Марина Серова - Плевое дело

Карат, по наивности, думает, что все это делается для того, чтобы вернуть пропавший долг украинцам. Хотя в конечном счете он тоже не остался бы внакладе. Как только Максим Викторович и Маргарита получили бы желаемый выкуп, они уехали бы из страны, а весь подпольный бизнес Максима Викторовича возглавил бы Карат. И тут я спутала заговорщикам все карты. Мне удалось столкнуть лбами наших бандитов и украинских.

В результате погибают крымовские курьеры. Карат тут же докладывает о новой неприятности Максиму Викторовичу, и тот, в свою очередь, решает немедленно отзвониться на Украину Крымову и как можно скорее утрясти назревающий конфликт. Однако в тот момент, когда он набирает номер Бориса Евгеньевича, в его кабинет вхожу я, и Максиму Викторовичу ничего не остается, как положить трубку.

Далее, почти весь день с ним находились вы, Олег Владимирович, и созвониться с партнером у него нет возможности. Когда же эта возможность появилась, Максиму Викторовичу сообщили, что Крымов уехал. Куда, ему не сказали по причине того, что не знали. Крымов мог дать отчет, куда и зачем он едет, только одному человеку. Виктору Овалову. Но тот уехал вместе с ним. Находясь в неведении относительно того, что Крымов уже прибыл в Тарасов и начал отстрел каратовских людей, Максим Викторович приступает к кульминационному моменту их с Маргаритой плана.

Уже по договоренности Карат звонит вам, Олег Владимирович, с дачи некоего Завара и назначает место и время передачи выкупа. Отзвонившись, он видит в окно прибывшего к нему Овалова с единственной целью убить его, Карата. Карат опережает противника и убивает его первым. Тем самым подписывает себе смертный приговор.

Мы с Борисом Евгеньевичем расправляемся с Каратом, выяснив предварительно у него все интересующие нас моменты. Я сохраняю ваши деньги, Олег Владимирович, и увожу оттуда Ларису. Затем звоню Максиму Викторовичу и сообщаю ему, что собираюсь выйти на человека, стоящего за Каратом. То есть на него самого, получается. Он приезжает ко мне и собирается убить, — я кивнула на пистолет, до сих пор лежавший у ног Баранского. — Результат нашей схватки вы можете видеть своими глазами.

На этом я закончила свое повествование. Задунаев сидел молча и не знал, верить мне или не верить. Баранский тоже молчал, но по другим причинам.

— Браво, — вдруг воскликнула Маргарита, — замечательный рассказ! Доказать все это вы, правда, не сможете, но нам было интересно послушать ваши бредни.

Я не ответила на ее нападки. В гробовой тишине я прошла к письменному столу и выдвинула верхний ящик. Достала из него миниатюрный магнитофончик и включила перемотку. Все присутствующие напряглись. Один Баранский понял, что сейчас произойдет и, сцепив зубы, пробормотал:

— Черт возьми!

Я нажала кнопку воспроизведения. Комнату огласили отчетливые слова Максима Викторовича:

— Маргарита. Это она придумала весь этот план. Олег здорово надоел ей, а я… Мы любили друг друга. Да, я занимался переброской маковой соломки из Чернобыля в Тарасов.

Я выключила магнитофон.

— Если хотите, я дам вам эту кассету, Олег Владимирович. Послушайте на досуге. Это откровения Баранского.

— Это монтаж! — вскочила Маргарита. — Олег, не верь ей.

Но Задунаев уже все понял. Я по его лицу видела, что сомнений в нем не осталось. Он встал, подошел к телефону и, набрав какой-то номер, попросил:

— Позовите, пожалуйста, к телефону начальника следственного отдела Алаева Игоря Анатольевича. Хорошо, я подожду.

— Сволочь! — бросилась Маргарита, злобно глядя на Баранского. — Болтун!

— Оставь меня, — отмахнулся он.

— Игорь? Это Задунаев тебя беспокоит. Узнал? Слушай, тут такое дело, приезжайте и арестуйте Баранского. Да-да, моего пресс-секретаря, он оказался наркобароном, убийцей и похитителем детей. Да, доказательства у меня есть. Его собственное признание. Так что засадишь его по полной программе. Нет, я не у себя. Адрес? — Он повернулся ко мне. — Татьяна, какой у вас адрес?

Я продиктовала, и он передал его Алаеву.

— Жду, — сказал он на прощание и повесил трубку.

Участь Баранского была предрешена.

— Олег! А как же я? — Маргарита подошла к мужу и попыталась обнять его. — Что будет со мной?

— А что с тобой может быть? — Задунаев отстранился от нее. — Состава преступления на тебя нет. Хотя, если они прицепятся к словам Максима, могут и посадить. Ну, а нет, гуляй себе в свое удовольствие. — Он сдвинул брови на переносице и повысил голос: — Но чтобы ноги твоей не было в моем доме! Поняла?

— Олег! — запричитала она. — Олег, прости меня. Я дура. Я не хотела.

Задунаев не слушал ее. Он вернулся на диван к дочери и снова обнял родное чадо.

Работники правоохранительных органов не заставили себя ждать. Приехали довольно быстро, заковали Баранского в браслеты, сложили в полиэтиленовый мешочек его пистолет и увели. Увели они и бьющуюся в истерике Маргариту, пообещав, правда, позже отпустить ее, если улик будет недостаточно.

Задунаеву было на это наплевать.

Мы остались в квартире втроем.

— Хотите кофе? — предложила я.

— Нет, спасибо, — ответил Олег Владимирович. Он был подавлен. Лариса тоже отказалась, отрицательно помотав головой.

— Как знаете, — сказала я. — А я попью.

Я удалилась на кухню и сварила кофе. Следовало срочно снять стресс. Волнения пережитых дней не могли не отразиться на мне. Вот тебе и плевое дельце. Танюха! Как говорится, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.

На пороге кухни возник Задунаев.

— Татьяна! — окликнул он меня. — Мы, наверное, пойдем.

— Как хотите, Олег Владимирович. Можете посидеть еще. Я вас не гоню.

Он засмеялся. Но как-то нервно, неестественно.

— Да нет, надо домой.

За его спиной появилась Лариса. Я обратилась к ней:

— В следующий раз будьте осторожнее, девушка. Особенно в выборе друзей, — и перевела взгляд на Задунаева. — К вам это тоже относится, Олег Владимирович.

— Я понимаю, — кивнул он.

Я проводила их до двери. Прощаясь, Задунаев с чувством пожал мне руку.

— Спасибо вам, Татьяна. Вы не только вернули мне дочь в целости и невредимости, но и открыли мне глаза на окружающих меня людей. Я понял, что, кроме Ларисы, у меня никого нет.

Что мне было ответить на это?

— Вы не забыли свои деньги?

— Нет. — Он поднял злополучный кейс, который держал в руке. — Вот они.

— Всего хорошего, Олег Владимирович.

— И вам всего хорошего, — он потупил глаза. Я поняла, что он не ждал ничего хорошего от жизни… — Еще раз благодарю от всей души.

Они ушли. Я вернулась в кухню и налила себе кофе. Закурила. Взяв чашку, прошла в гостиную, где так недавно разворачивались бурные события. Теперь я снова была одна.

На столе лежала сумма, оставленная Задунаевым. Я заметила, что она вдвое превышает мой обычный тариф. Что ж. Я заработала премиальные. Ведь, спасая Ларису, я попутно избавила город от наркотиков. Вернее, от одного канала, по которому они текли. Бог знает, сколько еще существует каналов, подобных этому.