Анна Князева - Подвеска Кончиты

– Зачем Казачков это сделал? – спросил Вячеслав Алексеевич.

– Чтобы отомстить Шепетову.

– Но ведь он на него работал.

– А Шепетов в это время спал с его женой. Казачкову стало известно…

– Дальше можете не рассказывать.

– К сожалению, до сих пор не найден Эдуард Марцевич. У меня есть серьезные основания предполагать, что это не он убил свою жену. Более того, теперь я уверен, что Маргариту Марцевич убил не тот человек, который задушил охранников.

– Откуда такой вывод?

– Тот, кто душил женщину, был намного сильнее. Он буквально переломил ей горло. Охранников убивал дилетант.

– Не понимаю…

– Что у одного, что у другого – синие шеи, похоже, их душили в несколько приемов.

– А как же сломанная рука?

– С этим как раз ясно. Это Казачков случайно наступил охраннику на руку. Бедняга только и твердит об этом. Слабый человек…

– Неужели весь этот ужас был устроен только для того, чтобы украсть проклятые деньги?

– Не думаю, – Ломашкевич задумчиво покачал головой. – За всем этим кроется изощреннейшая политическая интрига. Деньги не такие большие, а вот политические дивиденды – напротив. Только в этом деле есть случайные звенья. Казачков говорит, что охранников убивать не собирались. Что же тогда произошло? Почему все изменилось так резко? На мой взгляд, здесь имеет место человеческий фактор. Существует какая-то третья сила, которая поменяла все планы…

– Дмитрий Петрович, – сказал Вячеслав Алексеевич, – сейчас меня интересует только моя дочь. Простите…

– Да нет, это вы меня простите. В том-то и дело, что все взаимосвязано. Разобравшись с тем, как все случилось на самом деле, мы получим подсказку и сумеем найти вашу дочь. Когда прилетает Вешкин?

– Завтра утром.

– Что-нибудь прояснилось?

– Завтра будет известно, – Вячеслав Алексеевич прислушался. – Простите, мой телефон… – он вышел из комнаты.

Спустя минуту он вернулся бледный, с телефоном в руках.

– Что?

Вячеслав Алексеевич не отвечал.

– Что?! – закричал Ломашкевич.

– Они нашли ее… Людмила жива…

Людмила Николаевна торопливо собирала сумочку. По ее неточным движениям было видно, как давно она этого не делала.

– Славик, а мы успеем?

– Не волнуйся, Люся, успеем, – Вячеслав Алексеевич наблюдал, как собирается жена. Он слишком хорошо помнил, как это выглядело раньше.

Сердце рвалось к дочери, но он не мог отказать жене, когда она заявила, что тоже поедет. Известие о спасении Дайнеки вернуло их к жизни. Обоим не терпелось узнать, что же случилось на самом деле и почему Дайнека оказалась в Железногорске. Главным было лишь то, что она осталась жива!

Встречу назначили у контрольно-пропускного пункта в шестидесяти километрах севернее Красноярска, куда должны были привезти Дайнеку режимники секретного города.

Ломашкевич тоже поехал.

Одноэтажное здание КПП-1 на первый взгляд казалось ничем не примечательным, если бы не большие электрические ворота и тройное проволочное заграждение, называемое периметром. Девушек, которые проверяли пропуска и осматривали машины при въезде в город, именовали дубачками. Об этом приехавшие узнали, пообщавшись с местным жителем, который, сидя в машине, ждал своих родственников.

– Мама…

Этот голос пронзил Вячеслава Алексеевича, словно удар молнии. Людмила Николаевна первой сориентировалась и всем телом потянулась к дочери.

– Людочка! Жива… – она плакала и, простирая руки, пыталась встать с инвалидной коляски. Рядом с ней пристроилось какое-то немытое существо, похожее на бомжа. Оно, это грязное существо, было одето в драную куртку. Взглянув на ботинки, Вячеслав Алексеевич узнал те, что носила его дочь.

Он опустился на колени и обнял обеих – дочь и жену…

– Это очень серьезные обвинения… – Ломашкевич старался не смотреть Дайнеке в глаза.

– Вы думаете, я говорю неправду?

– Нет. Я вам верю. Однако в сложившихся обстоятельствах, когда Шепетов стал губернатором… – Ломашкевич совсем погрустнел. – Это черт знает что!..

Они сидели в комнате Дайнекиной матери. Сама Людмила Николаевна вместе с Зинаидой Дмитриевной готовила праздничный ужин. Вячеслав Алексеевич обеспокоенно зашевелился на стуле.

– Никто и не говорит, что необходимо действовать сию же минуту. Это ваши служебные заморочки: сбор доказательств, улик… Только имейте в виду, завтра мы с дочерью улетаем в Москву.

– А мама? – Дайнека чуть не заплакала.

– Мама летит с нами.

– Это правда?

– Она сама сказала.

Дайнека уткнулась в отцовское плечо, Вячеслав Алексеевич обнял ее и успокаивающе похлопал по спине.

В этот момент в комнату ворвалась Ирина. Увидев Дайнеку, выронила из рук сумку и, обливаясь слезами, кинулась ее обнимать.

– Я думала, что никогда больше тебя не увижу!

– Все обошлось, Ира. Все обошлось…

С трудом успокоившись, Ирина опустилась на стул.

– Скажи, ради бога, где ты была?

– Долгая история, надеюсь, у нас будет время поговорить.

Потягиваясь утром в постели, Дайнека с улыбкой думала, что за стеной находятся ее папа и мама. Не об этом ли она мечтала последние десять лет?

Конечно, она была далека от мысли, что родители останутся вместе. Но по крайней мере теперь мама будет жить с ней. Она согласилась ехать в Москву!

Упакованные чемоданы стояли наготове, оставалось дождаться Сергея Вешкина. Накануне вечером отец говорил с ним по телефону и сообщил, что дочь вне опасности, а Валентин, преступник, которого она видела в ночь убийства, погиб. Еще он сказал, что они возвращаются в Москву. Однако Вешкин попросил дождаться его приезда. Он собирался доставить в Красноярск важные документы.

– Проснулась, гулена? – в комнату вошла Зинаида Дмитриевна. – Рада, небось, что мать летит в Москву?

– Рада.

– А мне – лишенько…

Дайнека удивленно приподнялась на локте и посмотрела на старуху:

– Почему?

– Как я тут одна без нее буду?

– Едемте с нами!

– Да ну тебя, балаболка, – Зинаида Дмитриевна достала из комода кухонное полотенце и вышла.

– Людмила, ты уже проснулась? – это был голос отца.

– Да, папа.

– Тогда иди к нам.

Дайнека проворно оделась и побежала в комнату матери.

– Что-то случилось?

– Ничего. Нужно поговорить. Звонил Вешкин, он уже в Красноярске и скоро будет здесь. Потом сюда приедет Ломашкевич. Возможно, у него будут к тебе вопросы. Я очень просил его не вызывать тебя в кабинет, и он пошел мне навстречу.

Отец и мать сидели за столом, посредине которого красовался новенький электрический чайник, стояли красивые, в розах, чашки и ваза с конфетами и печеньем. Дайнека села рядом.

В комнату вошла Зинаида Дмитриевна, неся огромное блюдо с пирогами.

– Спасибо, Зинаида Дмитриевна. Может, действительно махнете с нами в Москву? – отец говорил серьезно.