Марина Крамер - Умереть, чтобы жить

— Извините, — пробормотала она, убирая кошелек.

— О нет! — весело отозвался Павел, вкладывая в папку со счетом кредитную карту. — В качестве извинения принимается только возможность еще раз вас увидеть!

«Сказать ему о Дмитрии? Может, отстанет?»

— Вы меня не совсем правильно поняли, Павел. Я не замужем, но я не свободна. У меня есть мужчина, с которым я провожу вечера. Извините.

— Ну, мужчина — это очень обтекаемо и совершенно не является препятствием, — заметил детектив. — Так что со временем я повторю попытку. Не провожаю вас сегодня только потому, что вижу — вы этого не хотите.

Ника встала:

— Спасибо еще раз. Всего доброго, Павел.

Она вышла из кафе и поежилась — поднялся ветер, тучи сгустились, и вот-вот начнется дождь. Зонта, разумеется, у нее не было, потому пришлось ускорить шаг, чтобы добраться до дома, не намокнув. Это ей, разумеется, не удалось — ливень настиг Нику как раз в тот момент, когда она вошла во двор, а до подъезда оставалось всего двадцать метров. И именно эти метры она не успела преодолеть. В подъезд Ника вбежала абсолютно мокрая, с потекшей тушью и капающими с подола платья каплями. «Зато узнала все, что хотела. Я молодец. А теперь в душ, молока — и позвонить Ирке».

Строки сами собой бежали из-под пальцев, и через два часа такой работы у Ники уже имелось что показать редактору. Подразумевалось, что править статью будет Тихонов, но только после того, как она пройдет утверждение у Бальзанова. Однако Ника старалась оттянуть момент, когда нужно будет показывать написанное инвестору, а потому рискнула нарушить порядок. Она чувствовала, что заглянула за какую-то запретную черту, и, скорее всего, Бальзанов будет недоволен. Нужно сперва посоветоваться с Тихоновым и Филоновым, услышать их мнение. Она взглянула на часы: звонить Федору было уже поздновато и не очень удобно — все-таки человек женат, мало ли какую реакцию вызовет такой поздний звонок. Зато таксы Тихонова вряд ли будут возражать. Ника набрала номер, и Саныч ответил буквально сразу:

— Это что же такое случилось, что ты звонишь мне второй раз за день?

— Саныч, мне бы с тобой встретиться завтра. Я тут накидала черновик, но что-то не горю желанием показывать его инвестору.

— Смущает что-то?

— Очень. Я даже не могу тебе по телефону это объяснить, понимаешь? — Ника сделала многозначительную паузу и продолжила: — Ты можешь завтра мне час времени уделить?

— Тебе же Федя тоже нужен?

— Было бы неплохо.

— Ну, вот и посидим втроем после петанка, почитаем и подумаем. Ты же собиралась прийти? — Ника подтвердила. — Ну, вот и договорились. Сможешь кавалера своего отправить?

— Не думаю, что он помешает…

— Э нет, подруга, так не пойдет! — решительно перебил Тихонов. — Давай договоримся — никаких лишних людей при обсуждении статьи.

— Хорошо, я все поняла. До завтра.

Они попрощались, и Ника почувствовала, что ей стало немного легче. Завтра она покажет черновики Филонову и Тихонову, а они уж решат, что с этим делать. Вообще она понимала, что выпускать такую статью на сайт вряд ли стоит — слишком уж скандальный материал, подрывающий репутацию одного из инвесторов. Но… не для того ли Бальзанов все это затеял, чтобы скомпрометировать Луцкого, а самому остаться как бы не у дел? Ведь это журналистка накопала, а не Бальзанов ее чуть-чуть навел…

Нужно было ложиться спать, но Ника чувствовала, как сильно взбудоражена сегодняшними находками, а потому решила позвонить Рощину. Он предупреждал, что все звонки желательно переносить на «после двенадцати», когда в травмпункте относительное затишье, если, конечно, это не выходной или праздничный день, а сегодня была пятница. «А, ничего — наберу. Не сможет разговаривать — так и скажет».

Но Рощин ответил, и голос его был радостным:

— Так хорошо, что ты сама позвонила! А я все сижу и мучаюсь — вдруг ты легла уже, а я разбужу. Ну, как день?

— Дима, спасибо тебе за подарок, — начала Ника, — но…

— Так, вот остальное мы опустим, потому что слушать это я не хочу, — перебил он, — если ты беспокоишься о стоимости подарка, так перестань — я могу себе это позволить. Мы встречаемся давно, вон даже уже почти вместе живем, а я до сих пор тебе ничего не подарил.

— Разве в подарках дело? — обиделась Стахова. — Я что — из-за этого с тобой?

— Ника, ты неправильно все поняла. Я имел в виду, что вместо разных традиционных пошлостей я решил купить то, что тебе необходимо. И мне приятно, что тебе понравилось.

— Очень. Это действительно нужная вещь, я уже сегодня обновила, — похвасталась Ника, поглаживая пальцем поверхность планшета. — Ты завтра ко мне приедешь после работы?

— Как скажешь. А что, у нас планы?

— Ну… петанк завтра в три. Я подумала, что ты успеешь поспать и отдохнуть, если приедешь ко мне, а не будешь кататься туда-сюда.

Рощин рассмеялся:

— Признаться, мне хотелось, чтобы ты меня пригласила, сам я не решился бы.

— Тогда я тебя приглашаю. Даже гарантирую завтрак, — пообещала Ника.

— Завтрак — это хорошо. Это я люблю. Тогда сейчас ложись спать — завтра у нас спортивный день, я так понимаю.

— Да, буду обучать тебя французской забаве, которую полюбили журналисты и хипстеры. У тебя много работы? Что-то голос уставший, — спросила Ника, и Дмитрий удивился:

— Неужели слышно? Да, сегодня что-то… о, прости, Никуша, ко мне снова пациент. До завтра, моя хорошая, ложись спать.

Ника отключила телефон и перебралась из-за стола в постель, не забыв положить планшет рядом под подушку, от чего сама зашлась тихим смехом:

— Да, запугали меня…

— Я не понимаю — она что, совсем не работает?

— Почему?

— А где обещанные заметки? Почему почтовый ящик пуст? Ты же говорил, что все, что она делает, будет приходить мне на почту. А там только поисковые запросы из интернета, в которых ничего нового. Ты сделал то, что должен был, или опять прокололся?

— Да не прокололся я! Все установил, проверяли же — работает. Может, она просто еще ничего не писала?

— Этого не может быть. Ей же нужно показывать хотя бы наброски редактору.

— Может, она от руки пишет — бывают и такие. Так что мне теперь — сумку у нее воровать?

— Надо будет — будешь и сумку воровать, раз по-другому не умеешь.

— Да погодите вы панику разводить. Может, она завтра сядет и выдаст ворох материала — суббота же.

— Мне очень важно знать, что именно ей удалось найти. Я уверен, что именно эта девица в состоянии разобраться во всей этой истории и свести концы с концами так, как нужно. Поэтому не выпускай ее из вида, контролируй все. Я не должен потерять ни крупинки информации.