Евгений Сухов - По следам гениального грабителя

Так что Жилинский в половине шестого утра уже был на ногах и, принимая контрастный душ, подготавливал себя к предстоящему визиту. Без десяти восемь он уже был в просторной приемной начальника, где кроме него собралось еще пять человек, дожидавшихся приема, и Жилинский, глядя в лица коллег, видел на них такое же, как у него, невеселое выражение.

Однако пришлось потомиться еще минут сорок, терзаясь сомнениями о причине столь неожиданного вызова и такого же затянувшегося ожидания, прежде чем секретарь — светлолицый улыбчивый парень с соломенными волосами — наконец заявил:

— Можете заходить, ваша очередь.

Времени, проведенного в ожидании, было вполне достаточно, чтобы подготовиться к предстоящему диалогу и подобрать достойные ответы на возможные вопросы (благо, что круг их был не столь широк).

— Разрешите? — спросил Жилинский, проходя в кабинет начальника следственного комитета.

Скрестив руки на груди, Темушкин стоял у стены и рассматривал большую цветную фотографию падающей кометы, за которой многокилометровым шлейфом тянулся след. Зрелище было впечатляющим, завораживающим. Такую фотографию можно сделать только из стратосферы — следует отдать должное безымянному фотохудожнику, он сотворил настоящий шедевр!

Повернувшись к Жилинскому, Темушкин простодушно произнес:

— Проходите… Что вы скажете об этой фотографии? — неожиданно спросил начальник, когда Афанасий подошел к столу.

Вопрос был неожиданным, к такому началу разговора Афанасий готов не был. Прошла долгая минута, прежде чем он нашелся с ответом:

— Такое впечатление, что сфотографировали из космоса.

Начальник отдела кивнул:

— Так оно и есть. Комету засняли с космической станции. И подарили снимок мне… Обратите внимание, головная часть кометы красноватая, как будто объята пламенем, — движется навстречу солнцу, а вот позади нее свет голубоватый, потому что там нет ничего, кроме кусочков льда! А какое сочетание! — протянул он восторженно. — И все это великолепие растянуто на сотни тысяч километров!

Темушкин знал, о чем говорил: уже лет тридцать он занимался фотографией (весьма непривычное хобби для начальника отдела следственного комитета), используя всякую свободную минуту для пополнения альбомов качественными снимками. Именно из-за фотографий с невероятными сюжетами он ездил в самые экзотические страны и в самые дальние путешествия, поражая приятелей своей одержимостью. Из отпуска возвращался то с фотографией медведя гризли, заснятого едва ли не на расстоянии вытянутой руки, то вдруг удивлял снимком выпрыгивающего из воды кита, застывшего в воздухе словно дирижабль. В прошлом году, при поддержке Союза журналистов, он организовал даже персональную фотовыставку, получив в прессе немало хвалебных отзывов. Так что начальник отдела следственного комитета был художественной натурой, а его манера ведения разговора могла сбить с толку самого подготовленного.

— Сочетание цветов необычное, — скупо согласился Жилинский, не понимая, в какую сторону ведет разговор начальник.

Никогда нельзя предугадать, как начнется разговор и чем он может закончиться. Подобная неопределенность держала в напряжении даже человека с железными нервами, к каковым Жилинский себя никогда не причислял. И оставалось только гадать, в какое русло повернется разговор и по какой надобности он был вызван в высокий кабинет.

— Кстати, как продвигается расследование ограбления банка «Заречье»? — как бы спохватившись, спросил Темушкин.

— Расследование продолжается, дело сложное. Могу сказать совершенно точно: действовали настоящие профессионалы, практически нет никаких следов.

— Это я вот к чему говорю. — Отчего-то голос шефа стал вкрадчивым. — Меня все спрашивают об этом ограблении, а я ничего не могу ответить. — Начальник ласково посмотрел на Жилинского. Ни строгих интонаций, какие мог бы себе позволить при высокой должности, ни поучительной строгости, вполне уместной при обращении старшего товарища к младшему. Сейчас он походил на доброго соседа по подъезду, пригласившего его на лестничную площадку покурить. — Не подскажете, что я должен ответить?

От такой доверительности стало немного не по себе — никогда прежде Темушкин не разговаривал с ним столь задушевно. Что бы это могло значить?

Кашлянув, Афанасий попытался заверить:

— Мы очертили предполагаемый круг подозреваемых и сейчас работаем….

— Я вот что хочу сказать вам, любезнейший Афанасий Николаевич, — перебил Темушкин Жилинского все тем же доверительным тоном. — Убит управляющий банка «Заречье». Важнейший свидетель! Полагаю, что его смерть и на вашей совести тоже, а вы не продвинулись в расследовании даже на шаг. Если вы не найдете преступников в ближайшие три дня и не отыщете алмазы, то я вынужден буду поставить вопрос о вашем несоответствии занимаемой должности. Уверен, что с трудоустройством у вас проблем не возникнет. Хорошие охранники везде ценятся. Вы меня хорошо поняли? — Взгляд начальника отдела следственного комитета излучал невероятную доброту.

Афанасий невольно сглотнул, попав под гипноз по-отечески ласковых глаз Темушкина.

— Так точно, понял!

— Если вам это не удастся, вы слетите со своей должности, как эта комета — с ночного неба, — показал он взглядом на цветную фотографию, украшавшую аскетический кабинет. — А теперь ступайте и делайте то, что вам положено по долгу службы!

Развернувшись, Афанасий твердой поступью вышел из кабинета.

Покинув следственный комитет, Жилинский свернул в ближайший сквер, отыскал свободную лавку и, сев на нее, вытащил пачку сигарет. Невольно обратил внимание на то, что кончики пальцев слегка подрагивали, — проникновенная доброжелательность начальника переваривалась крайне трудно.

Вытащив сигарету, он долго разминал ее длинными гибкими пальцами, не замечая табака, сыпавшегося на брюки, а потом, небрежно сунув в уголок рта, зло сжал ее зубами, чиркнул зажигалкой и закурил, наблюдая за тем, как красный ободок пожирал темно-коричневый табак.

Решение созрело на шестой затяжке. Выкинув окурок, он достал из кармана телефон и быстро набрал номер Валидова.

— Сафа Ахметович? — бодро спросил Жилинский.

— Он самый, — несколько озабоченно отозвался олигарх, — с кем говорю?.. Ах да, Афанасий Николаевич, узнаю. У вас какое-то дело?

— Да. Не буду ходить вокруг да около. Я знаю, что похищенные алмазы уже у вас, давайте заключим с вами соглашение. Вы можете оставить себе половину из того, что нашли, а остальное передаете мне…

— Афанасий Николаевич, у вас обо мне…

— Давайте без этикетов, я знаю о вас больше, чем вы думаете. Фигурантов этого дела я держу под наблюдением, и ваше появление заметить было несложно. Если вы не примете мое предложение, то дело может закончиться для вас более печально, чем вы думаете.