Лариса Капелле - Священный Грааль отступников

– Что удивительного?

– Что ты в курсе всех местных новостей. Насколько я помню, в лагере, кроме Волынского, никто особенно английским не владел.

– Спускайся, объясню.

Когда Кася появилась, Крис продолжил:

– Я вызвал моего друга и коллегу Дэна Филиппова, он родился в Москве и переехал в Канаду в 14 лет. Он приехал вчера с еще одним нашим общим знакомым из Санкт-Петербургского университета, так что проблем с переводчиками у меня теперь нет.

– Понятно, – пробормотала Кася.

– Почему ты решила уехать, мне казалось, что для тебя важно было разобраться в этой истории?

– Инстинкт самосохранения, наверное, сработал, – пожала она плечами.

– Ну что ж, принимаю эту версию за неимением лучшего, – усмехнулся он.

– Экспедиция тоже подходит к концу? Или я ошибаюсь?

– Нет, мы пока остаемся. Мы еще не все выяснили.

– После всего, что случилось? – вырвалось у Каси.

– После всего, что случилось, – подтвердил Крис, – в конце концов, даже в память о Сергее для нас важно довести дело до конца.

– Найти сокровище катаров? – вырвалось у Каси.

Крис напрягся:

– Мне кажется, никто его не называл сокровищем катаров? Откуда у тебя такая информация?

– Не знаю, просто только что говорила с одним человеком и впервые подумала, что это проклятое сокровище Белозерска каким-то образом связано с катарами.

– Почему бы и нет… – неопределенно ответил Ланг.

– Только что это может быть?

– Ты никогда не слышала, что являлось главным сокровищем катаров, – констатировал Крис, – а ведь тебе это прекрасно известно!

– Мне известно, – задумалась Кася, в голове которой зашевелились какие-то смутные ассоциации.

– Подумай…

– Ну, думаю, думаю, – раздраженно отозвалась Кася.

– Ты ничего не слышала об их святыне, которую называют Граалем катаров?

– Грааль катаров? – выдохнула она.

Час от часу не легче! Думала о заурядном сундуке, набитом золотом и самоцветами, а нарвалась… хуже не придумаешь. Она смутно помнила о чем-то подобном, дорогом сердцам защитников самобытности культуры.

– Наверное, поэтому брат Паоло так странно отреагировал на мою просьбу? – вслух произнесла она.

– Брат… Паоло? – приподнял брови Крис. – Это еще что за персонаж?

– Это мой знакомый доминиканец из Ватикана, я его попросила найти некоторые сведения в их архивах.

– Какие у тебя разнообразные знакомые имеются!

– Мне везет на самые разные встречи, – уклончиво ответила Кася.

– Да уж, – покачал головой Кристофер и словно про себя проговорил: – И ты даже не представляешь, насколько разные…

– Что ты имеешь в виду? – недоуменно переспросила Кася.

– Ничего особенного, – отмахнулся Крис, – не обращай внимания, просто ситуация меня немного забавляет.

– Забавляет? – Кася уже решительно ничего не понимала.

– Ну что же, так даже интереснее, – продолжал нести чепуху Крис.

– Крис, я тебя совершенно не понимаю! Ты уверен, что с тобой все в порядке? Может, тебе надо отдохнуть?

– Да не надо мне отдыхать, – ответил он, и в глазах его зажегся какой-то странный блеск, – тем более сейчас, когда Ватикан вступил в игру…

В номер Кася вернулась совершенно разбитая и, больше не желая ни о чем думать, провалилась в тяжелый, полный странных видений, сон. Впрочем, она не забыла хорошо закрыть дверь номера и проверить окна. Меньше всего ей хотелось думать о поисках Грааля, хоть и катарского. День начался со звонка Екатерины Дмитриевны, Касиной мамы. В данных обстоятельствах ничего хорошего он не предвещал:

– Кирилл мне сказал, что ты осталась в этом Белозерске, – возмущенным тоном произнесла мать, – ты меня скоро с ума сведешь! Что ты там делаешь одна, на краю света?! Ладно, решила в первобытную романтику поиграть с Кириллом, но теперь он уехал, а ты – совершенно одна!

– Мама, во-первых, я не одна, а во-вторых, Белозерск – не край света, – как можно более мирным голосом возразила Кася.

– Конечно, не край света! – передразнила ее мать, – а центр Белозерского района Вологодской области. Глушь непроходимая!

Екатерина Великая была неисправима. Ни годы жизни в Лондоне, ни десятилетия в Ницце не смогли избавить ее от инстинкта коренной москвички, для которой глушь начиналась где-то километрах в двадцати от Московской кольцевой автомобильной дороги.

– Слушай, мама, давай не будем спорить на географические темы, лучше расскажи, как у тебя дела.

– Бывает хуже, но реже, – мрачно отозвалась ее мать, – а тут еще из-за тебя душа не на месте!

– У меня все в порядке. Кстати, чтобы тебя успокоить: я возвращаюсь в Москву завтра.

– Что-то слишком быстро! – удивилась Екатерина Дмитриевна, чувствуя подвох.

– Мне нужно кое-что узнать в Москве.

– Тогда тебе придется в первую очередь добраться до Парижа.

– До Парижа? – удивленно переспросила Кася. – И что мы там забыли?

– Ничего особенного, если не считать наследства.

– Мама, с тобой все в порядке? – забеспокоилась Кася, прекрасно знавшая, что в этом большом мире в общем и во Франции в частности никаких родственников, способных оставить хоть какое-либо наследство, у них не осталось.

– Со мной – все, а вот Фредерик умер.

– Фредерик… – грустно произнесла Кася, вспомнив чудаковатого маминого приятеля, к которому они иногда ездили на выходные. Правда, с тех пор как она вернулась в Москву, с Фредериком она уже не встречалась.

– Но хуже всего, что он все свое имущество завещал нам с тобой! – расстроенным голосом продолжила Екатерина Великая, – и тебе придется приехать, нотариус требует.

– Почему это тебя так расстраивает, мама? Лишние хлопоты?

– И еще какие: ладно, дом в Орлеане. Там мне все будет напоминать о Фредерике и продать – рука не поднимется, знаешь же, как мы были близки! Плюс к этому – куча развалин, охраняемых как памятники архитектуры Франции.

– Хорошо, мама, не волнуйся, я приеду и распишусь везде, где надо. Кстати, может быть, для меня это тоже выход, мне это поможет разобраться кое в чем.

– В чем? – насторожилась мать.

– Кирилл тебе ничего не рассказал? – удивилась Кася.

Удивляться было чему. Она прекрасно знала, что Екатерина Великая сумела установить с Кириллом удивительно хорошие отношения.

– Слушай, задавать вопросы у меня ни времени, ни настроения не было, – честно призналась Екатерина Дмитриевна.

Этот ответ на данный момент полностью устраивал Касю.

9 июня 1352 года,

Белозерск, Северная Русь

Клаас сидел молча и смотрел на тихую гладь озера. Сколько лет прошло с тех пор, как он оказался в этой северной стране? Он задумался, подсчитал: около тридцати. Время шло, медленно, но верно приближая его, Клааса Эльке, к концу. «И началу», – тут же поправил он себя. Тридцать лет прошло с тех пор, как огненным столбом поднялся в небо его учитель Гийом Белибаст. Он не присутствовал на казни, но был уверен в том, что учитель улыбался в лицо своим мучителям. И не потому, что не чувствовал боли. Все, что рассказывали о Совершенных катарах, было сущей нелепицей. Их тело, земное, человеческое тело чувствовало боль. Страдание раздирало их плоть, но оно же освобождало их душу. Поэтому они радовались, зная, что наконец вернутся к своему Создателю.