Наталья Солнцева - Прыжок ягуара

Щелкнул замок, звякнула цепочка, и в щелку выглянуло серое от страха лицо хозяйки.

– Это вы?..

– Я! Разве не видно?

Роман внутренне собрался. Где гарантия, что и сестренка Зорина не вздумает избавиться от него? Ведь он, по сути, единственный свидетель ее пусть косвенного, но участия в убийстве Камиллы Савельевой.

Вика куталась в кашемировую шаль с бахромой. У нее зуб на зуб не попадал. Лицо блестело от пота, светлая прядка прилипла ко лбу.

– Что с вами? Вы здоровы?

– Не знаю…

– Может, врача вызвать?

– Не надо врача! Входите… я вам все расскажу.

В комнате, куда она привела Лаврова, было накурено и душно. Тикали настенные часы, горела настольная лампа с коричневым абажуром. Пепельница на столе была полна окурков.

– Вообще-то уже поздно, – заметил гость, усаживаясь в кресло.

– Я не могу уснуть! – напряженно произнесла актриса. – И до утра ждать не могу! Я сойду с ума!

– Что-то стряслось?

– Мне страшно, – прошептала она, стягивая на себе концы шали и оглядываясь по сторонам. – Мне всюду мерещится брат…

– Зорин?

– Да! У него перегрызено горло… понимаете? Кровавая рваная рана…

– Разве он умер не от травмы черепа?

– В том-то и дело… Я же видела его в гробу! Он как будто спал. Горло было целое. Вы мне верите?

– Конечно, – удивился Лавров. – В этом нет сомнений.

– Но теперь… брат является мне и показывает рану на горле. Ужасно!.. Сначала это происходило во сне… потом… я перестала отличать, сплю я или нет…

– Вероятно, после похорон у вас разгулялись нервы. Пройдет.

Вика покачала головой.

– Коля говорит, что его загрыз зверь… он признался мне, что убил ту девушку… Камиллу… Я не хочу ничего скрывать от вас! Брат мертв… его уже нельзя посадить. Что бы я ни сказала, ему это не повредит.

– Зорин сообщил вам, что убил Камиллу?

– Да. Похоже, ему заплатили большие деньги, чтобы он сделал это. Брат приходит в виде призрака… хочет предостеречь меня…

– Предостеречь? От чего?

Она наклонилась к Лаврову и прошептала:

– От зверя… Он убил Колю и теперь… охотится за мной!

– С чего вы взяли?

– Я чувствую… – женщина замерла и подняла вверх указательный палец. – Прислушайтесь… зверь где-то рядом. Он прячется в темноте и ждет…

Лаврову стало зябко, по коже побежали мурашки. Глаза у Вики лихорадочно блестели, губы судорожно кривились. Она больна!

– У вас температура. Вам надо выпить лекарство и лечь.

– Думаете, я не в себе? Ну… отчасти вы правы… У вас есть сигареты? Мои закончились. Я бросила, но после смерти брата опять курю…

– Где-то в машине должна быть пачка. Сходить?

– Нет! Нет… обойдусь…

– Хотите, я осмотрю квартиру? – предложил Роман, чтобы как-то успокоить хозяйку. – Бьюсь об заклад, никакого зверя тут нет.

– Вы не понимаете… не понимаете… Тсс-сс!.. Тихо!.. Слышите, кто-то скребется в дверь?..

Сыщик затаил дыхание, пытаясь уловить посторонние звуки. Тикали часы, глухо переговаривались соседи за стеной. Он поднялся, вышел в прихожую и решительно распахнул дверь. Лестничная площадка была пуста.

– Никого! – крикнул он в сторону комнаты. – Идите сюда, Вика! Сами убедитесь!

Он подождал немного и вернулся в гостиную. Актриса сидела и нервно теребила в пальцах бахрому шали.

– Вы его не увидите… – прошептала она. – Зверь – такой же призрак, как и мой брат…

– Тогда вам нечего бояться. Призраки не кусаются.

– Неужели Коля – убийца?.. Он в самом деле… убил ту девушку? Что вы молчите? Убил или нет?!

– Раз он вам так сказал, значит…

– Если бы я знала, что он собирается сделать… то костьми бы легла, а не позволила брату взять грех на душу! Это все из-за Ирки! Она виновата в его смерти…

Вика разрыдалась. Ничего нельзя было исправить, вернуть назад. Жизнь – не театр, где любую сцену можно переиграть заново.

– Выходит, я… соучастница убийства?

– Вас использовали. Как, впрочем, и меня. Мы оба пошли на поводу у вашего брата. Поздно жалеть о том, что произошло.

– А зверь?.. Откуда он взялся?.. Из… ада? Чтобы… наказать грешников?..

– Я не силен в религиозных догматах, – усмехнулся Лавров.

– Вам ничего не чудится?..

– Нет, – сказал он, хотя вовсе не был уверен в своих словах.

– Вы везунчик… вам удалось выйти сухим из воды…

– Я не причинил Камилле вреда. За что меня наказывать?

Сыщик невольно перешел на ее язык, как взрослый переходит на язык ребенка, чтобы тот его понял.

– У меня и в мыслях не было плохого! Я даже ни разу не видела ту девушку… только на фото. Брат показывал…

– Тогда вам нечего бояться. Зверь вас не тронет. Попугает для острастки и оставит в покое.

Актриса недоверчиво улыбнулась и утерла слезы кончиком шали.

– Зато мне вы изрядно насолили, – сердито добавил Лавров. – Из-за вас я угодил в неприятности.

– Простите… я думала, мы просто заработаем денег…

Она не хотела отпускать этого мужчину, который был справедливо зол на нее. Пусть ругается, обвиняет, но не оставляет ее одну. Едва за ним закроется дверь, ее снова обуяет страх.

– Давайте попьем чаю… – робко предложила она. – С шоколадными конфетами. Брат подарил, а я все не ела. Фигуру берегла.

«Каретникова в меня стреляла, а эта, чего доброго, отравы в чашку подсыплет», – подумал Роман и с любезной улыбкой предложил свою помощь.

Вика не отказалась. Все равно, чем они будут заниматься, лишь бы вдвоем.

На кухне он развлекал Вику светской болтовней, внимательно наблюдая за ее действиями. Не хватало выпить яду и отдать концы в чужой квартире. Такой сценарий не исключен.

Под его контролем актриса приготовила чай, и Лавров ощутил голод. Конфетами не обойдется. Он потребовал чего-нибудь посущественней.

– Омлет будете? – просияла хозяйка. – Я хорошо готовлю.

Она достала из холодильника яйца и потянулась за ножом. Гость не спускал с нее глаз, чтобы нападение не застало его врасплох, как в парке. Второй раз за день проколоться – это уж слишком. Какого черта он вообще сюда пришел? Из любопытства? Из чувства долга? Или не смог отказать умоляющей о помощи женщине?

«Дамский угодник! – обозвал его внутренний критик. – Любая юбка лишает тебя здравого смысла. Все, что рассказала тебе Зорина, ты и без нее знал. Зря теряешь время, просиживая в чужой кухне!»

Поздний ужин затянулся. Вика почти не ела, тогда как Лавров с завидным аппетитом уплетал все, чем его угощали. Наевшись, он расслабился и посоловел.

Допивая чай, гость смотрел на Вику, и вдруг перед глазами все поплыло, а живот свела резкая боль…

Каретникову позвонила жена и сказала, что заночует у подруги.