Евгения Грановская - Я – твой сон

– А я точно жив? – уточнил он.

Доктор хмуро посмотрел на него исподлобья.

– Пока да. Но за дальнейшее я не ручаюсь.

– Ясно, – сказал Ким, отвернулся и вышел из палаты.

Что же это такое было? Сон? Явь? Галлюцинация? Если так, то чья галлюцинация? Его собственная? Матери? Или общая? Видела ли мать то же, что он?

Ким сошел с автобуса, зябко передергивая плечами, миновал улицу и остановился перед домом, не решаясь в него войти.

Что, если оно все еще там? Ким прислушался к себе, к ветру, к шорохам ветвей. Ничего. Постоял еще минуту, но так и не решился открыть дверь.

Что же делать? Пожалуй, не помешает немного выпить для храбрости.

Ким, подумав, зашагал к «Радуге».

Бармен Семен, завидев его, удивился.

– Вы?

– Я, – улыбнулся Ким.

Бармен окинул его любопытным взглядом, посмотрел на забинтованную голову и сообщил:

– Хреново выглядите.

– Знаю.

– Это что у вас под курткой? Больничный халат?

– Возможно. А возможно, саван. Я еще сам не понял. Что говорят про меня в поселке?

– Что вы поссорились с матерью. Она ударила вас по голове. Вас увезли в больницу, ее – в психушку.

– И все?

– Все.

Ким облегченно перевел дух. Значит, не было никакого покойника. Все это просто видение. Галлюцинация. Или морок. Что-то в этом духе. Но если это так, то времени остается совсем мало. Нужно действовать, и чем быстрее, тем лучше.

– Как вы? – спросил бармен, разглядывая его лицо.

– Нормально, – Ким усмехнулся. – Кажется, я побывал в другом мире. Там, где я умер. И где умершие снова восстают к жизни.

– В вытрезвителе, что ли? – не понял бармен.

Ким хмыкнул:

– Почти. В его облегченном варианте… – Ким поднял стакан и отпил глоток коктейля. Облизнул губы и посмотрел на стакан. – Вот теперь я уверен, что я жив.

– Дать вам еще что-нибудь?

– Нет. Слушай, Семен, а то кладбище неподалеку от шахты… Там еще хоронят?

– Нет.

– Почему?

– Негде уже. Кладбище-то старое.

Виктор немного помолчал, потом осторожно произнес:

– Мне кто-то говорил, что его размыло.

– Было и такое, – согласился бармен.

Ким несколько секунд о чем-то размышлял. Потом допил коктейль, расплатился и вышел из кафе.

На улице он увидел Пахомыча. Старик стоял у края дороги, озабоченно морща лоб. Должно быть, думал, где бы раздобыть денег на очередную «рюмочку».

– Привет, Пахомыч! – окликнул его Ким.

Старик обернулся, посмотрел на него и вдруг сказал, даже не поздоровавшись:

– Они пошли к заброшенному руднику.

– Кто пошел? – не понял Ким.

– Егерь и приезжий артист.

Ким удивленно взглянул на Пахомыча.

– А с чего ты взял, что мне это интересно?

– А разве нет? – спросил старик.

Ким помолчал.

– И зачем они туда пошли?

Старик пожал плечами:

– Не знаю. Может, рехнулись. Как ты или как Семен. Нынче у нас в поселке все сходят с ума. И зла стало больше, и бед.

– Каких бед?

– Разных. В овраге нашли Игорька Фролова. Кто-то свернул ему шею. У Бабковых помер сынишка. Его только что увезли в больничный морг…

– Все-таки помер?

Старик кивнул:

– Угу, – он тяжело вздохнул. – Анютка Родимова неделю просидела у его кровати, пыталась выходить… Да так, видать, и не сумела.

Ким задумался. Пахомыч хмуро посмотрел на него и спросил – негромко, с горечью:

– Ты тоже видел что-то страшное?

– Я видел отца, который погиб много лет тому назад, – ответил Ким. – И еще мне показалось… – он запнулся. – Мне показалось, что и моя мать его видела. Но теперь я понимаю, что это была моя собственная галлюцинация. И своим сумасшествием я довел мать до припадка.

– Гм… – старик задумчиво поскреб ногтями щеку. – А если тебе не привиделось? Или привиделось, да не все? Может, в твоем страшном сне что-то было правдой?

Ким растерянно замолк. И тогда Пахомыч добавил:

– Или, может, сон подсказал тебе что-то? Ведь ты же веришь в интуицию? А она часто подбрасывает нам подсказки во сне. Нашептывает на ухо то, о чем мы даже не догадывались.

Ким покачал головой и хмыкнул:

– Это ерунда.

– Ой ли? – прищурился старик.

Ким вздохнул.

– Ладно, Пахомыч, мне надо идти. Ты-то хоть с ума не сходи.

– Постараюсь, – пообещал старик. – Хотя гарантировать не могу.

Расставшись со стариком Пахомычем, Виктор дошел до ограды своего дома, шагнул во двор, остановился и посмотрел на окна. Некоторое время он колебался, потом повернул и направился к сараю. На двери сарая висел замок, который сам же Ким и повесил несколько дней назад. Виктор машинально сунул руку в карман плаща, но вспомнил, что связка ключей осталась в больнице. Он огляделся и обнаружил возле ржавого верстака кучу железного хлама. Подошел, вынул из кучи обрезок железной арматуры, вернулся к сараю, сунул арматуру в ушко замка и сильно надавил. Раздался железный хруст, и замок, отвалившись от ушка, брякнулся на землю.

Ким вошел в сарай. Приблизился к старому деревянному ящику, открыл его и достал сумку. Поставил ее на стол, расстегнул молнию, осмотрел содержимое, удовлетворенно кивнул, потом закрыл сумку, закинул на плечо и вышел.

«Боже, какой паршивый у них диван! – подумала Инга, чувствуя под ягодицами торчащую пружину. – Как можно жить в такой нищете!»

– Ириш, не держи в себе, – проговорила она вслух дрогнувшим голосом. – Не надо. Выплачься.

– Я… Я не могу… – Ирина всхлипнула, но глаза ее остались сухими. – Здесь… – Она прижала руку к сердце. – будто давит что. А слез нет. Боже, за что нам это?!

Инга попробовала сменить положение, но комфортнее ей от этого не стало.

«Чертов диван! – с досадой подумала снова. – Неужели у этих деревенских идиотов нет денег даже на нормальную мебель! Как можно так жить?»

– Поплачь, – сказала она вслух и положила Ирине руку на плечо. – Не держи в себе.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Евгений. Он был пьян, но на ногах держался уверенно.

– Увезли, – прохрипел он. – Моего сына Кольку увезли!.. Навсегда…

Инга пристально посмотрела на него.

– Вашей вины тут нет, – мягко проговорила она. – Вы поступили так же, как другие посельчане. Доверились Анне Родимовой. Но ее лечение не помогло. Так бывает. В конце концов, она не доктор…

– Тва-арь, – простонал Евгений, схватившись за голову. – Как я мог ей довериться? Как?! Ну, дурак! Ну, дурак!

– Вы не виноваты, – повторила Инга. – И никто не виноват. Может, Анна где-то и ошиблась…

Евгений убрал руки с головы, резко шагнул к чулану, распахнул дверь и, немного покопавшись, вынул ружье и коробку с патронами.

– Женя! – тихо вскрикнула Ирина.

Не слушая жену, он открыл дверь и вышел на улицу. Инга усмехнулась. «Вот так бы и сразу», – подумала она. Затем, вновь напустив на себя горестный вид, погладила Ирину по спине и проговорила: