Анна Шахова - Ванильный запах смерти

Люша озадаченно нахмурилась.

– «Райский парк»! – Журналист разложил перед Юлией газету со статьей под названием «Кто сказал, что рай на земле не построить?».

Пробежав страницу глазами, Люша поняла, что в ближайшее время на территории «ивового» леса планируется строительство грандиозного места отдыха класса люкс. Яхты, гольф, рыбалка и сеть шале.

– Каковы условия участия в тендере? – спросила она, складывая газету.

– Сусанна, дорогая, – вновь расплылся Владимир в невообразимой улыбке, – я и так вам дал информацию. Шаг я, шаг вы. Шаг я…

– Понятно. Только давайте двинемся семимильными шагами.

И Юля красочно расписала ужасы преступлений, минимально характеризуя персонажей. Впрочем, в малосодержательную воду она бросила несколько фактов-кристаллов, самых безобидных, которые завтра и так будут обнародованы: о главном подозреваемом беглеце Гулькине, о возможной невиновности Абашевой, которую нарочито подставляли, о том, что именно она, Сусанна, видела несчастного Бултыхова последним. Этот кусок вышел особо душещипательным.

Видимо, рассказ свидетельницы вполне удовлетворил журналиста. Он даже плотоядно облизнул губы в предвкушении «аппетитнейшего материальчика» и выключил диктофон.

– Итак, вернемся к тендеру. Кто, когда, какие условия? – приступила к расспросам сыщица.

Владимир потупился, задумавшись ненадолго, а потом начал излагать кратко и по существу:

– Мероприятие намечено на осень. Дело ясное – с участием только своих, надежных и щедрых, и, конечно, безо всякой открытости. Тут существенно, что на трассу к «Парку» выделяются бюджетные деньги, словом – пили миллионы как хочешь. В фаворитах, насколько я понимаю, три очень крупные компании. – Владимир закурил, пока Люша доставала блокнот, а потом продиктовал названия.

Распрощались «информаторы» вполне довольные друг другом. Сыщица избежала темы Пролетарских, так как не хотела привлекать внимание к персоне Алексея Марленовича, которого держала на особом подозрении. А вдруг он через подставную фирму держит свой коммерческий интерес в отношении тендера, и убийство Адели просто факт отпугивания этой чиновной птицы? Да уж, адская мешанина из версий, и никакого просвета.

Владимир же остался доволен разговором вдвойне: и пикантные подробности для завтрашней статьи получил, и покровителя не выдал – такие названия несуществующих фирм сочинил, что едва смог их выговорить – хорошо спасительная сигарета у рта маячила. Тетка улыбки не заметила, сожрала лабуду, не поморщившись. Ну и прекрасно!

Вернувшись в «Под иву», Шатова застала там форменную панику. Василий не только не вернулся из «налоговой», но еще и телефон отключил. Самохин, Щипкова, Жози с Ниной и Лика бегали вокруг хозяйки с утешениями, со значением переглядываясь друг с другом.

– Но ведь еще всего девять вечера, Дашенька! Какие-то непредвиденные обстоятельства, сбой в электричках, какая-нибудь случайная встреча, – каждый считал нужным бросить Дарье свою версию, как спасительный круг.

Она «круги» отвергала и упорно твердила:

– Но он не мог выключить телефон. Он не мог.

– Разрядился, у меня это сплошь и рядом, – внесла свою лепту Люша.

Орлик страдальчески посмотрела на нее:

– Я зарядила его телефон рано утром.

Когда слова были исчерпаны, Дарья будто встрепенулась, вспомнив о своих обязанностях:

– Боже, ужин!!

Через четверть часа все в молчании жевали запеченную камбалу.

Даже Нина умудрилась не проронить за столом ни слова, лишь изредка вздыхала.

– Пойду прогуляюсь, – бросила трапезничающим Дарья, когда Ида начала подавать кофе.

Оставив тарелку с ужином почти не тронутой, Орлик пошла к воротам, набирая в очередной раз номер телефона.

– Бедная девочка, – с болью сказал Феликс Николаевич, провожая ее взглядом.

«Догнать? Пойти с ней?» – читался немой вопрос на лицах всех присутствующих. Впрочем, Люша вдруг заметила, как Лика, уставившись в тарелку, перебирает вилкой остатки салата, будто пытается придать им строгую форму, и чему-то улыбается!

Дарья стремительно шла к лесу. Распаренная земля отдавала дневной жар воздуху, тяжелеющему от влаги, обуздывающему ветреную порывистость. Орлик задыхалась, но не сбавляла темпа, стремясь скорее достигнуть заветной поляны, но на полпути остановилась, не в силах унять колотящееся сердце. Отдышавшись, она наконец решилась позвонить следователю. Геннадий Борисович довольно безучастно отнесся к сообщению о пропаже Говоруна.

– Еще не вечер, Дарья Александровна, как говорится. Подождем до ночи.

– А потом?! – Даша сорвалась на крик. – Потом что, до утра будем ждать, а затем до следующего вечера, а потом…

– Нервотрепкой делу не поможешь, что уж… – буркнул Рожкин. – Если, не дай бог, Василий Иванович не явится до утра, начнем розыск.

В ухо ему забили гудки отбоя.

Добежав до васильковой поляны, Дарья повалилась на траву и смогла наконец расплакаться, избавившись от мучительного кляпа-судороги, сводящей глотку, легкие, сердце. Нарыдавшись, она перевернулась на спину и, глядя в расслабленное небо, подернутое бязью перистых облачков в отсвете нежно-розового заката, сулящего знатную погоду следующему дню, поклялась: «Если они что-то сделают с Васей, я подожгу этот проклятый отель. Я спалю его со всеми адовыми тайнами, привидениями и кровью. Аминь!»

Поднявшись, она сорвала несколько васильков, дважды суеверно пересчитала их, чтобы число вышло нечетное – цветов оказалось семь, и, прижимая букет к груди, побрела в отель.

Для большинства обитателей «Ивы» ночь прошла без сна.

Юлия металась в сомнениях, рассказывать ли Дарье о тендере. Решила промолчать: известие о грандиозном проекте лишь усугубит ситуацию, у Васиных противников действительно имелся веский мотив для устранения несговорчивого собственника.

Люша не сомневалась, что Говорун не кинулся бы в этот псевдобизнес, зная о предстоящей застройке. Какой из него игрок на рынке большой недвижимости? Ни средств, ни связей, ни опыта – чистое самоубийство! А Костянский знал о тендере! Знал, деляга, но почему-то не предложил наследнику сразу же продать «Иву» в нужные руки. Был информирован о Васиной жажде предпринимательства? А может, и предложил, да Говорун заупрямился. Ясно одно: задачей (и довольно простой) было доведение собственника до разорения, давление на него со стороны местных властей и как результат – продажа гостиницы за бесценок. Кто же мог предположить, что Василий будет столь упрям?

И все же жертвы казались сыщице вопиюще избыточными.

«Рай на крови трех убитых – что-то не слишком заманчиво для отдыха класса люкс. Это вам не один несчастный случай как мера деморализации горе-бизнесмена. Да еще этот чемодан! Гулькин, сделав черное дело по указке боссов, смылся со сказочным богатством? Наверняка он уже пойман. Какое-то нагромождение бессмыслиц».