Евгения Горская - Мой дом – чужая крепость

Осторожно выглянув в коридор – пусто, решила выждать до половины восьмого. Хоть Ульяна и сказала, что Сережка не вернется, но все может быть. Если ждать дольше, она рискует привлечь внимание охраны, судя по звукам, здание уже опустело.

Стоять у зеркала было еще глупее, чем сидеть в кабинке, и Даша вернулась на обжитое место. Неожиданно вспомнился случай, о котором она совсем забыла. Они с Тоней проводили лето на бабулиной даче. Тогда им было лет по десять. За пределы поселка без взрослых выходить было строжайше запрещено, но они выходили, конечно. И однажды отправились в лес.

Тоня туда идти боялась – не родителей, самого леса боялась: вдруг заблудятся – и накаркала, они заблудились. Вроде бы шли по тропинке сначала в одну сторону, потом в другую, но поселок все не появлялся. Странно, но когда они думали, что дорогу знают, Тоня боялась, а Даша над ней смеялась, а когда выяснилось, что влипли всерьез и Даша по-настоящему запаниковала, у сестры страх куда-то исчез.

Тонька первая заметила незнакомого дядьку, шедшего им навстречу. Они тогда спрятались в ельнике, исцарапав себе руки и колени, молча терпели укусы комаров и наблюдали, как человек с корзиной проходит мимо. Пожалуй, как тогда, Даша не боялась никогда в жизни, правило не подходить к незнакомым людям в голове сидело крепко. Потом сестра пихнула ее в бок, и они долго крались за мужиком, пока не вышли на большое поле.

Дядька куда-то исчез, но он был им уже не нужен, за полем виднелся родной поселок, и приключение закончилось без потерь. Маленькая Даша сделала тогда вполне взрослый вывод – не впадать в панику ни при каких обстоятельствах. И она не впадала.

В туалет опять кто-то зашел. Даша вышла из кабинки и похвалила себя за предусмотрительность – уборщица наливала в ведро воду. Не прояви Даша выдержки, та могла застать ее в кабинете.

Темноволосая худенькая женщина улыбнулась ей в зеркало, Даша улыбнулась в ответ, вытерла руки бумажным полотенцем и отправилась мерзнуть на пожарную лестницу.

Прошлый новогодний корпоратив был для Колосова сплошным мучением. Его тогда только-только назначили на теперешнюю должность, он еще не перестал этому радоваться, страшно гордился, что к нему лично подошел директор и с ним чокнулся, и поговорил с Асей, ласково на нее глядя. Жена тогда отличилась здорово, он был готов ее прибить. Ася прилипла к директору, которому хотелось обойти своих знакомых, потащила его танцевать, потом взялась произносить тост, и выглядело это все не только неуместно, но и просто убого. Жутко. Колосов до сих пор не мог забыть, как сочувственно смотрели на него коллеги.

На этот раз он подстраховался. Встретив жену у входа в институт и медленно направившись с ней в недалеко расположенный ресторан, предупредил:

– Ася, на этот раз никаких тостов.

– Хорошо, Митя, – покорно кивнула она.

– И вообще старайся говорить поменьше.

Она открыла рот, закрыла, помолчала и вновь покорно кивнула:

– Хорошо.

Если существует хоть какая-то вероятность, что он так и останется с Асей, она будет несколько лет пить из него кровь за этот разговор.

Первой, кого он увидел у гардероба, была давешняя студентка. Лихо, отметил Колосов, снимая с жены шубу. В ресторан приглашались исключительно сотрудники института, за супругов платили из собственного кармана, списки составлялись заранее, и хотя, как правило, кто-то не являлся, попасть сюда постороннему было практически невозможно. А девица пока в институте посторонняя.

Студентка словно его не замечала, скромненько сидела за соседним столом, но он чувствовал, что она нацелена на него. Неожиданно ему опять стало весело, как несколько часов назад в кабинете. Подумалось, как забавно будет пустить все на самотек и понаблюдать за сражением между Машей и Асей. Он почему-то был уверен, что сражение состоится. А ведь, пожалуй, у жены против студентки никаких шансов, это не Тоня с ее интеллигентным непротивлением злу.

– Митя, давай потанцуем, – прошептала рядом жена.

Еще произносились тосты, никто не встал из-за стола.

– Попозже, – ласково произнес он и незаметно погладил Асю по руке.

Он помнил, что Тоня отказалась прийти, но все равно обвел глазами зал. Удивительно, но он, чувствуя, что никогда больше Невзорову не увидит, не испытывал ни грусти, ни сожаления. Еще несколько дней назад он бы в это не поверил. Несколько дней назад ему казалось, что он просто не сможет без нее жить.

Заиграла музыка, Ася потащила его танцевать.

– Хорошо мне волосы уложили? – прошептала она ему в ухо.

– Отлично, – не соврал он.

Сегодня жена действительно была причесана неплохо, без привычных перьев на голове, и пока не открывала рот, вполне могла сойти за сотрудницу института. Впрочем, если сотрудницей скоро станет девушка Маша с черными ногтями и, мягко говоря, скудным словарным запасом, к Асе не может быть никаких претензий.

– Ты действительно прекрасно выглядишь, Асенька.

– Спасибо, Митя.

Музыка ненадолго стихла, захотелось еще выпить. Колосов, нежно стряхнув руку жены, двинулся к столу.

– Потанцуйте со мной, пожалуйста, – пролепетала девушка Маша, возникнув на пути ниоткуда, как в фантастическом фильме.

– Я с женой, – не останавливаясь, поморщился он. – Она будет скучать. Извините.

Она повернулась, отходя от него, и он заметил на шее татуировку – розочку. Все правильно, он не ошибся, когда-то в моде был пирсинг, теперь тату.

Колосов, подойдя к столу, пододвинул к себе рюмку, налил коньяка, подскочившей Асе плеснул какого-то вина. Жена просекла ситуацию, напряглась.

– Кто это?

– Дура какая-то. Как зовут, не помню. Студентка.

– Митя, она все время на тебя пялится.

– Черт с ней.

– Мне это не нравится.

– Мне тоже.

– Уволь ее!

– Тише, Ася, – прошипел он. – Мы здесь не одни. Будет за что, уволю. Пока не за что.

Жена занервничала всерьез, и Колосов по привычке ее пожалел. Она всерьез думает, что он станет жить с ней после того, как она влипла в уголовщину.

– Пойдем еще потанцуем, Асенька. – Он взял ее за локоть.

Что бы она ни думала, ее время прошло.

Даша окончательно закоченела минут через десять и только тогда поняла, что совершила ошибку, не забрав одежду из служебного помещения. Бегом поднялась на нужный этаж, не встретив по дороге ни одного человека и стараясь не думать, что кто-то может посмотреть на монитор и увидеть ее одну в опустевшем здании. Идти под камерами было страшно, но она, стараясь не бежать и не смотреть по сторонам, уверенно двинулась к двери у лифтов. К счастью, каморка опять оказалась незапертой, и одежда лежала на том же месте, никого не заинтересовав.

Даша схватила сумку и куртку, прошмыгнула мимо лифтов, прошла по коридору и, спустившись на Ульянин этаж, осторожно выглянула в коридор – никого. Еще постояла, прислушиваясь к абсолютной тишине. Выходить под камеры не хотелось до смерти, она шагнула назад на лестницу, перекрестилась, что делала крайне редко, уверенно двинулась к двери Улиного кабинета и через минуту была уже в полной безопасности внутри помещения.