Марина Серова - Клан бешеных

– Да уж, «повезло» тебе с таким делом! – посочувствовал Портянкину коллега.

– Не говори, привалило счастье! Черт бы их всех побрал… Не успел взяться за дело, как тут же вызвали на ковер, сказали едва ли не открытым текстом: забудь про первый слой краски, заключение у эксперта получишь другое… Я забыл, а что делать? Против начальства не попрешь! Себе дороже выйдет… Потом сказали: виновный в смерти девушки – этот рифмоплет Буйковский, так что быстренько выбей из него признание и закрывай дело. А как выбить? Я его только арестовал, как общественность тут же подняла такой вой! Помнишь, Серега, какой пикет устроили активисты здесь, под нашими окнами, несколько дней назад?! Эти придурки с плакатами полдня простояли, пресса прискакала… А вызвал этого придурка сюда на допрос, так тут же телефон зазвонил, журналюги опять нарисовались, нюх у них на это дело, что ли? Как, мол, там наша горовская знаменитость себя чувтсвует? Мы ее тут ждем не дождемся… Тьфу, блин!..

– Харитон, а ты зря его выпустил, рифмоплета этого. Ну, задержали и задержали, не арестовали же! Посидел бы здесь положенных двое суток, за это время, точняк, раскололся бы! Он же хиляк, у него кишка тонкая…

– Да это понятно, что раскололся бы… Если бы не журналюги. Вот я и говорю: ну, совершенно же невозможно работать! Начальству хорошо. Забота начальства – поставить перед подчиненным задачу и проверить ее исполнение. А ты крути задом, как хочешь!

– А сейчас-то Прапро от тебя чего хотел?

– Чтобы я завтра же закончил это дело и передал в суд.

– Лихо! А чего наш хохол так торопится? Куда боится опоздать?

– А хрен его знает! Заканчивай, говорит, быстрее…

– А этот из ГИБДД чего притащил сюда свою жирную задницу? Я же его знаю: это самодур бешеный, по нему давно психушка плачет!

– А у него, Серега, я так полагаю, в этом деле свой интерес, – Портянкин понизил голос, – мне тут ребята шепнули по секрету… Только ты давай того… никому!..

– Да ты чё, Харитон?! Я – могила!..

– Так вот, говорят, сынок этого бешеного гибэдэдэшника ездит на «Хонде Цивик» цвета «Тициан» золотистый, номерной знак А 444 ББ.

– И что?

– Как что? А краска, которая была на теле погибшей Зайцевой, ну, этой, которую мертвой на дорожной развязке нашли… Так вот, первая краска на ее теле была как раз именно такая, золотистая. А второй слой, зеленой старой краски был поверх золотистой. Чуешь, Серега?

– Неужели его сынок сбил девушку?

– Боюсь, что так. А чего ради он бы тогда сюда таскался? Говорят, не первый раз приезжает: машина-то на него записана, а сынок по доверенности ездит… А еще знаешь, Серега, что мне наш эксперт сказал? Что когда девушку во второй раз сбивали, она еще была жива. Но удар был такой мощный, что одно из двух: либо вторая машина неслась на скорости под двести, что маловероятно, судя по колымаге Буйковского, либо…

– Что?

– Либо тело упало с высоты. Ведь вмятина у этого рифмоплета прямо на середине капота. Такое ощущение, что тело жертвы упало сверху на его машину. То есть лобового удара не было…

– Ты считаешь… Ее сбросили с высоты?..

– С моста. На капот Буйковского. Да, Серега, по всему видно, что так. В том старом заключении эксперта, которое уничтожили, там как раз четко было сказано…

– Да, дела… Но если парень не виноват… Я имею в виду этого писаку…

– Поэта. Да, возможно, и очень даже похоже, что он, дурачок, просто нарисовался не в том месте и не в то время. Начальство-то между собой всегда договорится, а ты – выкручивайся, как хочешь!.. И гадко мне сажать невиновного, и жалко этого пацана, а что делать, Серега?! Дело наше такое…

В этот момент зазвонил телефон, коллега Портянкина начал говорить с кем-то по нему, а я выключила запись. Ой, как это я удачно сюда подъехала! Такие сведения дорогого стоят. Я поправила парик, глядя в зеркало заднего вида, и вышла из машины. Сейчас отправлюсь в кабинет Ха Ха и изыму свой «жучок». Он свою роль сыграл с блеском!

Портянкин повернул голову и сразу узнал меня. Он изменился в лице. Ну, еще бы! Опять эта «журналюшка» и совершенно не ко времени! Но я не собиралась уходить ни с чем. Свой «жучок» я Портянкину не подарю! Даже на День полиции.

Я вежливо поздоровалась и шагнула за порог. Ответил мне только коллега Харитона Харитоновича, блондин лет тридцати пяти, довольно приятной наружности. Портянкин же сидел, насупившись, и ждал, пока я без его разрешения проходила в кабинет и усаживалась на стул, стоящий между его столом и столом его коллеги.

– И что вас привело в наши пенаты? – не особо любезно осведомился он.

– А вы меня узнали? – захлопала я ресницами за дымчатыми стеклами очков.

– Узнал. Вы были у меня на днях с Яркиным.

– С Ярцевым, – осторожно поправила я и покосилась на коллегу Ха Ха, всем своим видом давая понять, что у меня к Портянкину конфиденциальный разговор, а его коллега мне немного мешает.

– Ну, а теперь-то вам чего? Буйковского вашего отпустили, даже допрашивать не стали. – Портянкин открыл сейф, стоящий в углу, почти за его спиной, и положил в него несколько папок со своего стола.

– А я не по поводу Буйковского, – поторопилась я успокоить Портянкина, – я – сама по себе. Дело в том, что я прохожу практику в редакции газеты «Горовск сегодня»…

– Это я знаю! – бесцеремонно перебил меня собеседник, недовольно поморщившись. Кажется, я уже успела надоесть ему. Что-то слишком быстро!

– …Так вот, – продолжила я, сделав вид, что не заметила его пренебрежительного отношения ко мне, – мне поручено написать статью на тему «Замечательные люди нашего города»…

– И что? Я должен написать за вас эту статью?

– Ну, зачем же! Написать я и сама могу…

– А что же? Может, вам подсказать, кто именно у нас в городе «замечательный человек»?

– Нет, Харитон Харитонович, – терпеливо объяснила я, – я сама уже выбрала этого замечательного человека…

Я сделала многозначительную паузу, снова покосившись в сторону следователя Сереги. Приятный блондин, перехватив мой взгляд, встал из-за стола.

– Пойду, Харитон Харитонович, перекушу чего-нибудь в буфете, обед все-таки…

Догадливый Серега вышел, а я, сделав жутко обрадованный вид, поправила очки и быстро затараторила:

– Харитон Харитонович, я хочу написать статью про вас! Да, статью…

Портянкин опешил:

– Про меня?!

Я кивнула с самым счастливым видом:

– Да, про вас, доблестного работника полиции, скромного труженика, честного и порядочного человека, отменного семьянина, заботливого отца…

Ха Ха достал из пачки сигарету и закурил. Он выглядел обескураженным.

– А если я не хочу, чтобы про меня писали?

– Не хотите? – удивилась я и сильно закашлялась от табачного дыма, чувствуя себя самым активным среди пассивных курильщиков.