Марина Серова - Острая нить

На такое способна только орда разминающихся мастеров карате стиля кекусинкай.

Когда-то на кухне, видимо, стояли две или три табуретки. Сейчас о былом великолепии этих предметов кухонной мебели свидетельствовали обломки ножек, словно разрубленных топором. Стол напоминал корову, у которой на льду разъехались ноги, да еще этой корове какой-то изверг переломил хребет. С потолка свисал осколок плафона, остальные составные части бывшего светильника в виде мелких осколков рассыпались по полу.

Не лучше дела обстояли и в жилой комнате. Диван любители жесткого стиля единоборств не смогли уничтожить до конца — только лишили его подлокотников и частично обивки. Зато старые добрые венские стулья не вынесли надругательств и членовредительства, найдя последнее успокоение в братской могиле, коей стал небольшой курган, сложенный из деревянных обломков…

— Да, хорошо повеселился кто-то, — прокомментировал горестное зрелище Владимир и повернулся ко мне: — Бросим его на диван?

Я только теперь почувствовала, что уже давно устала держать это все еще бесчувственное тело, и с благодарностью приняла дельное предложение.

Мы возложили «Феликса», как венок, на уцелевшую часть дивана и стали в меру сил приводить жилище в порядок.

— Обратила внимание, что крови нигде нет? — спросил Алексей, орудуя веником.

— Конечно, — кивнула я. — Значит, пустую квартиру громили. Зачем?

Леша пожал плечами:

— Грозили, наверное. Только чего грозить, если уж людей… — Он не стал договаривать. Правильно: будем надеяться на лучшее.

Тут наконец стал подавать признаки жизни наш пленник. Алексей метнулся к нему и принялся немилосердно трясти:

— Ну-ка, открывай глаза, гад!

— Потише, Лешка, — предостерегла я своего друга от непродуманных и скоропалительных решений. Судя по тому, как заблестели его голубые глаза, к таким решениям он был вполне готов.

Мои слова возымели некоторое действие: Алексей принялся почти нежно лупить «Феликса» ладонями по щекам, приговаривая:

— Просыпайся, тварюга, просыпайся…

Я всегда говорю, что лаской можно добиться большего. Стоило впавшему было в праведный гнев сотруднику славного охранного агентства «Щит» немного остыть сердцем, и наш засоня открыл глаза.

Взгляд его вполне осмысленно пробежался по нашим лицам, и, кажется, увиденное не слишком воодушевило пленника. Глянув на меня, он аж съежился. Я невольно ощутила некое удовлетворение: запомнил!

— Ну, — прикрикнул Алексей, — отвечай: кто вас послал, зачем? Будешь слушаться — так и быть, отпустим на своих ногах. А нет — не обижайся…

Пленный бандит съежился еще больше и пробормотал:

— От Бритого мы… Вашу машину тут видели несколько раз, с товаром, но прижать не удавалось… Вот нас и послали… договориться…

«Ну и кликухи у них, — с отвращением подумала я. — То Копченый, то Бритый — словно в зоопарке, честное слово».

— И как же вы узнали, когда мы подъедем? — продолжал допрос Алексей.

— Да никак. Третий день тут околачиваемся…

— Понятно. — Алексей взъерошил себе волосы. — А квартиру зачем разгромили, сволочи?

Лицо пленника вытянулось:

— Не были мы в вашей хате!

Лешка схватил его за ворот джинсовки, крутанул, сдавив «подследственному» горло:

— Врешь!!

— Х-р-р… Не-ет! — ответил полузадушенный «Феликс».

— Погоди, — вмешалась я в ход дознания. — Дай-ка мне попробовать, только придержи его на всякий пожарный.

Лешка немного ослабил хватку, пленник вздохнул, но при виде моих протянутых к его лицу рук выпучил глаза от ужаса:

— Не бей! Я не вру!

— Сейчас проверим, — серьезно сказала я и положила ладони ему на виски.

Глаза закрывать я не стала и потому видела, как затуманился его взгляд, когда начался эмпатопсихосинтез. Я удивительно легко и быстро «вошла» в его сознание, бегло просмотрела воспоминания последней недели и убедилась, что он говорил правду.

Наши ребята исчезли не по вине Бритого и его шайки.

По чьей же, черт возьми?!

Ладно, подумаем после. А пока надо разомкнуть наше с «Феликсом» слияние… Так, готово.

Я оторвала руки от его лица, распрямилась и встряхнула кистями. Бандит вздохнул и осмысленно посмотрел на нас.

— Не врет, — сообщила я Лешке. — Давай-ка придадим ему ускорение…

Мы вдвоем вывели пленного гоблина на улицу, и Алексей напоследок сказал:

— В следующий раз встречу — задушу без разговоров. Понял?

Бандит обрадованно закивал.

— Тогда… пшел отсюда, живо! — И Лешка действительно слегка «ускорил» гоблина затрещиной.

Когда мы поднялись к себе, Володя уже орудовал на более-менее прибранной кухне.

— Слушай, — обратился ко мне Алексей, когда мы уселись рядышком на остатки дивана, — если они тут все погромили, то зачем дверь закрывали так аккуратно?

— Может, сюрприз готовили? — предположила я. — Или… сюда не одни погромщики лазили? Отобрали у наших ключи и зачем-то наведались?

— Получается, тут три группировки побывали? — подумал вслух Алексей.

«Да, — мысленно согласилась я с ним, — похоже, на одну и ту же дичь охотятся несколько хищников».

Нашу беседу прервал голос из кухни:

— Эй, ночевать тут будем? Или поедем еще куда?

За окном в самом деле уже стемнело, и вопрос Володи прозвучал вполне уместно. Я привычно потянулась за гадальными костями.

1, 15, 33.

«Если вы не будете осмотрительны, то может приблизиться угроза вашему здоровью».

По-моему, это означает, что дрыхнуть следует здесь — по крайней мере дверь железная. Да и магазины, где можно узнать о пропавших, уже все позакрывались. «Решено», — подумала я и сказала:

— Я лично уже накаталась сегодня.

— Никаких возражений, — одобрил Алексей.

— У меня тоже, — подал голос с кухни Володя.

И мы заночевали в разгромленной квартире.

Встали мы, можно сказать, чуть свет, позавтракали, чем бог послал, и дружно погрузились в наш верный «КамАЗ».

— Леша, не рано собрались? — подавляя зевок, спросила я у коллеги. — Неужели магазины уже открыты?

— Во-первых, — впал в педантизм Алексей, — некоторые оптовые конторы скоро уже откроются, да будет тебе известно, соня провинциальная… Во-вторых, — он поднял палец и озорно заулыбался, — выполняя поручение начальства и даже действуя в согласии с совестью, никогда не забывай о личной выгоде! В-третьих, вещевые рынки уже работают — верно, Вовка?

Я только озадаченно крутанула головой, уже открыла рот, чтобы возразить… и почувствовала: ТАК НАДО. Зачем? А вот надо, и все, — сварливо буркнуло подсознание.

Скоро мы с Лешкой уже толкались посреди бесконечных торговых рядов. Мой спутник нес в руке небольшой пластиковый пакет.

Когда мы поравнялись с маленьким «вигвамом» — импровизированной примерочной, — Алексей затормозил.