Татьяна Лисицына - Подсказка из прошлого (СИ)

— Ты спрашиваешь: зачем? Ответ на этот вопрос прост. Ты полюбила его! — я дернулась как от удара, но он остановил меня. — Если ты хочешь услышать правду — молчи. Я всегда любил тебя, Элоиза. И ты даже не подозревала об этом. Я ловко маскировал свою любовь под придирками и унижениями. Считал, что для тебя такое воспитание только на пользу. Ты станешь сильной и сможешь занять мое место. Когда твоя мать покончила с собой, мы остались с тобой вдвоем. Я почувствовал к тебе нежность. Нежность, которой я испугался. Когда ты подросла и стала девушкой, я почувствовал страх, что однажды ты выйдешь замуж и покинешь меня. Я любил тебя и не мог тебе этого позволить. Я хотел, чтобы ты осталась со мной. Я вырастил тебя для себя. Я держал тебя в строгости, не разрешал встречаться с молодыми людьми, не отпускал одну отдыхать. Убедил себя в том, что мужчины только и жаждут твоих денег, поэтому будет большим благом, если я буду убирать их с твоего пути. И убирал их одного за другим. — он замолчал, глядя на мое залитое слезами лицо, и протянул ко мне руку. К тому времени, ноги уже не держали меня, и я повалилась на кресло. Когда его пальцы коснулись моей руки, я вздрогнула. — Как-то ты спросила меня, почему я снова не женюсь, ответ все так же прост. Потому что люблю тебя. Все эти годы мне стоило большого труда держать себя в руках и не показывать своего желания.

Я выдернула руку и вскочила. Мой отец не только убийца, он еще и извращенец.

— Но как же так? — выкрикнула я. — Ведь ты мой отец!

— Да, но иногда бывает, что мы не справляемся со своими чувствами. Справившись с вожделением, я не смог справиться со своей эгоистической любовью. Одна мысль, что ты будешь принадлежать мужчине, сводила меня с ума. Пришлось утешать себя тем, что ты их не любила.

— Когда ты понял, что я полюбила Андрея, ты его убил, — тихо закончила я. — Что-то подобное я предполагала. Ему ты не мог предложить денег, он бы их не взял. И он был тем единственным мужчиной, который на самом деле меня любил. Правда, узнала я об этом уже после его смерти. Но как же так, отец? — выкрикнула я в отчаянии. — Ведь ему было всего тридцать лет, и он был лучшим из всех людей, которых я знала. Как у тебя повернулась рука?

Отец молча смотрел на меня. Не как на дочь, как на женщину. Признавшись, он перестал скрываться. Мне стало тошно. Но я еще не могла уйти.

— Как ты это сделал? Почему все это произошло в музее?

— Ты хочешь это знать?

— Да, чтобы составить себе полное представление, какой ты… — я замолчала, подбирая слова.

— Не трудись, Элоиза, подбирать слова. Любовь — страшная штука. Сколько убийств произошло на любовной почве. Если бы я не оказался твоим отцом, это воспринималось бы нормально. Мужчина уничтожил своего соперника из-за женщины. Так смотри на меня как на мужчину, а не как на отца. Я не виноват в том, что судьба подвергла меня подобному испытанию. Полюбить плотской любовью своего ребенка! И ты еще упрекала меня в том, что я тебя не целовал?

— Боже мой! — я закрыла глаза. Хотела бы заткнуть уши. И не слышать. Не думать, не воспринимать. Между тем, он продолжал:

— Когда я убедился, что ты влюблена в Андрея, я понял, что надо действовать. Я не знаю, как бы поступил, если бы предмет твоих чувств не был при этом нашим семейным родственником. Ты знаешь мое отношение к Степану. Меня вырастили с мыслью о том, что он предатель. Таким же предателем я считал Сергея.

— Но ты же знал, что Андрея усыновили. Он не имел никакого отношения к Петушинским.

— Усыновленные имеют те же самые права, что и родные. И наследовал бы он наш особняк наравне со мной. Тебя, между прочим, не задевало, что это наш фамильный дом, построенный одним из лучших архитекторов семьи. И тут вдруг какой-то недо… ну, в общем, не имел он никакого отношения к этому. А ведь, поди ж ты, не собирался от наследства отказываться. Хотя ему предложили достаточную сумму. Но где там? У него же не было никакой совести, он понимал, что при продаже он получит значительно больше.

— Неужели ты не знаешь, что он не собирался продавать этот дом! — закричала я. Со мной всегда происходило что-то странное, когда при мне кто-то начинал говорить плохо об Андрее.

— Это он тебе говорил! А ты и уши развесила. Продал бы как миленький.

Мне было горько его слушать. Горько и противно. По какому закону природы мне выпала участь родиться его дочерью?

— Продолжай! — я откинулась на спинку кресла и поджала под себя ноги. Надеясь, что коленки перестанут дрожать.

— В тот вечер мы ужинали с тобой в итальянском ресторане. И тебе позвонил он. Я понял это по твоему лицу, ты разговаривала с ним и улыбалась, пока я сходил с ума от ревности. Понял, что ты влюбилась и не вернешься ко мне. Это случилось уже после того, как я расслабился и перестал опасаться, что ты выйдешь замуж и оставишь меня. Ты отправилась в туалет, оставив на столе мобильный. Я узнал его номер. Мне стоило больших трудов дождаться окончания ужина. Мы вместе дошли до отеля и разошлись по номерам. Ты пожелала мне спокойной ночи. Но разве я мог оставаться спокойным, видя тебя такой влюбленной? К тому времени в голове у меня созрел план. Ты знаешь, я всегда вожу с собой заряженный пистолет. На всякий случай. Ни разу им не воспользовался. Я позвонил Андрею и попросил его о встрече. Сказал, что мне нужно поговорить о тебе. Он клюнул на это. Мы встретились возле ворот. Я пытался посмотреть на него твоими глазами и не смог. Мы поднялись в гостиную. Не знаю, что ты чувствовала в этом доме, я понял, что он весь пронизан болью. Ты ведь ничего не знаешь. Дядя Сергей, который заменил мне отца, рассказывал мне историю своей любви. Степан соблазнил его невесту, она осталась из-за него в России, а он сдал ее.

— Все не так! — не выдержала я. — Степан любил Фаину и всю жизнь не мог себе простить ее гибели. Он ее не сдавал!

— Откуда ты это взяла? Еще одна сказка от Андрея, которыми он тебя потчевал в изобилии, чтобы жениться на тебе и прикарманить твои деньги?

Доказывать, что произошло с Фаиной, вдруг показалось мне бесполезным. Да и отец, для которого самым основным были деньги, не смог бы понять, что в жизни существуют другие ценности.

— Когда Андрей сказал, что любит тебя, — продолжил отец, — я не выдержал. Степан погубил Фаину, а уж этот, я в этом был совершенно уверен, погубит тебя. А я хотел сохранить тебя для себя.

— И ты просто вытащил пистолет и выстрелил в него?

— Он испортил бы нам жизнь, Элоиза. Таким, как он лучше не рождаться на свет. Считай, что я спас тебя от разочарований. Неужели ты настолько глупа, что поверила в его сомнительную любовь?

По щекам текли слезы. Теперь я знала все. Вот и конец. Мой отец убийца, и мне придется жить с этим. Жить, потому что несмотря ни на что, я не смогу предъявить никакого обвинения. Он слишком стар для тюрьмы.