Лариса Соболева - Дом непредсказуемого счастья

— Мне нужно в полицию, — сказал Алик.

— Зачем? — в унисон спросили Юля и Влада.

— Девушки, у меня украдено все: документы, деньги, два телефона, планшет. Моими телефонами могут воспользоваться мошенники, а проблемы будут у меня, мне сразу следовало заявить в полицию. И потом… я теперь никто, к тому же в чужом городе. Это называется влип по полной. Как-то надо возвращаться, справку хотя бы добыть, что я пострадавший. Мне еще повезло — есть свидетели…

— Я в свидетели не могу пойти, — выпалила Влада. — Сейчас не могу. Боюсь, меня посадят из-за Милки. Юля, ты обещала узнать, как она там…

— Узнаю. Алик, иди собирайся.

Он замялся, по-девчоночьи стеснительно произнес:

— Моя одежда в крови… я не постирал ее…

— Еще чего — стирать он будет, — хмыкнула Юля. — Для этого машины есть. С одеждой мы что-нибудь придумаем. Мой покойный муж приблизительно твоего роста, только полней… Идем в гардеробную. Влада, спасибо за завтрак.

Гардеробная комната находилась за библиотекой, величиной не поражала, но забита до отказа, вероятно, именно поэтому Алика (да и Владу, когда она впервые вошла сюда) посетила мысль: зачем столько тряпья? Но если присмотреться, заметишь не только одежду, но и постельное белье, полки с полотенцами и обувью, различные аксессуары от чемоданов до перчаток и зонтов, а это все — место. Юля знала, где что висит, поэтому подбор одежды много времени не занял, вскоре они сидели в ее автомобиле.

Пашков намеревался честно отработать гонорар, посему заехал сначала домой и покопался в Интернете, выуживая из сети полный список городских отелей. Заодно поел, прихватил термос с кофе, бутерброды, полагая, что потратит весь день на поиски, и — в путь.

Он объехал дорогие гостиницы в центре города, включая частные, но результатом перед клиентом похвастать не мог: Рита ни в одной из них не останавливалась даже на ночь. Далее шли гостиницы, скажем так, попроще, правда, верилось с трудом, что сестра господина Урбаса позволила себе роскошь — простенькие апартаменты. Нет, конечно, есть дорогие отели даже на окраине и за городом, отличающиеся неповторимостью, особенным шиком, однако зачем Рите останавливаться на краю? Центр ведь и деловой район… впрочем, а почему дела нельзя вести в отдаленном районе?

В одном был уверен Пашков: ни Урбас, ни кто другой просто так большие деньги не кинул бы, значит, в данной истории есть скрытая сторона, возможно, она с криминальным душком. Только не имея полных сведений о Рите, вести поиски практически невозможно. Кто ее друзья, партнеры, коллеги — раз она ехала сюда по делам? И почему перед праздниками, а не после, что было бы логичней? Вопросы он сортировал и отправлял в память, чтобы задать их Урбасу.

Очередная гостиница по списку оказалась совсем крохой, всего-то трехэтажная, с небольшим количеством номеров. Здесь обязаны помнить гостей в лицо, поэтому, идя к администратору, Пашков на ходу достал фотографии (удостоверение достал тоже). Администратор — молодой мужчина важного вида — механически просмотрел изображения девушки и отдал со словами:

— Она у нас не поселялась.

— Ее фамилия Урбас — запоминающаяся, не правда ли? Посмотрите в записях… Двадцать четвертое декабря… первая половина дня… э… после одиннадцати…

Администратор безоговорочно выполнил просьбу, щелкнул несколько раз мышью, читал на мониторе фамилии…

— Нет. Не было ее. Я сделал запрос по фамилии — женщина с этой фамилией не попадала в нашу базу данных.

Пролет. Но ничего, гостиниц много, ведь где-то она жила… Испугавшись слова «жила» в прошедшем времени, Пашков поплевал через плечо — не дай бог, оговорка попадет в масть.

Итак, он выскочил на улицу, сел в автомобиль, и вдруг его заинтересовало чисто из профессионального любопытства: а действительно, куда она подевалась? Со дня ее приезда минуло десять дней (с сегодняшним). Почему же не нашлось и полминуты, чтобы сообщить о себе брату?

Юля успела соснуть, пока Алик доказывал в полиции, что он — это он. За ним она не пошла, последнее время на полицию у нее аллергическая реакция, зачем же подвергать свой организм ненужному стрессу? Прошло около часа, и Алик уселся на сиденье рядом с водителем, но будить Юлю не стал, ее разбудил телефонный звонок. Механически, не открывая глаз, она достала айфон из кармана куртки и промямлила в трубку:

— Слушаю…

— Юла, ты где? Я стою под дверью, как пес, мне никто не открывает.

Это оказался Саня Ромуальдович, его тембр и требовательную интонацию не спутаешь. Юля мгновенно проснулась, выпрямилась, проговорив:

— Я тут… не дома.

— Но мы же договорились…

— Помню. (Хотя забыла о нем напрочь.) Я уехала по делам… срочным.

— Послушай, Юла, мне не нравится твоя необязательность…

— Ну, так получилось. Ты же на машине? Подъезжай к офису, встретимся там через… я тут недалеко… буду через полчаса… или минут сорок.

— Ладно, — сказал он.

Откинувшись на спинку сиденья, Юля тяжко вздохнула — не хотелось ей встречаться с Саней. Она еще не продумала как следует план действий, особенно что касается Щелокова, который с каждым днем все меньше нравился ей.

— Кто это был? — поинтересовался Алик.

Юля вздрогнула, но, увидев рядом своего гостя, улыбнулась:

— Саня Ромуальдович. Мне сейчас ехать с ним на встречу…

— А вы не хотите, — догадался он.

— Не хочу. Слушайте, Алик… поехали со мной?

— А у меня есть выбор?

— Серьезно, я не хочу оставаться с ним наедине. Он после смерти Ивана стал какой-то… активный.

— Ну, поехали, — согласился Алик, улыбнувшись.

И как-то так по-мужски открыто улыбнулся, что внутри Юли проснулось доверие к этому незнакомому человеку: нет, в обиду он ее не даст. Она решительно повернула ключ зажигания и газанула — Юля любит быструю езду, а пробок в связи с праздниками в городе нет, можно и на пределе скорости ехать, и за пределом. Правда, сейчас камеры слежения развесили по городу, штрафы сыплются, как град с неба, что заставляет напрягаться и следить за скоростной стрелкой на циферблате.

— Ой, а что в полиции? — вспомнила она.

— Ничего хорошего, — сник Алик. — Пытались связаться с моими сотрудниками по электронной почте, никто не откликнулся. Так ведь каникулы, мать их… все разъехались по горам-пляжам.

— А жена? Родители?

— Жены не имею. А чем отец поможет? У меня один отец остался. Только подтвердит, что я есть я, и сляжет с сердечным приступом?

— Можно же позвонить…

— Юля, вы все номера телефонов помните?

— Ни одного. Только свой номер.

— Вот и я не помню ни одного номера. Кроме личного. Ну, и пин-коды карточек, но это вынужденная мера. В полиции мы звонили на мой мобильник — тишина. Придется ждать, когда кто-то из моих сотрудников откликнется по электронке и документально подтвердит, кто я есть. Тогда мне выдадут справку, подчиненные вышлют деньги… Короче, я написал заявление, описал инцидент. Вас, Юля, скорей всего, вызовут.