Екатерина Островская - Черный замок над озером

– Но если вы хотите побеседовать со мной, – продолжила она, – то для начала заставьте вот этого и других, кого вы посылали за мной, извиниться.

– А в чем дело? – Голос мужчины в сером костюме стал еще более строгим.

– Дык это… – начал было «конвойный».

Но Женя его опередила:

– Запихнули в машину, избили, чуть не застрелили мою собаку…

– Так ваша собака покусала моих ребят.

– И правильно. На то она и друг человека, чтобы охранять его. А вы разве держите собаку для того, чтобы ей бантики на хохолке повязывать?

– При чем тут моя собака? – удивился человек в сером костюме. – Вас позвали, чтобы…

– Извинись! – не оборачиваясь, приказал человек из третьего кресла.

И непонятно было, к кому он обращается.

– Так это… не прав был, признаю… – пожал плечами парень. Что мне сказали, то и делаю. И потом, не я за ней гонял, а Виталик Репа с Бредихой… А я-то чего? Ну извините, девушка.

Человек в сером костюме кинул взгляд в сторону третьего кресла, а потом махнул рукой парню:

– Достаточно.

Затем посмотрел на Женю. И отчего-то скривился, будто увидел не Женю, а нарезанный кружками лимон. После чего устало, словно это ему давно уже надоело, к тому же он и так хорошо всем известен, представился:

– Я – Гагаузенко.

– Вот как? Когда-то вы не захотели видеть меня на свадьбе Лизы, а теперь притащили знакомиться силой.

– Какая свадьба? – не понял сначала Гагаузенко. – А… Так гостей Лиза со Славкой приглашали. Какие ко мне претензии?

– Собственно, я и не рвалась, – усмехнулась Женя. – И сюда тоже.

Она снова посмотрела на третьего человека, начиная догадываться, кто это.

– Вы хотите, чтобы и я перед вами извинялся? – удивленно обронил Гагаузенко.

Женя подумала немного и кивнула. После чего сказала:

– Только мне кажется, вы не такой человек, Петр Назарович, чтобы извиняться перед теми, кому вы ничего не должны.

– Я никому ничего не должен, – мотнул головой Гагаузенко. – Мне и до вас дела нет. Просто я хочу узнать кое-что. Узнаю и сразу вас отпущу. Вас отвезут домой. Или куда хотите. Можно прямо в палату к Нильскому.

– Мне он не нужен.

– Только вот сказок не надо, – снова скривился Гагаузенко. – Хотя… Славка теперь и в самом деле никому не будет нужен.

Петр Назарович ухмыльнулся.

– Нильскому все пришили, – негромко произнес третий человек, – так что для вашего зятя это сказочка со счастливым концом.

Женя обернулась и встретилась с ним глазами. Взгляд незнакомца был холодным.

– Леонид Иванович, – обратилась к нему Лукошкина, – что ж вы в стороне сидите? Ведь наверняка именно вы распорядились притащить меня сюда.

– Мы разве знакомы? – без тени удивления произнес Метлицкий, ибо это был действительно он.

– Нет, – покачала головой Женя. – Мне вообще советовали при встрече с вами перейти на другую сторону улицы.

– Правильно советовали, – кивнул мужчина.

Затем поднялся и шагнул к столу.

Гоблин, приведший Женю и оставшийся стоять в стороне, тут же подскочил и придвинул его кресло.

«Кое-чему их все-таки обучили», – подумала Женя.

– Так и есть, – сказал Метлицкий, – это я распорядился насчет вас. И вопрос у меня к вам один. Где Валентин?

– Кто? – удивилась Женя. – У меня нет близких знакомых с таким именем. Может, назовете фамилию?

– Все ты прекрасно понимаешь, – встрял Гагаузенко. – Мы его долго искали. Наконец вышли на его почтовый ящик, среди его адресатов только ты. Наши специалисты…

Метлицкий взмахнул рукой, и Гагаузенко замолчал.

– Валентин опустил меня на хорошенькую сумму, – продолжил криминальный олигарх. – Вам, девушка, и всем вашим потомкам за тыщу лет столько не заработать. А человек, который меня даже на копейку кинет, долго не проживет. Потерю мне вернут Гагаузенко с Нильским. Все, кто придумал эту дурацкую викторину для лохов, на которой сами и лоханулись.

Отец Лизы напрягся и даже, как показалось Жене, втянул голову в плечи.

– Леонид Иванович, я же говорил, у меня нет таких денег…

– Твоя проблема, – не повернув головы, оборвал его Метлицкий. – Найдешь, если жить хочешь. Укради, банк ограбь, продай дочку и жену с ее собачками, квартиру, коттедж в Комарово, дом в Анталии… Что там у тебя еще есть?

Гагаузенко побагровел.

– Если вы имеете в виду Валентина, с которым я переписывалась в Интернете, – заговорила Женя, – то вообще-то не знакома с ним лично. У нас виртуальное знакомство. Он несчастный одинокий человек, у которого никого нет, я просто, чтобы ему не так грустно было, решила…

– Одинокий?! Несчастный?! – взмутился Метлицкий. – Этот несчастный одинокий человек способен весь город на уши поставить и любой банк обчистить, не выходя из дома! Ни один хакер в мире с ним не сравнится! Я ему столько разных предложений делал, а он из себя святошу строит… Пацан!

– Повторяю: я незнакома с ним лично.

– Вот только врать мне не надо, – произнес Метлицкий уже более спокойно и, кажется, с угрозой.

Только сейчас Женя поняла, почему она здесь и о чем говорят эти люди. Выходит, удачливый игрок, которым восхищался и которому завидовал весь город, и ее виртуальный знакомый Валентин – один и тот же человек. Девушка так растерялась, что замерла в кресле и, пораженная, кивнула, соглашаясь, сама не зная с чем. А в сознании проносились картинки из ее недавней жизни: она едет на журфак и слышит, как Нильский ведет викторину… в других машинах водители погромче включили приемники, чтобы ничего из радиодиалога не проскользнуло мимо ушей… на факультете все тоже слушают и обсуждают передачу… Женя общалась с неизвестным ей Валентином на сайте знакомств и даже не представляла, кто тот такой. Но все это было в другой жизни, в которую она больше не вернется: не будет журфака, ее кабинета, Лены и Ирины, не будет общения с Валентином, и Нильского, конечно, точно не будет. Не будет того, к чему она привыкла, потому что все изменилось. Не будет ничего. Может, и ее самой тоже не станет.

– Это выяснить несложно, – включился в разговор Гагаузенко, – но лучше сама расскажи правду.

– Выясняйте, – ответила Женя, которой захотелось заплакать от жалости к жизни, которую она потеряла, словно оставив пальто на вешалке в университетском гардеробе.

Девушка посмотрела в сторону, чтобы никто не заметил, что она вот-вот заплачет. Но слезы, которые катились у нее обычно по всяким пустякам, тут проявили выдержку. Да и сама Женя не хотела показывать свою слабость.

– А кстати, кто сказал, что я опасный человек? – спросил Метлицкий и уставился на Женю.

– Моя тетка. Нику Колосову помните?

Метлицкий помотал головой. Но Женя ему не поверила.

– Ника и Вика Колосовы – две сестры. Неужели забыли их?

Леонид Иванович усмехнулся.