Анна Князева - Подвеска Кончиты

– Нет, уж лучше вы ко мне приезжайте следующим годом.

– Приедем, непременно приедем, – пообещала Дайнека.

– Людмила, – тихо сказал Вячеслав Алексеевич, – хотел у тебя спросить…

– Спрашивай, папа.

– Валентин рассказывал тебе, как он убил охранников?

– Я только запомнила слова: «Убивать человека просто. У него такая тонкая шея…»

– Что он еще говорил? – лицо Вячеслава Алексеевича посуровело.

– Еще он говорил, что трудно только первый раз. Потом это работа.

– Ой, лишеньки мои, душегубец проклятый… – запричитала Зинаида Дмитриевна.

– Почему ты спрашиваешь? – Дайнеке хотелось понять отца.

– Пока тебя искали, сюда часто заходил Ломашкевич. Он высказал, на мой взгляд, очень интересную мысль. Следователь считает, что Маргариту Марцевич убил настоящий профессионал. И мы знаем, что для этого Валентин остался в вагоне. А вот по поводу охранников… Ломашкевич считает, что там действовал другой, менее профессиональный человек. Дилетант – так он его назвал.

Дайнека растерянно посмотрела на отца.

– Мне-то он говорил другое.

– По-видимому, раньше он ошибался.

Из прихожей раздался вежливый стук.

– Пришел ктой-то! – Зинаида Дмитриевна вскочила и заторопилась к двери. Спустя минуту вернулась в сопровождении Вешкина.

Тот с порога осведомился:

– Ломашкевич не приходил?

– Здравствуй, Сережа. Не приходил, – ответил отец.

– Простите, не поздоровался…

– С какими новостями приехал?

Вешкин многозначительно замолчал, потом, усевшись за стол, спросил Вячеслава Алексеевича:

– Помните, я сказал: чтобы спасти вашу дочь, нужно случиться чуду?

– Как видишь, оно случилось, – Вячеслав Алексеевич коснулся руки дочери.

– Но это не единственное чудо на сегодняшний день, – Вешкин многообещающе оглядел сидящих за столом. – Рассказываю…

Поставив перед ним чашку, Зинаида Дмитриевна придвинулась ближе, чтобы не пропустить ни слова.

– Когда я прилетел в Москву, Добрынин устроил встречу с… в общем, не будем называть его имени. Этот человек позвонил Раку, и Вадим Николаевич назначил мне аудиенцию на своей даче. Когда я туда приехал, у ворот стояла машина «Скорой помощи» и полицейский «бобон». Разумеется, охрана меня не пустила.

– Кто такой Рак? – Дайнека непроизвольно поежилась. Ей представилось не копошащееся членистоногое, а огромная смертоносная опухоль.

– Человек, от которого зависела твоя жизнь, – сказал отец.

– Спустя час, когда я вернулся в город, – продолжил Сергей Вешкин, – мне сообщили, что Вадима Николаевича застрелили из снайперской винтовки. Стреляли с чердака соседнего дома, который был выставлен на продажу. Риелтор утверждает, что только на минутку оставил потенциального покупателя в одиночестве. На самом деле я так не думаю, – заметил по ходу Вешкин. – Но это еще не все.

– Что еще? – спросил Вячеслав Алексеевич.

– В тот же день в своей машине был убит Семен Крестовский. У него на коленях обнаружили сумку с деньгами. Как выяснилось, именно ту сумку, которую украли из вагона.

Дайнека опрокинула свою чашку. На белой клеенке образовалась лужица, в которой закружились коричневые чаинки.

– Ничего-ничего, я – тряпочкой… – Зинаида Дмитриевна ловила каждое слово рассказчика.

– В тот день, когда похитили вашу дочь, невозможно было представить себе такого невероятного стечения обстоятельств. Если честно, я в чудеса не верю. По моему убеждению, здесь вмешалась другая, третья сила.

– Четвертая… – уточнил Вячеслав Алексеевич.

– Что вы сказали?

– Сила под номером четыре. Третья, по убеждению Ломашкевича, вмешалась еще в вагоне. Он считает, что охранников убил не тот, кто потом задушил женщину.

– Ну что ж, Ломашкевичу виднее. Я ему выслал из Москвы кое-какие материалы, не знаю, пригодились ли, – Сергей Вешкин отхлебнул глоток чаю. – Но и это еще не все. Перед самым отлетом сюда я вдруг узнаю, что любовница Рака, на которой он вскоре хотел жениться, покончила с собой. Это случилось сегодня утром. Говорят, старик очень любил ее и ради нее хотел расстаться с женой. Представьте себе, она была цыганкой…

Тяжело сглотнув, Дайнека спросила дрожащим голосом:

– Как ее звали?

– Минуту, у меня где-то записано…

Вешкин принялся рыться в карманах. Отыскав клочок бумаги, долго в него вглядывался.

– Никак не разберу. Фамилия вроде Свиридова, а зовут ее…

– Роксана? – спросила Дайнека.

– Да. Откуда вы знаете?

– Она ехала с нами в вагоне, и она была любовницей Шепетова.

– Ирина Закаблук рассказала мне историю про оранжевый галстук, – послышался чей-то голос.

Все обернулись. В дверях стоял Дмитрий Петрович Ломашкевич.

– У вас было открыто.

– Батюшки мои, – Зинаида Дмитриевна сорвалась с места. – Это я, дура старая, забыла замкнуть! Сквозняком, видать, распахнуло.

– Сидите, – остановил ее следователь. – Я закрыл дверь на щеколду.

Зинаида Дмитриевна послушно опустилась на стул.

В руках у Ломашкевича была неизменная кожаная папка, и пока он шел через комнату, все внимательно следили за каждым его движением. Наконец он сел за стол, и Зинаида Дмитриевна поставила перед ним чашку.

– Ирина Закаблук рассказала мне, как вы спасали Роксану Свиридову и ее бывшего любовника Турусова. Однако по-настоящему в этом нуждался только его галстук.

– Я не понимаю… – Дайнека растерянно улыбнулась.

– Эту историю придумала сама Роксана и подсказала Шепетову трюк с украденным галстуком во время теледебатов.

– Что за ерунда! – возмутился Вячеслав Алексеевич.

– Я объясню… На самом деле все было затеяно только для того, чтобы выманить вашу дочь в Москву и там убить. Ей даже могилу вырыли в лесополосе, недалеко от города Домодедова. К счастью, благодаря академику Петрову она успела улететь этим же самолетом.

– Господи! – вырвалось у Людмилы Николаевны.

– Зачем?.. Зачем ей было меня убивать? – не поняла Дайнека.

– Она хотела отомстить.

– За что?

– Послушайте, – Вячеслав Алексеевич тяжело положил руку на стол. – Давайте все по порядку. Выкладывайте, что вам известно.

В дверь снова постучали.

– Да что же это такое! – проворчала Зинаида Дмитриевна, поднимаясь со стула. – То никого, а то один за другим…

В комнату вошли Ирина и Эдуард Марцевич. Дайнека покосилась на следователя. Тот, улыбаясь, заметил:

– Мы уже поговорили с Эдуардом Михайловичем. Наконец все прояснилось, и он вне подозрений.

С кухни вернулась Зинаида Дмитриевна, в руках она держала две чайные кружки для вновь пришедших.

Когда все расселись, Ломашкевич продолжил:

– Вы спросили меня, для чего ей было нужно вас убивать? Начнем с самого начала. За десять часов до отправления поезда Москва – Красноярск, вы, Людмила, впервые встретились с Роксаной Свиридовой.