Анна Князева - Копье чужой судьбы

– Гениально. – Сергей перешел к Варовской: – А как вы попали в чужой кабинет?

Та сказала:

– Зачем спрашивать? Сами же просили помочь с замком.

Сергей «перевел»:

– С помощью отмычек, которые лежат в вашей сумке. Так?

Маруха кивнула.

– Машенька… – обессиленно простонал Варовский. – Ты же говорила…

Дуло его перебил:

– Кто из вас расскажет, что случилось там, в кабинете?

– Я зашла, вынула из стола ключ от сейфа, отыскала рисунок… – начала Маруха.

Еремкина перебила:

– Тут захожу я, вижу такое дело, хвать у нее рисунок…

– … потом я у нее – хвать. А она, косорукая, порвала мое ожерелье…

Дуло поинтересовался:

– Из жемчуга?

– Ожерелье рассыпалось, а Еремкина с рисунком убежала. Кобыла!

Сергей спросил Еремкину:

– Вы же собирались ограничиться фотографией?

– У меня не было выбора. Или забрать рисунок, или остаться ни с чем. – Елена Феликсовна нашла способ отыграться на Марухе: – Пока эта проститутка собирала свой жемчуг, пока она корячилась под столом, я схватила рисунок и – дай бог ноги!

– Теперь подведем итог: вы остались ни с чем, – обратился он к Марухе, после чего развернулся к Еремкиной. – А вы забрали рисунок и отдали его… Кому?

– Ему, – сказала она и ткнула пальцем в Кириченко.

Тот отодвинулся еще дальше, рискуя свалиться с дивана.

– Давай, – велел Дуло. – Теперь – твое слово.

– Что?

– Говори, зачем тебе нужен рисунок?

– Какой рисунок?

– Хочешь, чтобы за тебя рассказала бабушка? – Сергей немного смутился. – Виноват… Твоя подруга.

– Нет, – поспешил Кириченко. – Я – сам. Я все расскажу сам. Значит, так, – он пригладил рукой волосы. – Вам известно, что у меня до недавнего времени был пасынок, Гадкер Артемий. К нему обратилось с просьбой известное вам лицо…

– Мишель Пиньера, – расшифровал его слова Сергей Дуло.

– Артемий потом обратился ко мне. Я – к Лене.

– Сколько тебе заплатил Пиньера?

– Я же говорил, – вполголоса напомнил Алексей Григорьевич.

– Пятнадцать тысяч долларов, – озвучил Дуло. – По твоим словам, за эту сумму ты познакомил его с Шевелевой.

– Серьезно? – вмешалась Диана и театрально захохотала.

– Я так сказал? – удивился Кириченко.

– Именно так, – подтвердил Дуло.

– Забыл, клянусь честью.

– Не надо, – сказал Сергей. – Этим – не надо. Сколько тебе заплатил Пиньера за кражу рисунка?

– Тридцать… – шепнул Кириченко.

– Чего?

– Пиньера заплатил мне тридцать тысяч американских долларов.

Прозвучал резкий звук, словно за диваном взорвали петарду. В тот же момент Алексей Григорьевич дернулся.

– Подлец, – прорычала Еремкина, явившаяся автором убойной затрещины. – Мелкий грызун…

– В чем дело? – спросил у нее Сергей.

– Он знает…

– Придется вам объяснить.

– Мне он дал всего десять тысяч.

– Долларов? – предположил Сергей.

– Рублей! – обиженно прокричала Еремкина и потрясла растопыренными пальцами. – Моими руками горячие каштаны из огня вытащил.

– Лена, какие штаны, – заныл Кириченко, но тут же получил вторую затрещину.

– Не штаны, а каштаны, – прорычала Еремкина.

– Что было дальше?

Кириченко потер затылок.

– Я отдал рисунок Артемию, тот отнес его иностранцу.

– Тебя не смутило, что Пиньера просил фотографию, а ты отдал рисунок?

– Нет, – сказал Кириченко.

Дуло кивнул.

– Думаю, будет излишним спрашивать, почему ты молчал, когда из-за кражи рисунка терзали мою жену. – Отвернувшись от него, Сергей выразительно посмотрел на Варовского. – Ваш выход, Альберт Иванович.

– В каком смысле? – спросил тот.

– Расскажите, что делали в гостинице «Рикс» в ночь убийства.

– Я не собираюсь выслушивать оскорбления! – вскрикнул Варовский, срываясь с дивана.

– Вам не приходило в голову, что я проверил список постояльцев отеля?

– Идиот… – пробормотала Маруха. – Он все знает.

– Что-о-о-о?! – взревел Альберт Иванович, но стоило Марухе зыркнуть на него бешеным взглядом, тут же затих.

– Кто из вас будет рассказывать? – Дуло прошел вперед и остановился как раз между ними.

Первой заговорила Маруха:

– Когда рассыпалось ожерелье и я не смогла найти несколько бусин, я поняла, что могу потерять больше… Рисунок пропал, а значит, его будут искать. Найдут где-нибудь под сейфом жемчужину, выяснят, чья она, и мне – конец. Я все рассказала мужу. – Перехватив насмешливый взгляд Риты, Маруха добавила: – То, что сочла нужным. Сказала, что меня шантажировали дипломом и теперь меня посадят в тюрьму из-за кражи рисунка.

Сергей обернулся к Варовскому.

– Что сделали вы?

Альберт Иванович сцепил руки, потом стал по очереди дергать пальцы. Каждый рывок сопровождался щелчком.

– Прекрати! – не стерпела Маруха.

– Ты никогда не говорила со мной так, – возмутился Варовский.

– Теперь привыкай!

Сергей Дуло вернул Альберта Ивановича к начатой теме:

– Как поступили вы?

– Я решил, что рисунок нужно вернуть. – Варовский поправил очки и стал говорить так, будто провозглашал манифест: – Все работники галереи, все мы, несем ответственность за доверенные нам ценности. Мы имеем дело с общенациональным достоянием, с сокровищами мировой культуры…

– Заткнись, – сказала Маруха.

– Маша! – ужаснулся Альберт Иванович.

– В тему говори, иначе я все расскажу.

Варовский продолжил, время от времени косясь на жену:

– Я сказал, что рисунок нужно вернуть на место до того, как обнаружат его пропажу.

– Что вы предприняли? – полюбопытствовал Дуло.

– Вам это известно: поселился в отеле, чтобы убедить старика вернуть акварель.

Дуло задумался на минуту, потом сказал:

– В таком случае должен спросить. Откуда вы знаете Пиньеру? Это первый вопрос… Второй: как узнали, что рисунок в его номере?

– Об этом мне сообщила жена.

Дуло сунул руки в карманы брюк и перевел взгляд на Маруху.

– Ну?..

– Что ну? Я ж не совсем дура… Знала, для кого Феликсовна рисунок украла. Для Кириченко. А его пасынок подрабатывал переводчиком у Пиньеры…

– Откуда вам это известно?

Маруха показала рукой на Диану.

– Она рассказала. Моя подруга.

Дуло прошел к окну, возле которого на диване сидели Диана и Полторак.

– Ну, положим, подругами мы никогда не были… – высокомерно проговорила Диана.

Маруха злобно прищурилась.

– Ах ты тварь… Как договора для тебя выбивать, я – подруга. А теперь уже нет?

Дуло велел:

– Успокойтесь. – Потом предложил Шевелевой: – Давай, Диана, твоя очередь.

Та передернула плечиками.

– Ты и так обо всем знаешь. Что еще я должна рассказать?

– Когда Кириченко познакомил тебя с Пиньерой?

– Я уже говорила – месяцев пять назад.

– Кому ты про него говорила?

– Варовской.