Марина Серова - Склеп для живых

– Скажите, вас смущает присутствие Пита?

– Нет, но я нахожусь здесь по делу. Не в моих правилах открывать личную информацию о своих клиентах больше, чем этого требует дело. Поэтому я предпочитаю с вами побеседовать с глазу на глаз. Если, конечно, вас это не смущает, – я специально повторила фразу, брошенную мне директором завода.

Дмитрий Сергеевич был нокаутирован. Подняв руки вверх, он произнес:

– Сдаюсь. Вашу позицию я понял, – и, повернувшись к Коваленко, попросил: – Пит, оставьте нас ненадолго. Как только мы здесь закончим, я сразу провожу госпожу Иванову к вам в кабинет, если, конечно, она пожелает.

Директор взглянул на меня выжидающе. Коваленко тоже. Пришлось ответить.

– Это зависит от результатов нашего с вами разговора, – произнесла я. – Думаю, господин Ковалевски не сильно расстроится, если ему не придется обсуждать с женщиной проблемы маленьких людей.

– Ну, почему же? Я с радостью помогу вам в вашем расследовании. Ведь вы явились сюда именно за этим? Пытаетесь выяснить, кто же так ловко обвел вокруг пальца нашего ненаглядного Славика Захарова?

Это был уже прямой вызов. Коваленко специально провоцировал меня, чтобы я потеряла самообладание. Вот вредный мужик. Ну, чего тебе неймется? Сидел бы в своей Канаде, уплетал вафли с кленовым сиропом, наслаждался покоем. Так нет, притащился в Тарасов и умничает тут. Ну, вот как мне расследование вести, если этот вездесущий Коваленко так и норовит напакостить? И почему он так уверен, что мой приход связан с расследованием кражи созданного Захаровым продукта? Наверное, он все-таки неплохо изучил меня за время нашего знакомства. Наверное, спроси я его об этом, он бы цинично ответил: «Браться за безнадежные дела – это в духе Татьяны Ивановой». И был бы недалек от истины. Ладно, не буду забивать себе этим голову. Пусть думает, что хочет.

– Значит, вы в курсе, что купленный вами продукт является собственностью другого человека? – спокойно произнесла я. – Тем лучше. Это облегчит разговор. Так можем мы пообщаться наедине?

Вопрос был адресован директору. Он кивнул и многозначительно взглянул на Коваленко. Было видно, что ему пришлось не по вкусу последнее высказывание делового партнера. По всей видимости, он бы предпочел подобные откровения оставить за кадром, а не делиться ими с первой встречной. Петька вышел. Чтобы сгладить впечатление от слов Коваленко, Дмитрий Сергеевич предложил мне прохладительные напитки. Я не стала отказываться, и через минуту передо мной выросла батарея бутылок, запотевшие бока которых призывно манили к себе в этот жаркий день. Я выбрала простенькую минералку, откупорила бутылку, и, налив в стакан, сделала несколько глотков. Вода была приятная. «Хорошо бы и предстоящий разговор был таким же», – подумала я и приступила к расспросам.

– Как вы уже поняли по репликам господина Ковалевски, я пришла для того, чтобы выяснить имя человека, воспользовавшегося плодами чужого труда для личного обогащения.

– Послушайте, не стоит придавать значения всему, что говорит господин Ковалевски, – поспешно произнес Дмитрий Сергеевич. – Пит – человек совсем другой формации. И отношение к такого рода вещам у него соответствующее. На самом же деле у нас нет никаких доказательств того, что некое недоразумение имело место быть. Что заявил вам Вячеслав Захаров?

– Сколько лет Захаров работает на вас? – игнорируя его вопрос, спросила я.

– Ну, во-первых, Вячеслав работает не на меня, а в нашей организации. А во-вторых, на что вы намекаете? – директор настороженно взглянул на меня.

– Я не намекаю, я пытаюсь выяснить, насколько хорошо вы знакомы с Захаровым. И чем же таким он себя скомпрометировал, что вы не придаете его словам ровным счетом никакого значения.

– Почему же сразу скомпрометировал? Просто ситуация очень уж неординарная. Поймите, Татьяна, тут дело касается репутации компании перед западными инвесторами.

– Я прекрасно это понимаю. Куда там репутации какого-то рядового химика тягаться с репутацией целого завода, да еще, если речь идет о репутации на международном рынке, верно? Здесь уж никакие прежние заслуги не помогут, будь ты трижды ведущим химиком, будь ты хоть генеральным директором! Я ничего не упустила?

В ответ на мою тираду возражений не последовало. Все-таки господин директор не был лишен совести и осознавал, что рыльце у него в пушку. Я решила, что пора переходить к более конструктивному диалогу, хватит предъявлять друг другу претензии. Сделав вид, что снова захотела пить, я потянулась к бутылке минеральной. Дмитрий Сергеевич подорвался с места, схватил бутылку и поспешно наполнил стакан.

– Освежитесь, Татьяна, душно сегодня. С самого утра печет.

Я приняла стакан, а вместе с ним и «белый флаг», что «выкинул» Дмитрий Сергеевич. Потягивая воду, я наблюдала за директором. Он успел успокоиться и сидел напротив меня, ожидая продолжения.

– Как же все-таки получилось, что победителем конкурса стал не Захаров? – спросила я, отставляя стакан в сторону.

– Да вот так и получилось, – развел руками директор.

– Вы знали, что Вячеслав готовит презентацию своего нового продукта? – спросила я.

– Естественно, знал. Это была его четвертая попытка. Три предыдущих проекта жюри отвергло сразу, – сказал директор.

– Почему? Что в них было не так?

– Не знаю. Просто члены жюри не могли прийти к единому мнению, – ответил директор.

– Сколько еще человек участвовали в конкурсе? – продолжала выпытывать я.

– Всего было зарегистрировано тридцать два участника. Кое-кто приходил дважды, несколько человек – трижды. А Захаров вот – четырежды, – разъяснил директор.

– И все они – работники вашей лаборатории? – удивилась я. – У вас такой большой штат?

– Нет, конечно. Конкурс только изначально был задуман как внутреннее мероприятие. Хотели, знаете ли, обойтись своими силами.

– Не удалось? – спросила я.

– Увы! – развел руками Дмитрий Сергеевич. – Большинство разработок члены жюри дальше отборочного тура не пропустили. Тогда-то мы и вынуждены были привлечь независимых специалистов. А чем можно их привлечь? Естественно, деньгами. Ну и правом возглавлять проект на всем этапе его реализации. Дело пошло веселее, но тут возникла новая загвоздка. Приехал представитель инвесторов, настоял на принятии его в члены жюри и добился права решающего голоса при выборе победителя. По сути, от остальных членов жюри уже ничего не зависело. Да, они присутствовали на презентациях новых продуктов. Могли высказывать свое мнение. Могли отбраковывать большинством голосов непонравившиеся проекты. Но окончательное решение оставалось все равно за председателем.

– Насколько я понимаю, председатель – Пит Ковалевски? – спросила я.