Марина Серова - Сказано – сделано

— Нет, ничего, это я так просто. Не слушай меня, совсем уже ничего не соображаю.

— Нет уж, подруга, признавайся, что ты имеешь в виду. Такие заявочки просто так не делаются.

— Ну ладно, раз уж ты работаешь на моего брата, мне кажется, ты должна знать это.

— Что это?

— Просто… Инна… ну та, которую убили… любила моего брата. Мне кажется, она была его любовницей.

— Ну и что из этого? Лучше скажи, из-за чего твой брат мог ее… ну, ты сама понимаешь.

— Не знаю, из-за чего. Мало ли причин. Может быть, она ему изменила.

— Ты же сама сказала, что Инна его любила.

— Ну да. В общем, я не знаю. Но Кешка такой замечательный! Он самый умный, самый… Ах, ты его просто не знаешь. Даже если он ее и убил, то он все равно не виноват. Она глупая, избалованная… Я ее терпеть не могла. Так ей и надо…

Ну, пошла истерика. Больше я уже не слушала. Все-таки у меня нет столько лишнего времени, сколько у Иры. Судя по всему, она все так же продолжает оставаться домохозяйкой, поэтому теоретически можно болтать с ней до бесконечности. Но ради своего суперплатежного клиента я, конечно, должна ее притормозить.

— Ира… — остановила я словоизвержение подружки, — подожди, не горячись. Будем считать, что я не слышала от тебя таких крамольных речей. Ты меня поняла?

Мозги домохозяйки с многолетним стажем, наверное, в этот момент чрезвычайно напряглись, что я определила по вновь возникшей в трубке тишине. Очень уж сильно тишина контрастировала с только что прерванной мной гневной тирадой, направленной против Инны Гольстер.

— Ирина, послушай меня внимательно, — продолжила я, так и не дождавшись отклика. — Убитая девушка в твоих глазах может быть кем угодно, но ты не должна нигде и ни при каких обстоятельствах упоминать о том, что твой брат мог ее убить. Запомни как дважды два: твой брат чист. Я видела его в тот вечер, и я ему верю. И вообще я уверена, что он этого не делал. Договорились? Ну тогда пока, я тебе обязательно буду звонить. И ты тоже звони, если захочешь рассказать мне что-нибудь об Иннокентии.

Терзаемая сомнениями, я решила еще раз бросить свои магические «кости». Убедиться в том, что мне не следует подозревать собственного клиента во вранье и, соответственно, в совершении этого убийства, не помешает.

Я достала свое сокровище и уселась на диван. Торопить судьбу я не собиралась. Когда берешь «кости» в руки, то на несколько минут нужно забыть о спешке и нетерпении. Наоборот, следует отбросить все посторонние и не имеющие отношения к делу мысли, сосредоточившись только на интересующем тебя вопросе. На этот раз он был таким: «Правда ли, что у Сомова были основания для убийства Инны Гольстер?»

Результат гадания не просто удивил. Он меня ошеломил! Прежде всего из-за того, что в нем не было никакого подтекста и ни малейшей двузначности. Как обычно, выпала комбинация из трех чисел: 8+21+25. Это значит буквально следующее: «Научитесь пропускать мимо ушей необоснованные обвинения». «Кости» советовали мне не только игнорировать всякие сплетни и нелепые подозрения, касающиеся персоны моего клиента, но они еще настаивали на том, что обвинение Сомова в убийстве необоснованно! Это мне и нужно было узнать. Хотя я и сама только что уверяла, что считаю клиента невиновным, и к гаданию прибегла только ради того, чтобы подстраховаться. А все из-за Ирины, неожиданно заронившей в мою голову некоторые сомнения. Но теперь они полностью развеяны.

Одевшись поприличнее, я метеором выскочила из дома, села в машину и направилась в офис Гольстера. Здесь я намеревалась поболтать о том о сем с его сотрудниками, которые, как я надеялась, хорошо знают своего коллегу — Иннокентия Сомова.

В нашем Тарасове Фабричный район считается одним из самых неблагополучных и, выражаясь языком коллег-милиционеров, криминогенных районов города. Но, несмотря на это, именно здесь находится очень много крупных фирм и предприятий, названия которых уже несколько лет на слуху. О фирме «Стартел» я ничего не слышала, а это значило для меня только одно — она довольно небольшая и существует сравнительно недавно. По крайней мере, имени ее директора еще не было в моем черном списке, то есть я не встречала его ни в одном преступлении, которое мне приходилось раскрывать за годы своей частноразыскной деятельности и сыщицкой жизни.

Но оказалось, что найти «Стартел» совсем несложно и что я недооценила эту фирму. Как только я начала приближаться к Фабричному району, на обочинах стали возникать огромные плакаты, восхваляющие эту организацию, ее услуги и товары. Огромная телефонная трубка в руках девицы с лошадиной улыбкой — отличительная черта всех рекламных щитов «Стартела». Лихо проехав последний плакатик — более скромного размера, чем все остальные, — сообщавший, что нужная мне организация находится в пятидесяти метрах, я умерила свою прыть и плавно подкатила к крыльцу пятиэтажного, недавно отреставрированного здания.

— Так вот ты какой, цветочек аленький… то есть фирмочка «Стартел», — пробурчала я себе под нос и вихрем ворвалась в здание…

К счастью, меня вели все те же рекламные плакаты, ставшие только еще более маленькими и менее качественными. Директор явно был прижимистым человеком, больше всего на свете ненавидящим пустые расходы и, как можно предположить, день выдачи зарплаты своим подчиненным. Что ж, проверим, посмотрим, оценим. Хотя я не была уверена в том, что сегодня мне удастся с ним встретиться и пообщаться. Наверняка сейчас он скорбит о своей дочери и отдает многочисленные распоряжения по поводу ее похорон.

Поднявшись на второй этаж, я увидела жирную красную стрелку, все так же напоминающую телефонную трубку, и поняла, что «Стартел» находится именно здесь. Массивная железная дверь, «глазок» и множество замочных скважин самого разного калибра давали понять — внутри есть что прибрать к рукам.

Я позвонила, нажав на маленькую, еле заметную черную кнопку, расположенную прямо посередине двери. Раздался противный, режущий слух скрип, напоминающий тюремные звонки, которые мне неоднократно приходилось слышать во времена моей работы в прокуратуре, и я в очередной раз убедилась в том, что казематы встречаются и на свободе.

Неприступная железная дверь ожила: зашевелилась, грохнула и в конце концов открылась. Я поспешила улыбнуться навстречу молодой особе, с любезным выражением лица встречавшей меня, но стоявшей так, чтобы не пропускать внутрь. Я все-таки сделала шаг вперед, переступив через порожек и этим несколько смутив встретившую меня гражданку.

Раскрашенная девица попятилась, но все еще не переставала улыбаться, боясь потерять в моем лице возможного солидного клиента. Ей, наверное, лучше, чем мне, известно, как много развелось среди директоров частных предприятий уверенных в себе деловых женщин, использующих мужские плечи в качестве трамплина для прыжка в море бизнеса и политики. Могло ведь оказаться, что я и есть такая приверженка матриархата, пришедшая в «Стартел» с целью подписать какой-нибудь солидный контракт. Тем более что одета я была в отличный деловой костюм, строгое пальто и совершенно роскошную шляпку. Высокие осенние сапоги и сумочка в тон должны были, по моим мгновенно возникшим в голове расчетам, окончательно сразить юную секретаршу. Впрочем, если бы девчушка знала их цену, она зауважала бы меня еще больше и, может быть, даже временно потеряла не только работоспособность, но и сознание.