Елена Логунова - Свидание на пороховой бочке

— Все еще думаю. — Я вовсе не собиралась за Макса замуж, но сейчас его необходимо было чуть-чуть обнадежить. — А Лелька меня интересует по той причине, что я хотела бы ненадолго позаимствовать ее паспорт. Не спрашивай — зачем, тебе это может не понравиться. Но никакого ущерба твоя сестрица Леля не понесет, будь уверен. Я не оформлю на нее пяток кредитов.

— Говоришь, мне это может не понравиться? — Смеловский совсем немного подумал и быстро дозрел до правильного вопроса: — А твоему Кулебякину это понравится?

— Категорически нет!

Максим кивнул:

— Тогда я дам тебе Лелькин паспорт.

Я расплылась в улыбке, как Чеширский кот. Мужчины — они такие предсказуемые!

— Тогда еще кое-чем помоги мне, только — чур! — ни слова Денису, когда он будет расспрашивать, где я.

— А он будет расспрашивать? — Максим мечтательно улыбнулся. — О! Это будет забавно и очень приятно. Итак, чем же я могу тебе помочь, дорогая?

— Дай подумать…

На самом деле, я уже все придумала:

— Ты же дружишь с кадровым агентством «Боярыня Морозова»?

— Конечно, у них с нашей студией контракт на изготовление и размещение рекламы, и я лично начитываю наиболее важные для них объявления. — Максим не упустил возможность похвастаться. — Ты же знаешь, мой голос зрителям очень нравится и внушает доверие.

— Прекрасно, тогда позвони, пожалуйста, в «Боярыню» и спроси, нет ли у них временной работы для пиар-специалиста международного класса — твоей сестры Елены.

— Но наша Лелька товаровед!

— Максим, ты позвони! Я уверена, что диплом у вашей Лельки никто и не спросит, тебе охотно поверят на слово. В конце концов, кто у нас одними модуляциями приятного голоса внушает полное доверие?

Я могла бы добавить, что «Боярыня Морозова» только что получила мощный удар по профессиональной репутации и будет рада заткнуть образовавшуюся пробоину первым подвернувшимся под руку спецом-пиарщиком, но Максу необязательно было это знать.

Разговор Смеловского с кадровиками прошел как по маслу. В полном соответствии с моими надеждами и чаяниями, «пиарщице международного класса» Елене Смеловской было предложено срочно проинспектировать на предмет эффективности рекламы и коммуникаций один чрезвычайно интересный и перспективный объект в курортном городе Сочи.

— Куда-куда, в Русляндию? — переспросил Максим, сигналя мне бровями. — И так вот скоро?!

Я глубоко кивнула и беззвучно зашептала:

— Да-да-да!

— Ну, ладно, в Русляндию, так в Русляндию. Хорошо, Елена будет там завтра.

Смеловский еще немного поворковал с осчастливленными неожиданной удачей хедхантерами, я в приступе безудержной благодарности расплатилась за свой сок и его кофе, и мы пошли в телестудию. Надо было изъять из сейфа Лелькин паспорт, подобрать в костюмерной наряды и загримироваться.

Мне до сих пор непонятно, как Лелька Смеловская ухитрилась выйти замуж за преуспевающего иностранца, обойдя на пути к алтарю куда более привлекательных девиц.

Лелька, прямо скажем, не Софи Лорен. От Софи у нее только богатая брюнетистая шевелюра и томный взор с поволокой. Росту в Лельке полтора метра, грудь у нее прыщиками, локти острые, как пики Гималаев, а ножки тонкие и с кривизной, так что в сомкнутом виде образуют затейливую фигурную прорезь.

— Ты на нее похожа, как свинья на ежа! — с простонародной прямолинейностью выдал Смеловский, вручая мне Лелькин паспорт.

— Пустяки, — отмахнулась я, очень постаравшись не обидеться на свинью. — На фото в паспорте видно только лицо, а его мы умело подправим!

Гримерша Зинаида Васильевна по просьбе Макса без вопросов и комментариев выдала мне кроющие линзы черного, как мои мысли, цвета и показала, как рисовать выразительные семито-хамитские очи и соболиные брови вразлет. Блестящую брюнетистую шевелюру мастерица спроворила мне с помощью оттеночного бальзама.

Волосы придется подкрашивать при каждом мытье, но это лучше, чем безвозвратно потерять природный светлый колер.

В костюмерной телестудии мне под расписку Макса выдали мешковатую юбку, пару мужских рубашек, парусиновые тапочки, ситцевую косынку, холщовую сумку с неопознаваемым полустершимся логотипом и очки с простыми стеклами.

Когда я вышла из здания телекомпании, меня не узнала бы родная любящая мама!

— По святым местам скитаетесь, странница? — съязвил на прощанье Смеловский, сопроводив меня на крылечко.

— Зато удобно и нежарко, — отметила я приятный бонус.

В просторной и длинной сатиновой юбке, льняной рубахе навыпуск, в косынке и винтажных тапочках спортсменки-комсомолки-красавицы я бы не испортила групповое фото общины старообрядцев.

— Ну, прощевай, Максимушко, Бог даст — свидимся! — впадая в образ, я отвесила Смеловскому полупоклон и зашагала к вокзалу, ненадолго задержавшись только в попутном салоне сотовой связи.

Красный «Пежо», припаркованный встык с крыльцом телестудии, я обошла, не обратив на приметный автомобиль внимания, и лишь через несколько минут спохватилась: что, как, почему?!

Я обернулась, но увидела только габаритные огни машины, втягивающейся в темную подворотню.

Мне повезло: в купе я ехала одна. Это позволило мне отшлифовать сценический образ. Международного класса рекламщица-пиарщица Леля Смеловская в моем исполнении должна была производить впечатление странноватой творческой личности, не вызывающей желания уж слишком к ней приближаться.

Я немного поэкспериментировала. Расплела тугую косу странницы по святым местам, свернула черные волосы узлом, повязала косынку мягким фунтиком — стала похожа на цыганку.

«Нет, это не то, — прокомментировал мой внутренний голос. — Если ты, конечно, не собираешься вымогать у начальства рекламный бюджет, приговаривая: «Эй, позолоти ручку, яхонтовый!»

Тогда я растрепала свои антрацитовые кудри, стянула их узкой повязкой из сложенной косынки, расстегнула рубашку и связала ее полы узлом на животе.

«Так уже лучше, — отметил внутренний голос, оценив превращение. — Сразу видно внутренне раскованную личность! Хиппуешь, плесень! Чуток экстрима добавить — и будет самое то».

Я сменила юбку на рваные джинсы, прихваченные из дома, и перевязала косынку, соорудив из нее бандану.

«Стильно, модно, молодежно, — похвалил внутренний голос с узнаваемыми интонациями братца Зямы. — Но тебе надо как-то выделиться из малобюджетной массовки». Выделиться — это мы запросто! Я подпоясала дырявые штаны лакированным ремнем от Гуччи и приложила к шее золотую цепочку с бриллиантовым кулоном.

Покачала головой, поискала глазами, вытянула из занавески на окне веревочку, перевесила сверкающую горошину кулона на нее и осталась довольна. Сто пудов, так бриллианты мало кто носит, возможно, я вообще первая и единственная!