Марина Серова - С легким паром!

— Ой! Что это у вас тут такое?

Я надеялась таким прямым вопросом как-то смутить хозяйку гаража, ведь даже если она не была ни к чему причастна, эти следы женщина не могла не заметить. А значит, наверняка должна была расспросить мужа и получить какой-то ответ.

Но ожидаемой реакции не последовало. Дьяченко спокойно посмотрела на меня и невозмутимо ответила:

— Привезли из деревни от родителей поросенка. Здесь торговали мясом, а его, естественно, приходилось рубить.

— А себе что же, не оставили? — не унывая, спросила я.

— Оставили, но, конечно, не в свежем виде. У нас отдельной морозилки нет, а в холодильнике много ли уместится?

Возле ног женщины выстроился ряд банок. Пристальнее присмотревшись к ним, я разглядела в их содержимом мясную тушенку и спросила:

— Это он?

— Кто? — Дьяченко посмотрела на меня еще более удивленно.

— Поросенок, — кивнула я на банки.

— Ну да.

— А что же муж вам не помог такую тяжесть сюда доставить? У вас же машина есть.

— Дождешься его!

Я замолчала, а Дьяченко открыла крышку погреба, собираясь спустить в него банки.

— Извините, но мне некогда, — сказала она и скрылась в полутемном подземелье.

Поросенок поросенком, но на то я и частный детектив, чтобы не так легко верить чужим словам. Надежды, конечно, оставалось немного, однако, не желая терять времени даром, я вознамерилась взять частичку окровавленной земли для экспертизы. Безусловно, эта земля фактом обвинения Дьяченко в причастности к убийству служить не сможет, однако для меня положительный результат экспертизы означал бы правильность выбранного пути.

Подходящей емкости под землю поблизости не нашлось. Я судорожно порылась в своей сумке и решила пожертвовать собственной косметичкой. Она была прозрачной, к тому же совсем новой, на днях купленной, поэтому вполне подходила на роль тары для образца.

Быстро вытряхнув содержимое косметички в сумку, я присела на корточки. Чем же теперь плотно утрамбованный земляной пол ковырнуть? И опять пришлось пустить в ход собственное имущество: на этот раз пригодилась длинная пилка для ногтей, к счастью, выполненная из крепкого материала. Аккуратно сняв тонкий пласт земли, я положила его в косметичку, куда бросила и пилку. Застегнув на косметичке замочек, я опустила ее в свою сумку и удалилась.

Добравшись до машины, я поскорее уселась в нее, но с места тронулась не сразу. Целый рой самых разнообразных мыслей кружился в моей голове. Меня одолевали сомнения: в верном ли направлении я действую, могло ли вообще произойти такое страшное происшествие между армейскими друзьями, ну пусть не друзьями, а сослуживцами. Кроме того, я пыталась сообразить, как действовать дальше, к кому, например, обратиться с просьбой об экспертизе. В общем, собраться с мыслями в эти минуты мне было невероятно сложно.

Конечно, в качестве первого претендента на роль помощника в организации экспертизы был Володя Кирьянов. Он уже немного знаком с этим делом, поэтому, обратившись к нему, я получала шанс сэкономить время на всяческие объяснения и доказательства нужности данного мероприятия. Так что теперь оставалось только разыскать его.

Придя к такому решению, остановившись на этой мысли, я тронулась с места. Дорога от гаражей была ухабистой, и двигаться приходилось медленно. Это злило, поскольку в данный момент мне казалось, что все решают минуты. Добравшись наконец до дороги, более похожей на автомобильную, я прибавила ходу.

Я намеревалась нанести Кире визит, заявиться прямо в отдел, в котором он работал, так как просьба, с которой я хотела к нему обратиться, не слишком подходила для телефонного разговора. Кроме того, «образец», который нужно было подвергнуть экспертизе, по телефону в любом случае не передашь.

Увидев невдалеке очертания знакомого здания, я начала искать место для парковки. Внутри у меня все кипело в предвкушении скорой развязки дела, хотелось надеяться, что я иду в верном направлении.

Припарковавшись не слишком далеко от входа, я поспешила в отдел, но неожиданно прямо в дверях столкнулась с одним из молодых подчиненных Кирьянова, которого знала, но не очень хорошо.

— Татьяна Александровна! — воскликнул он. — Какими судьбами? А-а-а, догадываюсь, догадываюсь… Владимир Сергеич вас интересует?

— Ты, как всегда, прав, — улыбнувшись, согласилась я, сгорая от нетерпения.

— Вынужден огорчить, — поправляя фуражку, ответил кирьяновский парнишка, — подполковник Кирьянов только что отбыл.

— Куда? — ошарашенная, я выкрикнула свой вопрос неожиданно громко.

— Его направили в командировку. Консилиум там какой-то или что-то вроде этого. В общем, совещание по поводу того, как лучше бороться с преступностью.

— Надолго?

— Пару дней, думаю, это займет. Учитывая время на дорогу, конечно.

— Нет, это ни в какие рамки не лезет! — вслух сказала я самой себе.

— Татьяна Алекса-а-ндровна! — посмеиваясь, воскликнул мой собеседник. — А вы, кажется, как всегда, в рабочем ажиотаже! Спокойнее надо ко всему относиться, спокойнее… Нервные клетки-то не восстанавливаются.

— Брось пороть чушь! — неожиданно грубо прервала я ироническое разглагольствование. — Киря давно уехал?

— Кто, простите? — парень изобразил на лице недоумение.

Подчиненный Кирьянова, естественно, знал «неформальное» имя своего шефа, и поэтому его искусственное удивление меня просто взбесило.

— Конь в пальто!

— А-а-а-а, — закивал он головой, — так бы сразу и сказали! Срочное дело? Так у вас еще не все потеряно! Владимир Сергеич должен был по пути заехать домой. Может быть, успеете его застать. Хотя… — Кирин сослуживец посмотрел на часы.

— Что же ты молчал? — заорала я и, спускаясь по лестнице, тихо добавила — Баран в погонах!

Бегом добежав до своей машины, я уселась в нее, бормоча слова негодования по поводу медлительности того, кто меня разозлил. Ведь действительно сейчас все решали минуты, и недаром, интуитивно почувствовав это, я так торопилась. Зная Кирину ответственность, можно было смело предположить, что он и лишнего мгновения не проведет дома, а сразу поспешит по делам службы.

После поворота ключа мотор моей машины затарахтел, но потом, неожиданно взвизгнув, замолк.

— Елки-палки! — воскликнула я и повторила попытку завести «девятку», но она вновь оказалась неудачной.

Сработал закон подлости. Естественно, в самый неподходящий момент машина сломалась. Хотя… а бывает ли подходящий момент для поломки?

Честно говоря, карбюратор давно уже барахлил, и надо было вовремя им заняться, но ведь у нас, у русских, всегда так — пока жареный петух… Я ругала себя на чем свет стоит. И карбюратор, кстати, тоже, хотя на этот раз причина могла быть и не в нем вовсе. Я снова и снова поворачивала ключ и давила на газ, в отчаянье произнося волшебные слова из разных мультиков и сказок: