Тесс Герритсен - Жатва

– Теперь идите за мальчишкой! – приказал Тарасов. – Не вдвоем! Кто-то один. Мне нужен ассистент.

Ушел тот, кого Яков укусил за руку. Второй подошел к столу.

– Закрепите ей ремень на груди, – потребовал Тарасов. – Через пару минут действие сукцинилхолина пройдет. Мне не нужны тут дерганья, пока я ввожу внутривенный катетер.

«Сукцинилхолин. Препарат, погубивший Аарона. Он не мог ни сопротивляться, ни дышать».

Действие сукцинилхолина ослабевало. Эбби чувствовала, как грудные мышцы пытаются вытолкнуть чужеродную трубку. У нее снова поднимались веки. Теперь она видела лицо помощника Тарасова. Он разрезал на ней одежду, с удовольствием разглядывая ее грудь и лобок.

Тарасов ввел иглу внутривенного катетера. Он выпрямился и тут заметил, что она широко раскрытыми глазами смотрит на него. Во взгляде Эбби читался вопрос. Добрый доктор Тарасов был готов на него ответить.

– Не так-то просто найти здоровую печень, – пояснил он. – А в штате Коннектикут есть некий джентльмен, который уже больше года ждет донора.

Тарасов потянулся за второй капельницей и повесил ее на стойку. Затем он снова взглянул на Эбби:

– Он будет рад услышать, что мы наконец-то нашли печень, совместимую с его организмом.

«Так вот зачем они брали у меня кровь в первый раз, – подумала Эбби. – Делали тест на совместимость тканей».

Тарасов педантично выполнял необходимые приготовления. Подсоединил вторую капельницу. Набрал в шприцы лекарства. Эбби могла лишь молча за ним наблюдать. Вентилятор исправно гнал воздух в ее легкие, однако интубационная трубка мешала говорить. Возвращалась чувствительность мышц. Снова шевелились пальцы. Снова двигались плечи. По виску ползла капля пота. Она потела от напряжения, упрямо пытаясь вернуть себе свободу движений и контроль над телом. Часы на стене показывали четверть двенадцатого.

Тарасов закончил раскладку шприцев. Пару раз хлопнула дверь.

– Мальчишка где-то спрятался, стервец, – сказал он помощнику. – До сих пор найти не могут. Поэтому сначала займемся ее печенью.

К столу подошел кто-то еще. Остановился, глядя на Эбби.

Сколько раз она видела это лицо. Тогда она не лежала на столе, а стояла возле. Видела его глаза над хирургической маской, они улыбались ей. Сегодня они не улыбались.

Нет! Эбби всхлипнула, но слышно было лишь негромкий шелест воздуха в интубационной трубке. Нет…

Это был Марк.

Грегор знал: в кормовую секцию можно попасть только через синюю дверь, а она была заперта. Скорее всего, этот маленький паршивец поднялся по винтовой лестнице.

Грегор задрал голову, вгляделся, но не увидел ничего, кроме уходящих вверх ступеней. Тогда он стал подниматься по хлипкой лестнице. Укушенная правая рука до сих пор болела. Мразь малолетняя! Сколько крови он попортил им с Надией.

Грегор взобрался на второй этаж. Ноги утонули в мягком ковре. Здесь находились две каюты с общим гальюном и душем. Чуть дальше была очень уютная, хорошо оборудованная кают-компания. И больше никаких коридоров и люков. Единственный выход – по винтовой лестнице. Так что этот щенок в западне.

Он решил сначала проверить каюты. В первой жил толстяк-хирург. Здесь воняло табаком. Грегор включил свет. Открытая дверца шкафа, неубранная постель, письменный стол с пепельницей, переполненной окурками. Грегор заглянул в шкаф. Там висели шмотки мертвого хирурга (тоже провонявшие табаком), стояла пустая водочная бутылка. Под грудой нижнего белья Грегор обнаружил пачку порнографических журналов. Мальчишки здесь не было.

Он зашел в каюту помощника хирурга. Там царил порядок. Постель заправлена. Одежда в шкафу аккуратно развешана и разложена (и вдобавок отглажена). Однако мальчишки не было и здесь.

Грегор заглянул в гальюн, затем пошел в кают-компанию. Еще на подходе он услышал негромкое всхлипывание.

Распахнув дверь кают-компании, Грегор включил весь свет. Быстро осмотрел помещение, слазал под диван, стол и тумбу, на которой стояли телевизор с видеомагнитофоном и стопкой кассет. Где же прячется эта тварь? Грегор еще раз обвел глазами кают-компанию. У него мелькнула догадка: камбузный лифт!

Грегор бросился к стене, распахнул дверцы. Судя по тросам, площадка находилась внизу. Грегор ударил по кнопке «Вверх». Тросы заскрипели. Грегор протянул руки, уже готовый схватить мальчишку.

Площадка была пуста.

Мальчишка прятался на камбузе.

Грегор поспешил к лестнице. Времени жалко, но это не катастрофа. Дверь камбуза заперта. Обнаружив, что команда таскает из кладовой продукты, Грегор по вечерам стал закрывать камбуз на замок. Так что малец в ловушке.

Грегор толкнул синюю дверь и зашагал по проходу.

– Эбби, мне очень жаль, – сказал Марк. – Никогда не предполагал, что все зайдет так далеко.

«Одумайся, – мысленно молила его Эбби. – Марк, не делай этого…»

– Если бы существовал другой выход… – Он покачал головой. – Но ты шла напролом. Мне было не остановить тебя. Я утратил всякий контроль.

По волосам ползла слезинка, выкатившаяся из ее глаза. Всего лишь на мгновение лицо Марка исказила гримаса боли. Эбби это увидела. Он отвернулся.

– Пора одеваться для операции. Сделайте мне одолжение. – Тарасов протянул Марку шприц. – Пентобарбитал. Мы же не варвары.

Марк медлил. Потом взял шприц и повернулся к стойке с капельницами. В них имелось дополнительное отверстие для подобных инъекций. Марк снял колпачок с иглы, ввел ее в отверстие. И снова остановился. Он смотрел на Эбби.

«А ведь я тебя любила, – подумала она. – Я тебя очень любила».

Марк нажал на поршень шприца.

Свет в глазах Эбби начал тускнеть. Лицо Марка дрогнуло, словно отражение на воде. Затем и оно померкло. Мир вокруг Эбби погружался в серые тона.

Я любила тебя.

Я любила тебя…

Дверь оказалась заперта.

Яков отчаянно дергал ручку, однако дверь не поддавалась. Куда теперь? Подняться на камбузном лифте? Яков подбежал к лифту, нажал кнопку. Тросы не шелохнулись.

Мальчишка лихорадочно озирался, выискивая, где еще можно спрятаться. Кладовая. Шкафы. Холодильная камера размером с небольшую комнату. Спрятаться-то можно, но лишь временно. Грегор и другие обрыщут все и в конце концов найдут его.

Нужно сделать так, чтобы поиски затянулись.

Яков поднял глаза к потолку. Камбуз освещался тремя обычными лампочками. На них даже колпаков не было. Он бросился к шкафу, достал тяжелую керамическую кружку. Взрослые из таких пили кофе. Размахнувшись, он швырнул кружку в ближайшую лампочку.

Лампочка разлетелась вдребезги. В камбузе стало чуть темнее.

Яков достал еще несколько кружек. Во вторую ему пришлось бросить три раза, но и она наконец разбилась.

Он уже собирался угробить последнюю, когда вдруг зацепился взглядом за приемник кока. Приемник стоял на своем обычном месте – на шкафу. В сеть он включался через шнур-удлинитель. Раньше Яков не обращал внимания, куда шел этот шнур. А шнур шел к розеткам над столом, на котором стоял тостер.