Марина Серова - Темная душа нараспашку

«Вот упрямый немец, неужели трудно признаться, — мысленно злилась я. — Или у них это не принято: не пойман — не вор. Так я ж его почти за это самое… поймала. Мелкая шваль, дать бы ему пару раз по роже, так ведь и в самом деле в ментовку заявит — я еще и личико свое во всей красе ему показала. Да, незадачка».

— Почему мы стоим? — воззрился на меня круглолицый. — Я прошу доставить меня в полицию.

— У нас нет полиции, у нас милиция, — со вздохом выдала я в ответ. — Но в отделение мы не поедем. Мне не очень хочется добавлять своим коллегам работы и лишней бумажной волокиты. Заявлений на вас целое море, поэтому, если я пущу их в ход, дело завертится. Предлагаю вам сделку.

— Вы — мне? — удивился Густав.

— Да тебе, тебе, — снова вздохнула я. — Непонятливый ты наш. Ты завтра отправляешься прямиком домой к Лиле и сам, слышишь, сам все рассказываешь ее родителям о ваших отношениях. О том, что ты ее соблазнил, что вы спали… Ну, сам знаешь, не мне тебе рассказывать.

— Но я ничего такого не делать. Я даже…

— А вот это ты оставь. Это ты потом судье будешь доказывать, если я твое дело запущу. А чтобы этого избежать, тебе придется к ней поехать. Ты меня понял?

Мужчина неуверенно кивнул.

— Бумаги я тебе сейчас, конечно, отдам, но вздумаешь удрать из страны, вход в нее в дальнейшем тебе будет заказан. Так что давай решай все мирно: поговори с родителями, объясни ситуацию — вместе уже и решите, как быть.

— Я поговорю с девушкой, — еще раз кивнул Густав. — Завтра же поговорю. Но только у меня нет ее адреса.

— А это ты не волнуйся, я его тебе сейчас напишу. Читать-то, надеюсь, умеешь?

Не дожидаясь ответа, я вырвала из своей записной книжки чистый лист, как можно разборчивее написала на нем телефон и адрес Синявских и передала бумажку иностранцу. Тот пару раз кивнул в ответ, аккуратно свернул лист и стал искать, куда его сунуть. Карманов на нем не оказалось, так как он все еще сидел почти раздетый, и это вызвало у него новый всплеск растерянности.

— На, — протянула я ему его бумажки. — Сунь в кошелек, а то еще потеряешь. Кстати, учти, я лично проверю, был ты у них или нет. Если соврал, пеняй на себя.

Сказав это, я со спокойным сердцем выпрыгнула из салона и небрежной походкой направилась к своему автомобилю. Фактически половина дела уже была сделана, Шернер хоть и не открыто, но все же сознался, что спал с Лилей, оставалось только найти парня Марины, но и с этим, думаю, проблем не будет. Наведаюсь к одноклассникам, потусуюсь во дворе Марины вечерком — и молодец найдется. Уж с ней-то наверняка такой мороки не будет.

Шернера мне и в самом деле удалось напугать, и он уже в тот же вечер позвонил Лиле. Причем я об этом узнала часов в пять утра, когда меня разбудил жуткий стук в дверь, периодически прерываемый упрямым звоном дверного звонка. Не понимая, кто это может так ломиться ко мне в такое время, я, сонно скатившись с кровати в тапочки и кое-как закутавшись в халат, который даже и надела-то наизнанку, вяло поплелась к входу. Желая поскорее прекратить этот шум, чтобы не перебудить соседей, которые наутро непременно пожелают высказать все, что они обо мне думают, я, не глядя в «глазок», отодвинула засов и распахнула дверь. В ту же минуту что-то тяжелое обрушилось мне на плечи.

Понимая, что непременно нужно включить свет, я попыталась нащупать выключатель, но ничего не вышло. Сопровождаемые сопением палочные удары вновь обрушились на мое хрупкое тело. Я отбивалась как могла, старалась схватиться за палку, но не получалось. Тогда я просто резко скользнула на пол и сделала вертушку, сшибая ногой все стоящее вокруг себя. Не обошла моя нога и недруга, сбив его на пол.

Послышался грохот, затем стон. По неловким движениям и шороху я поняла, что нападающий пытается подняться. Не желая давать ему шансов, я, уже начав немного различать во тьме силуэт, рукой дотянулась до ноги преступника и еще раз дернула его на себя. Бандит вновь скатился вниз, выругался, причем голос его показался мне знакомым, и, двинув меня свободной ногой по лицу, пополз в сторону.

Устав от этой борьбы втемную, я спешно вскочила и, шагнув к выключателю, врубила свет. Коридор тут же осветился, и я узрела женскую фигурку, торопящуюся к выходу. Метнувшись следом, я успела захлопнуть дверь прямо у нее перед носом и, прижав ее своим телом, громко произнесла:

— А ты и впрямь атаманка. Кто так махаться научил — мальчишки?

— Отвали от меня, мразь! — рыкнула Лилия Синявская, пытаясь выйти.

Я не подумала отодвинуться, продолжая преграждать путь к выходу. Тогда Лиля попробовала меня отпихнуть силой, но снова у нее ничего не вышло. Зато я, улучив момент, несколько раз звонко ударила ее ладонью по щекам, заставив немного прийти в себя. Ошарашенная моими действиями, девица поначалу попятилась, прикрывая горящие щеки руками, потом опять шагнула навстречу, предупреждающе заявив:

— Не уйдешь с моего пути — убью.

— А ты вообще зачем пришла? — полюбопытствовала я. — Припугнуть хотела?..

Лиля была в бешенстве: она сверлила меня глазами так, словно я тореадор, а она бык, которого тот намеренно дразнил.

— Вы не имели права лезть в мою личную жизнь! — заявила она. — Она моя!

— Я смотрю на это проще, — спокойно заметила я в ответ. — Меня попросила это сделать твоя мать, и я просто оказываю ей услугу. Это моя работа.

— Да мало ли что она вас попросила, меня кто-нибудь спрашивал, хочу я этого или нет? — негодовала девица.

— До восемнадцати лет это решает она, а не ты! — попыталась поставить ее на место я.

— А мне уже скоро восемнадцать. А вы… вы… лживая и подлая стерва! Вы не имели права оскорблять Густава, он хороший человек, и он мне ничего не сделал.

— Он отец твоего ребенка! — пытаясь ее перекричать, заметила я.

— Это не ваше дело. Будь он хоть его дедом, это только мои проблемы. Оставьте меня и мою семью в покое, иначе я сделаю все, чтобы вы больше никогда не имели желания совать свой нос в чужие дела.

— Угрожаешь мне в моем собственном доме? — я взметнула брови вверх. — Забавно. Вот уж не думала, что услышу такое от малышки.

Такое обращение разозлило Лилю еще больше, и она, вновь скривив губы, бросилась атаковать. Но теперь я ее видела, а потому быстро осуществила захват ее рук и вывернула их так, что девушка вынуждена была пребывать в одной позе и не двигаться.

— Отпусти меня, мразь! — выкрикнула она, начав махать ногами, пытаясь достать до меня. — Ты покойница! Тебе больше не жить. Ты труп.

— Ты поосторожнее со словами, — не менее грозно ответила я. — Ты и так уже перешла все границы дозволенного, пора преподать тебе хороший урок.

— Не ты ли меня учить собралась? — усмехнулась та.

Я не ответила. Дотащив ее до спальни, одной рукой достала у себя из сумки наручники и замкнула их на руках девушки. Затем толкнула ее в кресло и запрокинула его назад, оперев спинкой о стену, а под ножки подсунув думочку. Теперь встать с него ей не удастся, а я смогу переодеться.