Марина Серова - Поддавки с убийцей

Неконтролируемое воображение способно показывать нам сны наяву. Мои сны обернулись кошмарами.

Выйдя на шоссе с намерением остановить попутку до города, я решила теперь не торопиться и немного пройтись пешком, чтобы развеяться и поразмышлять над увиденным.

О том, что в канаве лежит именно Аладушкин, я догадалась сразу, как только усатый рассказал нам о трупе. Помнится, я даже губу прикусила до боли. К самобичеванию склонности у меня никогда не было, но сейчас было досадно за собственные промахи. Ведь это убийство вполне можно было предотвратить. Уж слишком была велика его вероятность.

Ясно, что в поджоге участвовали двое. Один удалился из дома через окно, второй, удостоверившись, что это произошло, бросил из прихожей в коридор факел. Помнится, Аладушкин говорил, что Иван пригласил его прийти во второй половине дня для какой-то помощи. Вот такая помощь ему понадобилась.

Я обернулась — проклятое место выглядело отсюда вполне безобидной рощицей. Обугленных стволов и увядшей листвы не было видно. Как говорится, пейзаж, достойный кисти художника.

В общем, получается, что Аладушкина убил Иван. Хотя почему именно Иван? Убийцей вполне мог быть и Кирилл Федорович Семиродов.

Мне стало очень жаль следователя, которому предстояло разбираться в этом безнадежном для него и очевидном, как выеденное яйцо, для меня деле. Ведь убийцу необязательно искать — его можно вычислить.

Семиродовы сами для себя капкан поставили. Я была уверена, что держу в руках могучий рычаг, надавив на который без труда получу подпись Кирилла на купчей, которую оформлял сейчас господин Мальцев. А дальше? В любом случае Семиродов-старший должен ответить, за что он лишил жизни безвинного человека. А в том, что именно он автор этого страшного сценария, я не сомневалась.

Очередная машина накатывала сзади, шурша колесами по разогретому асфальту. Я подняла руку, и бежевый «Опель», взвизгнув тормозами, остановился, проскочив вперед метров тридцать.

— Садись, подруга, поехали, хватит ноги тереть! — прозвучало жизнерадостно, едва я открыла дверь.

За рулем оказался молодой крепкий парень в светлых шортах и футболке какой-то дикарской расцветки. Пока я усаживалась, он не отводил от меня жадных, нагловатых глаз и плотоядно улыбался пухлыми губами. А когда захлопнулась дверца, он придавил педаль газа так лихо, что с места взяли мы с пробуксовкой колес. «Крутой, ничего не скажешь», — улыбнулась я про себя.

— Куда вам, мадам? — спросил он, переключая передачи.

— Погоняйте, месье, я скажу, когда доедем.

Я посмотрела на него повнимательнее. Годика двадцать два — двадцать три от силы. И всем доволен — собой, машиной и попутчицей, которую бог послал, в комплект, не слабую.

— Музыку, мадам?

— Нет.

— Напитки?

— Смотря какие.

— Шампанского со льдом у меня нет, а баночку пива — пожалуйста.

— Шампанское бывает со льда, аристократ, — я отсалютовала ему открытой банкой, — а со льдом подают виски и коктейли.

— Разве? — удивился он. — А вино?

Пришлось кивнуть, чтобы не начинать дискуссию.

— Но только не шампанское.

— Я все же включу радио, ладно?

Он протянул руку к панели магнитолы, и в машине застучало, загрохотало что-то попсово-приблатненное и хриплоголосое. Увидев, как я морщусь, он убавил громкость.

— Напрасно! — он с сожалением пожал плечами. — Лирику надо любить. Лирику и развлечения. А то смолоду состаришься. Ты как считаешь?

— Люблю я лирику и стареть раньше времени не собираюсь.

— Вот и отлично! — обрадовался он. — Кстати, насчет развлечений. Я тут знаю неподалеку такое место — ахнешь, когда увидишь! Едем? «Только ты, только я…» — пропел он фальшиво и весело, наклоняясь ко мне.

— Держи руль! — одернула я его. — Мне нужно в город. Если у тебя другие планы — останови…

— В го-ород! — передразнил он. — Останови-и! Таким ножкам пешком ходить противопоказано. Я тебя и в город отвезу, и к дому доставлю, и на этаж подниму.

— И в ванну уложишь?

Он взглянул на меня загоревшимися глазами и подкинул газку.

— И в ванну, и в кровать — тоже. И служить тебе буду до утра, неистово и верно!

— Ах ты крендель с маком! — рассмеялась я его скоморошеству.

— Со смаком! — поправил он, поворачивая в другую сторону от города.

— Все равно — крендель, — настаивала я. — Возвращайся, тебе меня не соблазнить. Не получится.

— Получится, ох как получится!

Он свернул на тихую безлюдную улочку.

— Поворачивай, — вежливо попросила я, — а то мне тебя обижать придется.

— А не хочется обижать-то?

— Не хочется, — согласилась я. — Но придется.

— И не надо!

Чтобы меня разозлить, ему не хватало наглости. А на глупость не то что злиться, обижаться и то не стоит, особенно на такую жизнерадостную. Но ехать с ним дальше — значило бы посмеяться над его надеждами.

Я быстрым движением выдернула ключ из замка зажигания.

— Ты что! — воскликнул он, теряя дар речи от возмущения.

Машина еще не остановилась, а я уже выскочила наружу и, обежав, оказалась возле парня в тот момент, когда он только открывал дверцу.

— Ты что? — теперь уже растерянно спросил он.

— Садись на мое место, — потребовала я вполне миролюбиво, — очень хочется «Опель» поводить. Ни разу не пробовала.

— Ну, нет! Отдай ключи, — потребовал он, вылезая. — Отдай ключи, я сказал!

— Не буянь, а? — попросила я его по-свойски. — А то вот этими ножками, которые тебе так приглянулись, я надаю тебе по ушам.

Он посмотрел так изумленно, что выдержка мне изменила и я расхохоталась. Ну прямо большой ребенок! Через некоторое время, оценив комизм происходящего, он ко мне присоединился.

— Ладно, садись. Посмотрим, как ты управляешься с техникой.

«Опель», конечно, машина классная, но нисколько не лучше моей «девятки». Тут действует пословица: «В гостях хорошо, а дома — лучше».

Заплатив на автостоянке за место (злющие здесь оказались цены), я обнаружила, что за эти дни изрядно поиздержалась. Если и дальше так пойдет, придется экономить на мелочах. Вся надежда на Ганса, я должна его увидеть в самом скором времени. Надо бы заявиться к нему серьезной и деловой, но получится ли выдержать тон? Развеселил меня соблазнитель, а несерьезная потасовка с ним послужила для меня хорошей разминкой, прибавила бодрости и даже пробудила аппетит. Как там выпало? «Желание порождает увлеченность?..» Направляя машину в район набережной, где в подвальчике одного из старых домов располагалось нужное мне фотоателье, я увлеченно и с удовольствием думала о еде.

Фотоателье я нашла без труда. Константин настолько подробно объяснил мне до него путь-дорогу, что плутать было бы непростительно. Меня сразу же приняли — Константин позаботился и об этом.