Ольга Володарская - Гибельный голос сирены

– Да, много кофе вредно.

– А вы следите за здоровьем?

– У меня не получается. Питаюсь черт знает как. Не высыпаюсь. Спорт – редко. Может, раз в неделю погоняем мяч по полю с ребятами. Ну, вот разве что не курю и пью мало. А вы, судя по всему, очень следите?

– Да тоже не особо. Просто стараюсь во всем знать меру.

Они выпили кофе, полакомились. Левон попросил счет. Мэри полезла за деньгами.

– Даже не думайте, барышня, – предупредительно взмахнул рукой он. И Мэри не стала протестовать и настаивать на том, чтобы заплатить за себя. Хотя обычно она так и делала. С тем же Фиделем, например. Они, бывало, после работы (если вместе заканчивали) шли в какое-нибудь заведение, чтобы перекусить, и Мэри расплачивалась за себя сама. Так повелось с самого первого раза: принесли счет, она достала кошелек, и Фидель не стал возражать. И даже когда они стали любовниками, счет делили надвое. Для Европы – это норма. Для России – странность.

Они вышли, сели в машину. Левон завел мотор и вырулил со стоянки.

– Вы так уверенно водите, – заметила Мэри.

– Инструктор был хороший, хоть и злой, как черт… А правда, что женщины по манере езды мужчины определяют, каков он в сексе?

– Я слышала об этом. Но не вела таких наблюдений… – Тут она развернулась к Левону и пристально посмотрела на него. – Пожалуй, вы в сексе уверенны, неторопливы и внимательны. Это если судить по вашей манере езды, – поспешно добавила Мэри.

– А вы знаете, я соглашусь с вами. Это как правило. А вообще я разным бываю.

– Не в ту сторону разговор у нас пошел.

– Зато вы отвлеклись. А может, на «ты» перейдем?

– А это приемлемо?

– Почему нет?

– Вы же при исполнении?

– Я сейчас здесь не как полицейский, а как мужчина. Ухажер, я бы сказал.

– Серьезно?

– Более чем.

– Тогда надо на «ты».

– А я о чем? – рассмеялся он.

После стало как-то легче. Хотя и до этого было нетрудно. Они проболтали о пустяках всю дорогу до Машиного дома. Когда оказались на месте, он сказал:

– Я провожу тебя до квартиры. Это не значит, что я напрашиваюсь в гости. Просто хочу убедиться, что все в порядке.

– Я сама приглашаю тебя в гости. На вино. Ведь тебе можно выпить фужер?

– Почему нет?

– Я из Грузии привезла несколько бутылок отличного «Саперави». Пара еще осталась.

– Я в винах не очень разбираюсь, но с удовольствием попробую.

– А в чем разбираешься?

– В кефире.

– О, я тоже! Обожаю его.

– А тан и айран?

– Еще больше. В них же калорий минимум.

– А окрошку с ними пробовала?

– Нет.

– Рекомендую. Вкуснее, чем с квасом.

За этим разговором они поднялись в квартиру.

Мэри очень любила свой дом. Две комнаты, большой коридор и кухня, которую она отделала в стиле хай-тек. Кто-то считает его бездушным, неуютным, а ей он нравится. Она с удовольствием проводила время на своей кухне. И гостей без стеснения приглашала. Кухня – единственное место в квартире, где был сделан полноценный ремонт. Да еще и под присмотром дизайнера. Он постарался, угодил Мэри. Особенно фотообоями на стене, на которых был запечатлен ночной Сингапур.

Она усадила Левона за стол. Достала бутылку, фужеры, сухофрукты. Курага и чернослив заменяли ей конфеты.

Выпили, чокнувшись. Тост был за все хорошее.

– Приятное вино, – сказал Левон.

– Да. Мне тоже нравится.

– Но я если пью, то чачу дяди Арама. Вкуснейшая вещь, но, зараза, крепкая. На свой день рождения, я тогда только устроился в отдел, принес две бутылки. Коллеги меня обсмеяли. Сказали, жадина. Нас шесть человек. То есть нужно как минимум четыре бутылки. А лучше по числу выпивающих. То есть шесть. И что ты думаешь? Даже не допили немного, потому что все были в стельку.

– Сколько же в ней градусов?

– Семьдесят. И что характерно… Один из коллег, Леха Колобов, на следующий день мне рассказал, что даже в таком состоянии он был дееспособен как сексуальный партнер и жену очень порадовал.

– На чем дядя ее делает? На «виагре»? – хохотнула Мэри.

– Секрет держится в строжайшей тайне, – в тон ей ответил Левон.

Они сидели рядом, касаясь друг друга бедрами. Мэри чувствовала тепло его тела и думала о том, что оно ей приятно. Ведь не всегда такое бывает. Иной раз человека коснешься и будто до слизняка дотронулся – противно. Чаще прикосновение просто никаких эмоций не вызывает. Что к живому существу прислонилась, что к стене…

А тут столько положительных эмоций!

И желаний…

– Как от тебя дивно пахнет, – услышала она тихий голос Левона. – Что за духи?

– Я не пользуюсь духами. Они раздражают мое обоняние. Это всего лишь лосьон для тела.

– Чувствую тиаре.

– Что?

– Это цветок такой. Я, что называется, нюхач. Различаю многие оттенки запахов. Некоторые из коллег шутят, что я выбрал не ту профессию. Надо было в парфюмеры идти.

Мэри коснулась носом шеи Левона.

– А что это за аромат?

– Новинка от «Армани». Мама подарила.

– Приятный запах.

– Да, мне тоже нравится. У нее отличный вкус.

И тут Мэри удивила саму себя! Она взяла и поцеловала Левона. В уголок губ.

Он отстранился…

Ему не понравилось?..

Но нет, просто он посмотрел ей в глаза, чтобы убедиться, что правильно понял ее намерение.

Прочтя в них желание, он подался к Мэри и стал целовать ее. И не так робко, как она.

Левон целовался так, что у Мэри дрожали колени. Она обвила его шею руками, запустила пальцы в густые волосы…

И вдруг звонок в дверь! Так некстати…

– Пойду узнаю, кто там, – прошептала Мэри, с трудом оторвавшись от губ Левона. Вообще-то она догадывалась, кто это. Соседка Валентина Антоновна. Она собирала деньги за уборку подъезда и предупреждала, что зайдет. Если ей не открыть сейчас и не выдать сотню, она будет до ночи ходить и трезвонить. А потом еще месяц вспоминать о том, что Мария Кирсанова хотела деньги зажать.

Мэри прошла в прихожую, глянула в глазок. На пороге была вовсе не Валентина Антоновна…

– Кто там? – спросила она через дверь.

– Я новый домоуправ. Хотелось бы познакомиться. Днем вас не застать…

Мэри вспомнила, что видела объявление на подъезде. В нем жильцам дома сообщалось о предстоящем собрании, на котором нужно избрать нового главу домоуправления.

– Да вы не волнуйтесь, я вас долго не задержу. Пара минут, не более, – раздалось из-за двери.

В квартире находился полицейский, и Мэри бесстрашно распахнула дверь.

– Здравствуйте. Могу я войти? – услышала она вопрос.

Мэри посторонилась. На домоуправе была мешковатая ветровка с капюшоном. Руки в карманах. Когда закрылась дверь, Мэри думала, что ей предстоит подписать какую-нибудь бумагу, но вместо нее на свет показался…

Пистолет!

Карл снова и снова прислушивался к себе… Что там, внутри его тела, происходит?