — он кивнул в сторону кровати, — не большой любитель. То есть в молодости, конечно, другое дело… А сейчас на работе так выматываешься, что уже ни до чего.

Он налил очередную рюмку.

— Ты пойми меня правильно, — очень серьезно сказал Саша и продемонстрировал мне свой указательный палец, — я и сейчас могу… иной раз. Но не хочу! Но я тебя очень прошу, если кто спросит — у нас все было о\'кей, по полной программе!

Через час мы спали как брат и сестра.

Утром, поправив на нем одеяло и поставив на тумбочку бутылку лимонада, я, веселая и отдохнувшая, отправилась досыпать к себе в комнату.

Окончательно проснулась я от запаха кофе в своей комнате. Обоняние не обмануло меня. Баба Маша, поставив на тумбочку поднос, собирала с пола предметы моего вчерашнего туалета. Сегодня заботливая баба Маша сразу принесла мне полный кофейник.

— Может, я рано? — участливо спросила она. — Ночью-то поди и глаз не сомкнула.

— Заездил, проклятый, — поделилась я сокровенным, выполняя данное Саше обещание.

— Уж по нему и видно. Ничего не скажешь — орел!

— Баба Маш, а ты-то как живешь? — проявила я женскую солидарность.

— У меня чай муж здесь, — ответила она, — на конюшне служит. А как же?

Я с наслаждением допивала вторую чашку. Не дождавшись продолжения разговора, баба Маша оставила меня в одиночестве, и ее голос уже доносился из коридора.

У меня было прекрасное настроение. И дело было даже не в том, что я не стала сегодня ночью проституткой, хотя и это радовало. Самое главное, что произошло сегодня ночью, — я получила ответы на все свои вопросы. Частный детектив во мне торжествовал! Теперь оставалось выяснить еще кое-какие детали, и для этого необходимо было поговорить с Ларисой. Расправившись с завтраком, я приняла душ и чуть ли не бегом отправилась в соседний коттедж.

Ларису я застала еще в постели. Она с аппетитом уплетала пончики и, похоже, не собиралась вставать. Я стащила с нее одеяло.

— Слушай, ранняя пташка! — возмутилась Лариса. — Ты что, ночью не нарезвилась? У тебя, между прочим, отгул до обеда, по всем правилам.

— Мой отгул — что хочу, то и делаю. Пойдем купаться, — предложила я.

Окна Ларисиной комнаты выходили на солнечную сторону, и, несмотря на довольно ранний час, уже было довольно жарко. Поломавшись еще немного, она наконец позволила себя уговорить, и десять минут спустя мы уже плескались в прохладной с утра голубой воде.

В бассейне мы провели довольно много времени и вылезли из него с посиневшими от холода губами, покрытые с ног до головы гусиной кожей. Чтобы немного согреться, мы улеглись прямо на горячий кафельный пол.

Немного согревшись и перестав дрожать, я начала разговор:

— А ты знаешь, кто они такие?

— Ты о ком? — переспросила Лариса.

— О вчерашних гостях. Ты знаешь, кто они?

— Неужто инопланетяне? — сострила Лариса.

— Лариса, я тебя серьезно спрашиваю, — постаралась я настроить Ларису на деловой разговор.

— Понятия не имею. Но если совсем серьезно, — добавила она, — то рожа твоего усатого мне показалась знакомой. По-моему, это какой-то генерал. А что?

— Мне это действительно очень важно…

— Неужто замуж зовет? — опять начала юморить Лариса.

— С тобой можно говорить серьезно? — Я начала терять терпение.

— Можно, — уверила Лариса и в самом деле стала серьезной. — Я тебя слушаю.

— Постарайся вспомнить, не знала ли ты кого-нибудь из гостей заповедника раньше?

— Мои знакомые в такие места не ездят, — усмехнувшись, ответила Лариса.

— Я не имею в виду твоих личных знакомых. Но, может, кого-нибудь из гостей ты видела по телевизору?

— А, в этом смысле, — оживилась Лариса, — такой был! Ты его тоже знаешь…

И она назвала мне фамилию известного кинорежиссера, который, правда, в последнее время занимается больше не кино, а политикой.

— А еще? — спросила я.

— Ты знаешь, может, и были, — сказала Лариса, — но я же темная, и телевизора у меня нет. Перед отъездом в Тарасов продали, а потом так и не купили.

— Вот-вот. И здесь у тебя телевизора нет, — улыбнулась я, — только не говори мне опять, что сюда не доходит сигнал. А то я подумаю, что ты и вправду темная.

— Но ведь на самом же деле не доходит!