Марина Серова - Поддавки с убийцей

— По мордам! — передразнил гуцул и осведомился: — Ребра-то целы?

Он с подозрением поглядывал на Костю, который на всякий случай отошел немного в сторону. Как говорится: «Не спеши доверять побежденному противнику, даже если он выказывает смиренное дружелюбие».

Волосатый ощупал себя и поморщился.

— Ребра-то целы, вот только живот болит. А ведь это с твоей подачи, — он кивнул на Костю, — он меня так отделал!

— Ладно, хватит.

Глядя на них, таких мирных, спокойных и неторопливых, трудно было представить, что только что они принимали участие в жесточайшей драке.

Я взглянула на Лозовую. Гнев на милость она, похоже, менять не торопилась, хотя и признала себя побежденной. Оттолкнув мою руку, девушка поднялась сама и, морщась от боли, направилась в тень невысоких деревьев, увлекая за собой остальных.

— Давай поговорим, Екатерина, — предложила я в точности, как вчера на дороге. Правда, теперь преимущество было на моей стороне, так как она была не в седле и не могла упорхнуть по первому желанию.

— О чем? — спросила она неприязненно.

— Для начала я отвечу на те вопросы, которые задавал мне твой волосатый приятель, а после, если понадобится, на твой, хорошо?

Она согласилась. А что ей еще оставалось? Ну наконец-то! Хоть какой-то сдвиг, а то, черт побери, вокруг одни покушения да мордобой. Я была рада и такому — спасибо Косте — успеху.

Я постаралась максимально кратко обрисовать ей свой истинный статус и объяснить причины, заставившие меня влезть действительно не в свои дела и наворочать в них наподобие слона в посудной лавке. Уж не знаю, насколько она мне поверила, однако взгляд ее смягчился, а тон перестал быть таким неприязненным. И тут, обрадованная успехом, я допустила ошибку — грубо, по-дилетантски просчиталась, решив щегольнуть своей мнимой осведомленностью еще раз.

— Не знаю, — проговорила я напоследок с деланным глубокомыслием, — возможно, разыгравшийся вестерн вам и Семиродовым и по душе, — участвуете вы в нем, по крайней мере, самозабвенно, — но мне кажется, что все это похоже на какую-то дешевую оперетку, незамысловатый сюжетик которой вертится вокруг непонятных полумифических капель.

Нет, Екатерина на мои слова никак не отреагировала. Она по-прежнему сидела возле меня, опустив голову. Первым взъерепенился лысый. И так неожиданно, что Костя вцепился в его руку.

— Оперетка?! — взвыл он, прожигая меня глазами. — Полумифических? Сказочных то есть?

— Замолчи-и! — процедила Лозовая сквозь зубы, но он не услышал.

— А дом спалить — это тебе оперетка? А труп в канаве — тоже оперетка?! Ах ты, весело как! Ничего себе «полусказочные капли»!

— Заткнись! — гаркнула Екатерина так грозно, что словесный понос у лысого сразу же прекратился. К моему глубокому сожалению, естественно.

— Чей труп? В какой канаве? — пролепетала я и прикусила губу.

Прикусила больно, почти до крови, потому что уже и так знала чей.

— Рядом с пожарищем, — неохотно ответила Лозовая, — в зарослях, возле канавы. Мы сегодня ездили туда, ну и наткнулись…

— Теперь нам дергать отсюда надо, и как можно быстрее, — ввязался в разговор усатый. — Пожар, труп — все на нас повесят. Отвертеться трудно будет.

— Почти невозможно. — подтвердила Екатерина со вздохом.

— Что ж, так и уедешь, ничего не добившись? — тихо спросила я.

— Так и уеду! — развела она беспомощно руками. — Обыграл нас Семиродов. А я до самого конца не верила…

— Погоди, Катя, дай мне пару дней от силы, — взмолилась я, возмущенная ее беспомощностью, — я Семиродовых наизнанку выверну, у меня к ним тоже претензии есть! Деньги за дом я из Кирилла вытрясу, из кишок достану, обещаю! Подожди.

Посовещавшись, рокеры подождать согласились. И даже рассказали, где их искать при необходимости. Все это время они снимали дачу у одного из здешних знакомых. Но выше этого уровень их доверия ко мне не поднялся. О пресловутых каплях никто больше не сказал ни слова. Да я и не спрашивала. Ничего, придет еще время…

Костя, Костенька, силач мой удалой! Сидишь рядом, грязный весь, со ссадинами на лице и смотришь прямо перед собой на стелющуюся под колесами дорогу. Нахмурился. То ли переживаешь свое позорное для мастера падение в драке (случившееся, кстати, не по твоей вине), то ли анализируешь по профессиональной привычке бой, то ли безуспешно понять пытаешься, что же все-таки вокруг нас происходит. Не пытайся, Костя, я еще и сама не до конца разобралась и в доброй половине событий в недоумении пребываю. Только-только обрела способность прогнозировать события с большой долей вероятности. Одно я знаю точно — стоять особняку Ганса на месте бандитской берлоги. Это моя работа, с которой нужно справиться во что бы то ни стало. Это для меня главное, но с сего момента — не единственное.

Зло, Костя. Зло, которое в нашем языке с недавних пор очень метко названо беспределом. Вот она, косыночка-то на шее. Думала, по ошибке меня Ванька… Уж простить хотела… Оплошность, если это на самом деле оплошность, простить еще можно, а вот зло, беспредел, труп в мокрой канаве, в которой я тоже побывала…

Если труп там до сих пор лежит, значит, дело сделано чисто, без свидетелей и очевидцев. А раз так, то менты почешут затылки и переведут дело в разряд нераскрытых. А я уж точно не поспешу посвятить их в детали, потому что у нас с ними, так сказать, цели и задачи разные. И будущие мои заказчики, особенно некоторые из них, десять раз подумают, прежде чем обратиться ко мне за помощью, если будут знать, что я — Татьяна Иванова, сотрудничаю с милицией.

Я накажу зло по-своему. Как Христос говорил? «Какою мерой меряете, такой и вам мерить будут». Золотые слова! Я с ними абсолютно согласна.

Я уже приняла решение, но для его оценки нуждалась в полезном совете. Остановив машину на обочине, я попросила Константина достать из «бардачка» замшевый мешочек с гадальными костями. Он иронично хмыкнул, но просьбу выполнил.

— Время ли сейчас, Таня, для развлечений? — снисходительно бросил он.

Я вежливо попросила его в ближайшие пять минут вести себя тихо. Он послушался, пробормотав едва слышно: «Причуда!»

Мужчинам время от времени полезно давать почувствовать, насколько они серьезнее нас, женщин. От этого они растут в собственных глазах.

1+14+31. «Желание порождает увлеченность желаемым и дает энергию для его достижения, правильное приложение которой приведет вас к цели, если не ошибетесь в средствах».

Верно! Цель не оправдывает средства, что бы ни бубнили по этому поводу последователи Лойолы.

Средства, которыми пользовались Семиродовы, — налицо, но цели их пока непонятны. Но, проанализировав их действия и употребляемые средства, можно догадаться и о цели. На эту тему надо подумать, как только выпадет свободная минутка.